Развод со зверем. Он не отпустит - Анна Григорьевна Владимирова
— Ты не рад. Не стоит притворяться.
— Для меня главное, что рада ты.
— Сейчас расплачусь, — усмехнулась я и положила в рот кусок мяса. — Налей мне виски, будь добр.
— Тебе уже хватит.
Не любил, когда я пила. И когда курила. Естественно, я старалась делать и то и другое как можно чаще, чтобы вызвать в нем хоть какие-то эмоции. Глупо, но ничего другого мне не оставалось.
— Слушай, тебя нет в моей жизни, чтобы ты решал, когда мне хватит, — процедила я. — Хочешь побыть со мной? Налей!
— Ешь, — понизил он голос.
— Знаешь, я тут подумала, — и я демонстративно собрала кусочком мяса подливку и закинула новую порцию стейка в рот, — что я действительно крута в делах о громких разводах, и ты не зря меня поздравляешь. — Всё же первый бокал я выпила на голодный желудок, и он придавал необоснованной смелости. — И у меня появилась вдруг славная идея. Тебе понравится. — Я азартно усмехнулась и облизала губы. — Я хочу с тобой развода.
И только когда последнее слово слетело с губ, тишина, ждавшая в тенях комнаты, будто набросилась на меня и впилась в кожу сотнями иголок. Север склонил голову ниже, от чего его взгляд показался пугающим до одури.
— Уверена? — поинтересовался серьёзно.
— Я не хочу жить с тобой, — добавила я тише.
— Тебе это вряд ли удастся, — с парализующим спокойствием парировал он. — Я имею ввиду — жить без меня. Тебя настолько ненавидят в высшем обществе, что я тебе гарантирую — в тот день, когда ты получишь свою девичью фамилию в паспорте, тебя пристрелят. Но я этого не допущу.
— Какое благородство, — усмехнулась я и застыла, глядя на своего мужа. Красивый и холодный в своем высокомерии, он снова окаменел куском льда посреди гостиной, и холод, исходивший от него, выстужал пространство вокруг, напоминая, что мне всегда может стать ещё холоднее в его обществе. — И после этой новости ты отказываешься мне налить?
— Как это решит твою проблему?
— Никак. Но я хотя бы перестану о ней думать на какое-то время.
— Я тебе нужен.
— Я тебя ненавижу.
3
— Уделывать влиятельных хищников в зале суда тебе нравится больше, чем ненавидеть меня.
— Мне нравится смотреть, как женщины получают от них свободу, — процедила я неприязненно и поднялась. — Нравится давать им надежду на другую жизнь.…
— У всего есть последствия.
— Хочешь сказать, что ты — мои «последствия»? Жизнь с эмоциональным импотентом — то, что я заслужила? Черта с два, Север! Я стала такой только после замужества с тобой! Это ты исковеркал мою жизнь! Ты и твой чертов мир, который скорее напоминает бал монстров! Я слушаю каждый раз новую пострадавшую женщину и…
— А люди что же? — перебил он меня, поднимаясь, и направился ко мне. — Люди — не монстры?
— Твой мир куда страшнее…. — сделала я шаг назад.
Он усмехнулся.
— Всегда нужен кто-то виноватый, да, Алёна? Как в суде. Есть только выигравший дело и проигравший, чёрное и белое. А что посредине?
— Жалкое оправдание, — прошептала я, задыхаясь.
А Север уже оказался рядом, парализуя своей близостью, как и каждый раз. И это неизменно повторялось. Стоило ему коснуться, схватить за шею и притянуть к себе, я замирала тряпичной куклой в его руках. Предвкушение сводило с ума и оставляло горечь послевкусия, но лишь наутро. Я уперлась ладонями в его грудь, но он быстро сломил это слабое сопротивление — притянул к себе ближе за шею и нежно провел по губам большим пальцем, наслаждаясь тем, как действует на меня, как я сдаюсь.…
Убедившись, что я достаточно загипнотизирована его близостью, он подхватил на руки и понес в ванную. А я снова позволила себе эту иллюзию, хоть и ненавидела себя за это каждый раз. Но в глубине души мне нравилось, когда Север принадлежал только мне и когда его сильные руки были заняты лишь мной.…
Он заботливо избавил меня от одежды и поставил в душ, где растер напряженные плечи с ароматным гелем, прошелся чуткими пальцами вдоль позвоночника, надавливая так, что я начала постанывать, жмурясь от удовольствия. А когда он коснулся губами шеи, поджала пальцы на ногах и послушно выгнулась….
Как это вообще могло происходить у людей? «Люди тоже монстры».… Нет, настоящие монстры — это истинные звери, которые могут настолько подчинять, что превращают женщину в загипнотизированного кролика! Как ещё объяснить это все? Нет, я всё также боялась и ненавидела. Но это не мешало мне сдаваться ему каждый раз. Зависимость от него пугала, но сложно было представить себя без неё.
Мне каждый раз хотелось спросить свою клиентку, как она собирается жить без этой опустошающей связи. Но никто об этом не говорит. Женщины бегут от этих монстров без оглядки, ни о чем не жалея. Да, звери влияют на своих избранниц, но чтобы настолько? Чтобы вся дневная жизнь выцветала перед нашими ночными страстями, будто в них и есть весь смысл? Или это только моя участь?
Когда Север сжал мои ягодицы с силой, я напряглась, впиваясь пальцами в кафель. Но мне захотелось его позлить, и я дернулась, выворачиваясь из его хватки. Иногда он велся, а иногда — нет. Но сегодня, видимо, выдался тяжелый день не только у меня. Север выпустил когти, оцарапав мой зад, и вогнал в меня член, с силой вжимая в стенку. Я захлебнулась криком и водой, а он прижался губами к шее и чувствительно оцарапал кожу зубами. Любила, когда он начинал с душа. Под шелест воды можно было плакать и кричать, сколько влезет — как ненавижу и как хочу, чтобы стал человеком.
Но даже если бы я кричала ему в тишине, он бы не услышал….
Впрочем, вскоре мне уже не хотелось ничего, кроме как выпросить разрядки. Я билась локтями о кафель, пытаясь удержаться на ногах, но и этой опоры меня лишили. Север прижал к себе за горло, и я схватилась за его запястье. А потом удар зубами в шею, и ноги подогнулись, а я задергалась от боли и оглушительного оргазма, впиваясь пальцами в его руки.
Когда он выключил воду, показалось, что я оглохла. И от этого собственные слова показались чужими:
— Я всё равно
