Некромантия и помидоры - Екатерина Насута
Он подхватил несколько песчинок, поднёс их к носу.
- Дядя? – Хиль выскочила из калитки. – Там… там… там Зина Алекса ругает!
- Сильно?
Неужели…
Столько лет. Столько миров. И здесь? Сейчас?
- Сильно!
- Бьёт?
- Нет.
- Тогда ладно.
- Но ругает же!
- За дело, как я понял.
- Но… но всё равно ведь! – Хиль упрямо топнула ножкой. – Скажи ей!
- Скажу. Ему. Позже. Мужчина должен держать данное слово. И если он обещал не уходить из дому без разрешения, то и не должен был этого делать.
- Дядя!
- Как я понял, его поступок привёл к тому, что у его матери возникли серьёзные проблемы.
- Ага…
Хиль задумалась. А потом спросила:
- А что ты делаешь?
- Погоди, - Рагнар опустился на корточки. И плевать, как это выглядит, но он должен был убедиться.
- Дядя?
Он лёг на землю, закрыл глаза и выпустил силу, позволяя той растечься тёмной лужицей. И да, стоило силе коснуться следа, как в ней вспыхнули злые зеленые искры.
- Это она.
- Что?
- Ведьма. И не просто ведьма, это та самая ведьма, Хиль.
Запах был слабым, размытым. Но он был. Он остался от мужчины, который сразу Рагнару не понравился. И он даже хотел вмешаться.
Он ведь шёл, чтобы вмешаться.
Но… что-то в этом вот мужчине показалось ему знакомым. Тогда он не понял, что именно, но и этого хватило, чтобы замереть и закрыть себя завесой тени. И стоя за ней, слушая голос, вглядываясь в черты лица, Рагнар гадал, где он мог видеть этого человека.
Не получалось.
И Рагнар даже не злился, скорее он был озадачен.
- Дядя, а ты не… - Хиль присела рядом. – Столько лет прошло.
- И что? Думаешь, я забуду запах этой твари? – он стряхнул песчинки с пальцев. – Нет… кажется, Боги всё-таки вспомнили обо мне.
Он задумчиво посмотрел на племянницу.
- Я не уеду, - сказала она. – А если и выставишь, то всё равно вернусь! И ты ничего не сможешь сделать!
Сможет.
Наверное. Всегда есть способ. Вот только… Хиль не простит.
Он вдруг понял всё ясно.
Не простит.
За детство, проведённое в окружении мертвецов, простит. За подруг, которых у неё никогда не было. За… за многое, чего тоже не было.
Уже простила, если вернулась. Но вот за это… он может её запереть. И объяснить потом, почему запер. И многое иное, только… она выслушает и уедет.
Навсегда.
- Без меня никуда, ясно? – это решение далось нелегко.
Хиль улыбнулась и кивнула.
- Обещаю! – сказала она с самым честным видом. – И вообще… ты можешь и ошибаться.
- Конечно, - соврал Рагнар.
И ноздри дрогнули.
Этот запах… нет, никакой ошибки.
- И что ты собираешься делать? – Хиль оглянулась на дом. – Если этот человек связан с ней, то… ему нужны были дети.
- Не ему, - Рагнар разогнулся. – Ей.
- Ма-а-м! – донеслось из дома.- Ну ма-а-ам…
- Он вернётся, - решение далось непросто. – А я подожду.
В конце концов, он так долго учился ждать.
Алекс надулся.
Он с ногами забрался на старый диван, сел, сгорбившись, обнимая себя, и всем видом демонстрируя, сколь жестокосердная мать была неправа.
- Алекс… - жестокосердия Зинаиде точно не хватало, потому что в груди заныло. Неприятно так. – Алекс, ты же понимаешь, что это опасно!
Бесполезно.
Порой её умные дети вели себя именно так, как положено детям – не по-умному. А ещё упрямились, обижались и творили чёрт-те что.
Алекса хотелось обнять.
Погладить.
И успокоить.
Пообещать, что жизнь их бестолковая наладится. И что она купит ему новый велик, лучше прежнего. И Сашке тоже. И себе. И сев на велики, они втроём отправятся путешествовать. К озеру. Оно и вправду неглубокое, но…
Зинаида закусила губу.
Злость ушла. Осталась тоска.
- Эй, - Хиль заглянула. – А вы уже всё? А я тут подумала, что если всё, то, может, мороженое будете? Я много купила! Ты какое любишь? Я вот не решила ещё, какое лучше, шоколадное или клубничное! Я люблю шоколад, но клубничное в рожке, а шоколадное на палочке. И в шоколаде ещё…
- Ванильное, - Алекс шмыгнул носом. – А Сашка – шоколадное.
Зинаида хотела сказать, что это неудобно, но промолчала.
Нет, на мороженое её денег хватит, но…
- А познакомишь? А вы не против? А там с вами дядя хотел поговорить. Он просто слышал, что вам работа нужна, а он помощника как раз ищет!
Работа была нужна. Потому что Тумилин опеку на зря упомянул. Даже странно, как это до сих пор без неё обходились. Только дело не в работе.
Хиль подмигнула и, подхватив Алекса под руку, потянула наверх.
- И представляешь, раньше я думала, что мороженое бывает только ванильным! Дядин повар другого готовить не умел. А оказалось, что его много всякого…
Рагнар стоял у рухнувшего забора, разглядывая его с презадумчивым видом. И в руках держал мороженое. Две порции.
- Хотите? – спросил он и протянул Зинаиде.
А она зачем-то взяла.
- Или не любите?
- Люблю. Ванильное. Как Алекс… он на меня обижается, - нехорошо жаловаться совершенно постороннему человеку, особенно потенциальному работодателю, но больше всё равно некому.
Да и не верила Зинаида, что с работой получится.
Она ведь второй месяц искала, но без толку. Может, и вправду в уборщицы? Да, зарплата маленькая. Да, не особо почётно, но хоть что-то.
- Дети часто обижаются на взрослых, - сказал Рагнар. – Хиль в своё время сбегала постоянно. Пыталась. Хотя… тут и моя вина была.
- Да?
Он кивнул.
- Я чересчур плотно её опекал. Приставил… охрану. Это её злило. И то, что запрещал уходить из дому…
- Даже к подругам?
- У неё не было подруг.
- Да?
Хиль не выглядела человеком, у которого может не быть подруг.
- Раньше не было. Мы жили весьма… уединённо.
- Вы её растили?
- Да. Не хотите прогуляться?
- Здесь особо некуда гулять, хотя… там, дальше, яблоня старая есть.
Мороженое. Прогулка… будь Зинаида помоложе, она бы решила, что за ней ухаживают. Но это ведь глупости… или он рассчитывает на лёгкий летний роман?
