Воля владыки. В твоих руках - Рия Радовская
— Хесса, — кивнула Лин. — Она боится течки даже больше, чем я.
— Именно. И она получила свой идеальный вариант. Теперь Ваган. Он абсолютно не требователен в постели и не слишком хорошо отслеживает наши запахи. Течка с ним похожа на… м-м-м… на тренировку на плацу, да. Все будет выполнено по форме и правилам, никакой фантазии или творчества, но очень много старания и усердия. Ну и Фаиз… — Лалия побарабанила пальцами по колену, вздохнула. — Сложный случай. Он тоже не перейдет черту и не причинит боли, но боль он причинять любит, и так или иначе ты это почувствуешь. Он не склонен болтать в постели и не станет ни о чем тебя спрашивать, а значит, сделает все так, как считает нужным. От него никто не уходил страдающим, но некоторые, вроде Сальмы или Наримы, его побаиваются.
Лин вдохнула, снова вбирая в себя запах — сейчас он чувствовался не так густо и возбуждающе, как вплотную, но достаточно отчетливо, чтобы, закрыв глаза, представить себе Асира. Таким, каким Лин его не видела и уже, похоже, не увидит. Представить, как он берет за плечи не в гневе, а в желании. Как смотрит, насмешливо кривя губы, будто ждет, чем ты ответишь — сделаешь вид, что не понимаешь, или первой шагнешь ближе. Как скидывает халат и, растянувшись на огромной кровати, смотрит и говорит: «Ну что же ты, раздевайся». Неподходящая мысленная картинка для рассказа о том, каковы в постели его приближенные.
— Знаешь, дома… в том мире, — Лин дышала тяжело: глаза открыла, а картинка никак не желала уходить, впору встать и побиться головой об стену. — Один мой друг любил повторять шуточку, которую мы все считали дебильной. Что если у тебя денег на пару бутылок пива, можно мечтать налакаться в зюзю коллекционным вином, но глупо вносить эту мечту в планы на вечер. Так вот, — она сглотнула, слюна была вязкой и солоноватой, не как обычно, — сейчас я мечтаю именно об этом. Налакаться в зюзю коллекционным вином. И не все ли равно, какой вкус у тех трех бутылок, которые мне по карману? Даже если там окажется не дешевое пиво, а что-то вполне приличное. Без разницы.
— Если ни разу не пробовала ни пива, ни настоек, ни вина, конечно, будет все равно. Но поверь, очень важно подумать, с чего начинать дегустацию, потому что привкус может остаться на всю жизнь. И если после тебе предложат коллекционное вино, а ты днем и ночью будешь мечтать о пиве… Не слишком приятно, да? — Лалия говорила привычно, мягко, но что-то то ли в ее интонациях, то ли в движениях пальцев по синему атласу рубашки отдавало горечью и сожалением.
Наверное, она знала, о чем говорила. Наверняка знала, при ее-то предпочтениях.
— Но я и правда понятия не имею, что мне может понравиться. — Лин хотела ответить взвешенно и логично, но не получилось. Она всхлипнула, согнулась, спрятала лицо в коленях. — Я и не хочу, чтобы мне нравился… кто-то еще. Выживу, с катушек не съеду, и ладно.
— Попытайся понять кое-что, ну, или пока просто поверить мне на слово. Чтобы получать удовольствие в постели, совсем не нужно ни любви, ни влюбленности. А что тебе может нравиться, легко узнать. Ты возбуждена, сейчас это будет совсем просто. Устройся в комфортном месте, закрой глаза и представь по очереди ласку, агрессию, нежность или требовательность. Надеюсь, ты в курсе, как можно доставить себе удовольствие. Не вчера ведь родилась. Выбирай то, от чего больше возбудишься, ну и, конечно, то, от чего кончишь.
— Вот бездна, — пробормотала Лин. — Ты думаешь, правда надо? И это не будет, ну… — она замолчала, не зная, как назвать грызущее чувство неправильности. «Не будет ли это изменой?» Глупый вопрос, от нее не требуют верности, даже наоборот.
— Анх готовят с детства. Их приучают к мысли о связи с кродахами и умению работать со своим телом, чтобы доставить кродаху удовольствие. Скажи, ты когда-нибудь видела член вблизи? В возбужденном состоянии он может быть очень большим. Чтобы принять его без боли, а с радостью, чтобы испытывать удовольствие, а не ужас, анхи делают много чего еще в юном возрасте. Это нормально. Но если ты никогда ни к чему такому не готовилась, будет сложно. Конечно, многое зависит от кродаха. Но далеко не каждый из них терпелив и внимателен. Поэтому, пока будешь занята приятными фантазиями, не помешает еще и подготовить себя. Хотя бы попробовать, чтобы приблизительно знать, что тебя ждет.
Лин застонала. Отчего-то ярко представились взятые в одном притоне в качестве вещественных доказательств искусственные члены, самой разной длины и толщины, с жуткими шишковатыми «набалдашниками», выступами и следами въевшейся крови. Плетки, наручники, какие-то специальные приспособления, которые Лин уже и не рассматривала толком, радуясь, что не ей составлять протокол, и мечтая залить тошноту если не пивом, то хотя бы холодной минералкой.
С другой стороны, если все так, как говорит Лалия, а врать ей незачем, то как-то себя подготовить и в самом деле надо. Если не физически, потому что хрен его знает, как подготовиться к такому физически — самостоятельно, так хоть морально.
— Ну… попробую. — Лин неловко пожала плечами. — Хуже уж точно не будет. В крайнем случае, настроюсь на процесс. Не догоню, так хоть вспотею, да?
— Точно. А если все же определишься, скажи Ладушу. И еще… — Лалия смотрела на Лин долго, будто не могла решить, сказать о чем-то или лучше промолчать. — Я не стала бы тешить тебя пустыми надеждами, но ты не похожа на дурочку, которая за мечтами не видит реальности. Владыка отходчив. Он многое может простить.
Лин прикрыла глаза.
— До сих пор не простил. Сколько времени прошло? Я даже извиниться не смогла, Ладуш не пустил. Но… — Подняла руку, провела пальцами по халасану. — Вот это… только мой выбор. Он обязывает меня, а не его. Не знаю, как у вас, а в нашем мире не принято себя навязывать, тем более кродаху. Если судить, как принято у нас, тогда с Сардаром и Хесса, и Нарима вели себя одинаково — непристойно и недостойно. Выбирают кродахи, только они. А надежды анхи — как туман, или как солнце за облаками, или как пена на волне. Надеяться можно, строить свою жизнь, опираясь на надежды — нет. Этому быстро учишься. Но совсем
