Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер - Таня Драго

Кассиан прервал её жестом — вежливым, но не терпящим возражений:

— Позвольте мне выполнить свою миссию, ринтана Арвея.

Он сделал знак одному из сопровождающих, и тот протянул ему свиток, перевязанный серебряной лентой с печатью в виде дракона. Кассиан развернул его и начал читать официальным тоном:

— "От имени халидэла Латора Авельтана и Верховного Совета Клана Авельтан. Настоящим уведомляем дом Радналов о формальном и окончательном расторжении помолвки между халидэлом Латором Авельтаном и ринтаной Лиралин Раднал.

В соответствии с древними законами драконьего клана и договором, заключённым между нашими семьями, требуем возвращения всех даров, преподнесённых дому Радналов в знак скрепления союза, включая: серебряный сервиз 'Лунная роса', набор драгоценных камней 'Звёзды Авельтана', коллекцию старинных рукописей 'Мудрость драконов'..."

Список продолжался ещё добрую минуту, включая вещи, о которых я даже не слышала. Судя по побледневшему лицу ринтана Кариса, большинство этих предметов давно были проданы или заложены для покрытия долгов.

Ринтана Арвея слушала с нарастающим ужасом. Её руки сжимались в кулаки, разжимались, снова сжимались, словно она пыталась ухватиться за ускользающую надежду.

Наконец Кассиан дошёл до конца списка и продолжил:

— "Кроме того, извещаем вас о помолвке халидэла Латора Авельтана с ринтаной Атиной де'Лорис, истинной драконицей с могущественным даром, достойной продолжить род Авельтан".

Он свернул свиток и взглянул на нас с холодной вежливостью:

— Требуемые предметы должны быть возвращены в течение семи дней. Если какие-то из них невозможно вернуть, клан Авельтан потребует компенсацию согласно оценке, указанной в договоре.

В комнате повисла тяжёлая тишина. Я посмотрела на родителей — отец стоял прямо, но его лицо осунулось, мать же выглядела так, словно получила удар под дых.

— Но... как же... — пролепетала ринтана Арвея, её голос дрожал. — Дар Лиралин... Он проявился... Разве халидэл Латор не должен...

— Помолвка разорвана официально и окончательно, ринтана, — отрезал Кассиан. — Дар вашей дочери проявился слишком поздно. Халидэл Латор нашёл свою истинную пару.

Это был последний удар. Ринтана Арвея пошатнулась, её глаза закатились, и она начала оседать на пол. Нилли, стоявшая у двери, и ещё одна служанка бросились к ней, подхватывая и усаживая в ближайшее кресло.

Пока они хлопотали над матерью, я сделала шаг вперёд, глядя прямо в ледяные глаза Кассиана. Ярость кипела внутри меня — не за себя, а за этих людей, моих "родителей" в этом мире. За унижение, которому их подвергали. За жестокость, с которой драконы рвали связи, которые сами же выстраивали поколениями.

Но я не позволила гневу затуманить рассудок. Вместо этого я улыбнулась — спокойно и вежливо, как на деловых переговорах, когда противник думает, что загнал тебя в угол, не подозревая о твоём запасном плане.

— Благодарю вас, ринтан Кассиан, — сказала я, протягивая руку за свитком. — Передайте халидэлу мою искреннюю признательность за освобождение от союза, который стал бы ошибкой для обеих сторон.

Кассиан замер, явно ошеломлённый моей реакцией. Его взгляд стал острее, изучающе скользя по моему лицу, словно он пытался обнаружить признаки притворства или безумия.

— Вы... принимаете это так спокойно? — спросил он с лёгким недоумением.

Я пожала плечами, забирая у него свиток:

— А как я должна реагировать? Рыдать? Умолять? — я улыбнулась ещё шире. — Халидэл Латор ясно дал понять, что я недостойна его, даже публично унизив меня. Я принимаю его решение и желаю ему счастья с его "истинной парой".

Что-то в моём тоне, видимо, задело Кассиана. Его глаза сузились, и на скулах проступил лёгкий золотистый оттенок — первый признак драконьего гнева, как я уже знала по встрече с Латором.

— Вы понимаете, что это означает конец для вашей семьи? — произнёс он с явной попыткой спровоцировать меня. — Без поддержки драконов род Радналов исчезнет в безвестности. Ваши долги... — он многозначительно обвёл взглядом комнату, — не исчезнут от одной демонстрации магии.

Я подошла к небольшому столику, где стояли письменные принадлежности. Взяла перо, обмакнула его в чернильницу и размашисто расписалась на свитке под словами "Получено и принято к исполнению".

— Предпочитаю думать об этом как о новом начале, — ответила я, возвращая ему документ. — Иногда нужно отпустить прошлое, чтобы построить лучшее будущее.

Моя рука слегка задержалась на пере, и я почувствовала знакомое тепло, бегущее по пальцам. Это было непреднамеренно — скорее, рефлекторная реакция на эмоциональный момент. Я осознала, что случайно использовала дар, но не придала этому значения, сосредоточившись на разговоре.

Кассиан принял свиток, сложил его и кивнул своим спутникам:

— Ожидаем возвращения перечисленных предметов в указанный срок, — сказал он официально. — В противном случае клан Авельтан будет вынужден обратиться к юридическим мерам.

Ринтан Карис шагнул вперёд:

— Мы сделаем всё возможное, ринтан Кассиан, — ответил он с достоинством. — А теперь, если ваша миссия выполнена, позвольте проводить вас.

Кассиан ещё раз окинул меня странным взглядом — смесь раздражения и... любопытства? — после чего поклонился с холодной вежливостью:

— Ринтана Лиралин, — произнёс он. — Я должен признать, вы не такая, какой я вас представлял по рассказам Латора.

Я вежливо улыбнулась:

— Возможно, халидэл Латор знал не ту Лиралин.

О, да, друзья мои, я с этой отчаявшейся девочкой не имею ничего общего.

Драконы удалились в сопровождении ринтана Кариса. Как только за ними закрылась дверь, я выдохнула и подошла к креслу, где ринтана Арвея уже приходила в себя под заботливыми руками служанок.

— Что... что ты наделала? — прошептала она, глядя на меня с ужасом. — Ты только что оскорбила клан Авельтан! Они уничтожат нас!

— Я не оскорбила их, мама, — спокойно ответила я. — Я просто отказалась играть роль, которую они для меня приготовили — роль сломленной, отвергнутой невесты, умоляющей о втором шансе.

Я опустила взгляд и заметила перо, которым подписывала документ. Оно выглядело иначе — стержень из обычного, слегка потрёпанного гусиного пера превратился в изящное перо неизвестной мне птицы, с переливами от глубокого синего до серебристого. Кончик пера сиял, словно был покрыт тончайшим слоем золота.

Я взяла его и поднесла к глазам, рассматривая с любопытством. Затем нашла клочок бумаги и провела пером по поверхности. К моему изумлению, оно оставило след чистого золота — буквы сияли, как настоящий драгоценный металл, хотя я не макала перо в чернила.

— Ох, — пробормотала я, с