Жена морского дьявола - Александра Бессмертных
С новой женитьбой стало только хуже. Ника даже думала, что мачеха приворожила отца и теперь вертит им как пожелает. А вскоре у барона родилась ещё одна дочь Лиана. Разница у сводных сестёр составляла два года. Чарльз с трепетом ожидал рождения наследника, а на свет появилась ещё одна дочь.
При отце мадам Карнель вела себя с Никой тише мыши, разговаривала благосклонно и уважительно, но как только супруг удалялся по делам, мачеха превращалась в шипящую змеюку.
Постоянно ругала, отчитывала, то Эриника одета не так, то причёска не подходит, то дергала её по различным поручениям, словно девочка не законнорождённая дочь барона, а бастард. Ника не жаловалась отцу, если вовремя замечали, её защищали нянечки.
Когда Ника из угловатого подростка превратилась в красавицу, округлилась фигурка и появилась миловидность в чертах лица, придирки мачехи обострились. Младшую дочь барон любил и баловал, за проступки Лианы всегда доставалось старшей.
– Эриника, ты – прямая наследница рода Веренборг. Ты обязана с гордостью носить великое имя предков, быть умной, рассудительной и целомудренной. И не уходить от ответственности, отвечать за свои проступки.
– Отец, но я… – поначалу Ника ещё пыталась возражать на несправедливые обвинения в свой адрес, однако барон наотрез отказывался выслушивать объяснения. Чарльз делал строгое лицо, грозил указательным пальцем и отрезал:
– Напакостила, будь добра держать ответ!
В такие мгновения Ника чувствовала себя лишней. Не нужной. Сдерживая слёзы, она с достоинством выдерживала наказания, а затем убегала к прабабке в башню, где уже позволяла себе выплакать на коленях старушки скопившуюся горечь обиды. Пожилая женщина утешительно гладила правнучку по голове, шептала ласковые слова, перебирая в пальцах русые косы.
– Терпи, моя милая, однажды ты покинешь отчий дом и столкнешься с новыми, более суровыми испытаниями. Но только от твоего выбора будет зависить, как сложится твоя жизнь.
– Стану ли я счастливой, как наказывала матушка? – Спрашивала затаив дыхание Ника, заглядывая в потускневшие от слепоты глаза пожилой женщины.
– Да, Никандра, – отзывалась пра, только она называла Эринику истинным именем, данным Триединым при крещении. – Таков удел женщин нашего рода. Вырастешь – и жрец посвятит тебя во все подробности, а пока по спи, незачем забивать прелестную головку тяготами клана.
И Ника засыпала под шепот прабабки о легенде дьявола из тумана.
Шли годы. Эриника росла, старалась не принимать близко к сердцу изощренные нападки мачехи. С Лианой общего языка Ника так и не нашла, поскольку науськанная с детства матерью сестрица подставляла её по всем возможным фронтам.
Ника больше любила проводить время в уединении за рукоделием или музыкой. Особым местом для неё служило тихое местечко в дальнем уголке сада за поместьем у края утёса. Из белокаменной старой беседки обвитой диким плющом и розой открывался потрясающий вид на просторы безмятежного океана.
Наследница могла пропадать там часами, иногда ночевала, заранее припася себе крохи ужина и воду. Вязала спицами, играла на арфе и бесконечно вглядывалась в линию горизонта, размышляя о призрачной о свободе. Мечтала парить под перистыми облаками, как чайки, не привязанные к определенному месту оковами рода.
Привычная мерная жизнь порушилась в один миг. Однажды Ника засиделась в беседке допоздна, и к ней прибежала запыхавшаяся сама мадам Карнель.
– Вот ты где, негодница! – Заверещала на подходе, изрядно перепугав задумавшуюся рукодельницу.
Придерживая юбку бархатного синего платья, чтобы не приведи Триединый, не порвалась дорогая ткань, Карнель ковыляла по усыпанной серым камнем дорожке и огорошила «наиприятнейшим» известием:
– Отец наконец решился объявить дату твоей свадьбы! – Растрепавшиеся локоны чёрных волос, искривлённые в насмешливой ухмылке губы и подрагивающий второй подбородок делали женщину похожей на нахохленную ворону.
Эриника внутренне обмерла.
– Как… свадьбы? – Спицы выпали из ослабевших рук на колени. Нике казалось, что она ослышалась.
– А что так удивляешься?! Давно пора. Итак засиделась в девках! Девятнадцать зим скоро стукнет! – Мачеха ещё много чего говорила и расписывала в красках, а Ника сидела и молчала, оглушенная новостью. Но настоящий сюрприз ожидал впереди, когда до ушей наследницы долетело имя жениха.
– …Герцог Ридани?! – Подскочила она на ровном месте, несчастные спицы и недовязанная цветастая шаль для прабабушки полетели на пол. – Но ему же, если не ошибаюсь, пятьдесят девять лет! Он стар и к тому же вдовец!
– Вот именно, ми-илая, – довольно подчеркнула мачеха, потерев друг об друга ладони она принялась перечислять достоинства герцога: – Фоорп Ридани опытен в житейских делах, состоятелен, поэтому ты будешь обеспечена до конца дней. И к тому же он маг! А маги, как ты знаешь, стареют медленнее, нарожаешь ему ещё кучу детишек и…
– Нет! Матушка, смилуйтесь! Не выдавайте меня за Ридани! – Ещё никогда Ника не позволяла себе так называть мачеху, бухнулась перед ней на колени и обхватила руками за ноги: – Прошу, за кого угодно, но не за старика!
На мгновение, всего на мгновение, Нике почудилось, что в карих глазах промелькнуло сочувствие, но Карнель жёстко закончила недосказанную мысль:
– …он единственный могущественный маг на континенте, с родом которого у нашей семьи заключен кровный магический договор. Это твой прямой долг перед кланом. Встань Эриника Веренборг и прими свою участь с честью!
Честь.
Кровный договор.
Долг.
Эти три слова зазвенели в голове Ники набатом, перед глазами всё поплыло и закачалось, окружающие звуки стихли, слившись в жужжащий унисон. Сознание потонуло в спасительной темноте.
***
Когда Ника пришла в себя, за окном по крышам домов ползли сумерки, а макушка солнечного диска скрылась за верхушками исполинских гор. Повертев головой в стороны, Ника различила в полумраке очертания своей комнаты.
Сползла с кровати, машинально оправив помявшееся от долгого лежания платье глубокого коричного цвета с позолоченной вышивкой и подошла к зеркалу, висящему на стене рядом со шкафом из светлого дерева. Голова раскалывалась, в ушах всё ещё стояли отголоски невыносимого звона. Эриника не ожидала, что на неё так сильно повлияет новость. Из зеркального отражения на неё смотрела уставшая молодая девушка, Ника потёрла пульсирующие виски указательными пальцами, двойник повторил движение.
Свадьба. С Ридани.
Всего два слова, но они обрушились на хрупкие плечи непосильным грузом. Обычно торжество вызывает уйму положительных эмоций и впечатлений… если суженный люб. Хотя бы не стар!
Нет! Ника подумала, что отец просто не мог так поступить – это всё проделки мачехи, жаждущей скорее
