Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина
Я уехала. Не могла смотреть, как моя девочка рушит свое будущее. Не могла видеть это чудовище, которое она выбрала в спутники жизни, просто не могла. Я днем и ночью молилась за нее, чтобы одумалась, чтобы страсть эта не стала для нее роковой, но, увы, мои молитвы не были услышаны. Через три с небольшим года моя девочка возникла на пороге, страшно измученная, глубоко беременная тобой. Она умоляла меня спрятать, защитить ее и тебя. И тогда я впервые за много лет пересилила себя и разыскала Андрея. Я просила его о помощи, умоляла спасти мою… нашу с ним дочь.
Он сделал все, спрятал нас так, как только мог. Мать и дочь Рязанцевы перестали существовать и родились бабушка и внучка Снегиревы. Тома умерла у меня на руках, и я не в силах была ее спасти, но защитить тебя была обязана…».
— Но что случилось? — прошептала я, глядя на письмо, словно оно могло дать мне ответы.
«… Похоронив дочь, я пообещала себе, что магия никогда больше не заберет у меня близких. И я сделала все, чтобы запечатать твои силы. Прости меня за это. Прости, что я так боялась тебя потерять. Наш мир не такой радужный, как может показаться, и добро в нем идет рука об руку со злом. Оно сгубило мою семью, сгубило мою дочь, оно чуть не погубило тебя…».
— Чуть не погубило меня? А это еще что значит?
Но письмо не дало мне ответа и на этот вопрос. Лишь только:
«… До двадцати лет твоя демонская кровь никак не проявляла себя, но она проснулась, чуть не погубив тебя точно так же, как это случилось с твоей матерью. Мне стоило огромных усилий запечатать твои силы на пять лет, променяв их на свои…»
— Что это значит? — воскликнула я, впервые обратившись к рыбе, и повторила последнюю прочитанную фразу.
— Насколько я понял, твоя бабка отдала годы жизни за то, чтобы запечатать твою сущность.
— Годы жизни? То есть она… отдала свою жизнь за мою нормальность?
— Похоже на то, — как-то очень сочувственно отозвался рыб, или как его там…
«… Пять лет спустя мне пришлось снова повторить этот ритуал. Я знала, что времени у меня не осталось, но не могла позволить ему забрать тебя…»
— Ему? Кому ему?
«…Цветочек, я ни о чем не жалею. Ни о чем. Ты всегда была моей радостью, светом моей жизни, и эти годы с тобой были самыми лучшими, самыми счастливыми из всех. Я так горжусь тобой, так горжусь…
Мне бы хотелось, чтобы мир магии никогда тебя не коснулся, чтобы ты прожила свою обычную, простую жизнь, и чтобы этот чертов демон никогда тебя не нашел. Хоть и знаю, что это невозможно. Надеюсь только, что когда это случится, ты будешь готова. И прошу: никогда не забывай, что пусть на половину ты и демон, но на четверть ты светлая ведьма. И только ты сама можешь решить, как тебе жить и кем быть.
С огромной любовью, бабушка».
Дочитав письмо, я еще долго плакала. А после перечитывала его снова и снова, пока не заучила наизусть.
Да, прав был рыб: я не знала ни себя, ни бабушки, ни своего наследия. И теперь начала осознавать, что никакие это все не глюки, я не сошла с ума, просто пришло время пробудиться ото сна и понять, кто, а точнее — что я такое.
ГЛАВА 8 Кто такие хранители и как с ними бороться
«…Мне бы хотелось, чтобы мир магии никогда тебя не коснулся, чтобы ты прожила свою обычную, простую жизнь, и чтобы этот чертов демон никогда тебя не нашел…».
Значит, он меня ищет. Мой отец, убивший мою мать. Я зачем-то нужна ему, и вряд ли для того, чтобы рассказать, как сильно он меня любит. А следовательно, мне придется научиться защищаться и прятаться, как пряталась бабушка. Только сначала нужно кое-что выяснить…
— Эй, хранитель, как там тебя…
— Сама скажи, — хмыкнула рыба.
— Что сказать? — не поняла я.
— Как меня зовут?
— Феня. Я назвала тебя Феня.
— Нет, не эта глупая кличка. Настоящее имя.
— С чего я должна знать твое имя?
— А с того, что я твой хранитель. Мы связаны. И ты его знаешь. Но пока ты его не скажешь, я не могу тебе ничего рассказать, обучать или…
— Совсем ничего не можешь? — перебила я его.
— Лишь мелочи, — погрустнел рыб.
— Ясно. Но сказать, кто я, ты можешь? Демон или ведьма?
— И то, и другое. Ты полукровка. В тебе есть способности демонов, и выглядишь ты как что-то потустороннее. Глаза и волосы у тебя явно папины…
— Не упоминай об этом гаде, — резко сказала я. — Не хочу ничего о нем знать. Лучше скажи, можно ли это исправить?
— Исправить что? — напрягся хранитель.
— Исправить меня, сделать, как раньше, обычной?
Пусть даже я не буду такой красивой и стройной, пусть я стану прежней толстушкой с несчастливой судьбой. Но не такой, только не такой.
— Это невозможно.
— Почему? — вскинулась я. — Бабушке же как-то удавалось прятать мою суть даже от меня самой. Почему я так не могу?
— Потому что ты никогда не была человеком. И стать им снова не сможешь.
— Но я ведь могу притвориться, не так ли?
— Да, но любой житель магического мира мгновенно распознает в тебе своего. К тому же твоя бабушка использовала темную магию и собственные жизненные силы, чтобы спрятать тебя.
— Я тоже могу прибегнуть к этой магии?
— Нет, не можешь! — отрезала рыба. — Твоя бабушка пошла на крайности, чтобы тебя защитить, чтобы ты жила.
— Она хотела, чтобы я держалась подальше от всего этого!
— Да, хотела. Но чего она точно не хотела, это чтобы ты рисковала собой.
— Ты
