Развод со зверем. Он не отпустит - Анна Григорьевна Владимирова
— Спасибо, — отодвинула я пустую тарелку и повернулась к нему. — Достаточная пауза? Можно узнать, что случилось?
Он к еде не притронулся. Задумчиво глядел на меня, наверное, все время, пока я завтракала. И это тоже бесило. Каждый раз хотелось вскричать, какого чёрта так смотреть, если нечего сказать? Терпеть не могла эти его звериные повадки.
— Маргариту ночью убили.
Его слова будто скользнули по пузырю моего мира и исчезли в желобе, прямо как в его оранжерее исчезает отработанная вода в специальных отверстиях. Могло показаться, что они меня не задели...
— Что? — просипела я.
— Маргариту убили сегодня ночью, — повторил он, не спуская с меня взгляда. — Мне звонил отец. Твоя клиентка мертва.
— Этого не может быть.… — С губ сорвался смешок. — Мы же.… Это какая-то ошибка! Твой отец, должно быть, ошибся!
Но внутри всё замерло и замерзло. Это солнечное утро показалось картонной декорацией, за которой — холодный серо-бетонный бесчувственный мир.
— Её мужа уже взяли под стражу….
— Он уже не её муж! — вскричала я, поднимаясь.
Только ноги не слушались. Я прошлась туда-сюда, запустив пальцы в волосы. Доходило медленно. Нет, не доходило вовсе! Я не могла в это поверить.
7
А в памяти вспыхивали воспоминания. Как Маргарита обнимала меня вчера на ступенях, как благодарила… А потом — все наши встречи, её взгляд.… такой пустой, сломленный…
— Господи…. — Кухня расплылась перед глазами, и я опустилась на пол, обняла колени и сжалась в комок. — Как же так…
Я зажмурилась и спрятала лицо в ладонях. Двое детей. Что с ними теперь будет? Видимо, то же, что и со многими другими — приют. Приюты в мире моего мужа — явление столь распространенное, как супермаркет среднего класса, которые открывают в каждой подворотне.
— Алёна, — услышала я рядом и вскинула голову.
Север сидел возле меня на коленях и внимательно смотрел мне в глаза.
— Уйди, пожалуйста, — выдавила я сипло.
— Я не хочу тебя бросать, — возразил он, и могло показаться, что он обеспокоен.
Но я не раз приписывала ему несуществующие эмоции. Придумать себе, что он что-то чувствует, когда смотрит на меня холодными глазами, легко.
— Это то, чем ты угрожал мне вчера, да? — усмехнулась я презрительно. — Меня пристрелят, да? Если разведусь с тобой.
— Я не могу контролировать всех, кто захочет причинить тебе вред, — возразил он жестко. Оттенки тепла застыли в его голосе льдом. — Более того, ситуация сейчас сложная. У мужа Маргариты большое влияние, а общество ещё не готово к последствиям такого масштаба….
— Хочешь сказать, что этот ублюдок не понесет наказание, потому что ваши нелюди сочтут смерть Маргариты недостаточным основанием?
— Я предполагаю.…
— Оставь меня, пожалуйста, — перебила его я и закрыла глаза, положив лоб на колени.
Сколько я так просидела — не знаю. Мне нужно было время, чтобы просто начать дышать. Найти в себе силы пошевелиться стоило труда.
Когда я поднялась на ноги, то как во сне направилась бродить по квартире в поисках Севера, хотя знала, что он ушел. Но мне хотелось себя добить. Слёзы катились по щекам. Мне так хотелось свернуться клубком на его коленях, но удалось лишь почувствовать себя окончательно брошенной и раздавленной. Вернувшись в кухню, я умылась и, оставляя капли на идеальной поверхности стола, потянулась за мобильным.
Шмыгая носом, я склонилась над темным экраном и включила аппарат.
У меня никогда такого не происходило. Никогда… Женщины, которых я освобождала ранее, уезжали, как правило, подальше, забрав детей. Или оставив. Не все были готовы воспитывать такого ребенка самостоятельно, и я их понимала. Но никогда ещё в моих противниках не значился столь влиятельный ублюдок.
Ингвар Евстигнеев.
Как вспомню его надменную морду, так по телу проходит озноб. Как Маргарита вообще выдержала в этом браке столько лет и не рехнулась? Последние годы она жила мечтой о свободе…
От звонка на мобильный я вздрогнула. Звонил мой босс.
— Да, — хрипло выдавила я в трубку.
— Ты как? — поинтересовался Арсен. — Все утро звоню.
Судя по голосу, состояние у него было близким моему.
Арсен в моем понимании был человечным оборотнем. Интеллигентным, открытым, интересным. У него не было пары, вел он активную светскую жизнь и был хорошо известен в определенных кругах. С ним было легко забыть о том, что он — такой же, как мой муж.
Как-то он признался, что именно Север попросил его обратить внимание на меня, но Арсен ничуть не пожалел о решении дать мне шанс. Я же лезла из кожи вон, чтобы зарекомендовать себя в чуждом мире. Если в прежней жизни обычного человека у меня и были проблемы из-за того, что я — женщина, то здесь мне пришлось «бежать в два раза быстрее», чтобы хоть чего-то достичь. Сколько бессонных ночей я провела за работой и на работе — не счесть. Начинала с небольших дел, постепенно берясь за все более сложные.
Дело Евстигнеева должно было стать самым значимым в моей карьере.
Но теперь оно имело шансы стать последним, потому что Маргариты уже нет.
— Пытаюсь…. прийти в себя, — тихо выдохнула я и снова расплакалась, сползая по столешнице. — Какого же чёрта, Арсен….
— Это ужасно, да. — Слышала, что он закурил. — Ты как придешь в себя — приезжай. Обсудим. Если нужно несколько дней…
— Нет, я…. я сейчас соберусь и приеду.
— Ладно. Тогда жду.
Собралась я как в тумане. Даже Пете забыла написать, чтобы он меня ждал, но, как и всегда, он встретил на парковке.
8
— Алёна Владимировна, — кивнул он мне и открыл пассажирские двери.
— Спасибо. Прости, я….
— Не извиняйтесь, — мягко перебил он. — Я слышал о трагедии с вашей клиенткой. Соболезную.
Я кивнула и залезла в салон автомобиля.
— В офис? — спросил он, не дождавшись от меня распоряжений.
— Да-да, — механически закивала я, — собраться не могу….
— Для этого я с вами.
Я поймала его взгляд в зеркале заднего вида и благодарно кивнула. Мозг впал в какое-то оцепенение. Я бездумно пялилась в окно, даже не стараясь размышлять о том, что же дальше.
Нужно было позвонить и сообщить о гибели Маргариты её семье. Кажется, брат
