Убийство Принца Тени - Хелен Шойерер
– Может, стоит сказать ему, что лучше загнать эту бедняжку в горы? – спросил Талемир своего старого друга.
– Не-а.
Огромная фигура Малика была размером с валун, на который он опирался, его серые глаза блестели, когда он следил за передвижениями младшего брата.
– Он разберется. Рано или поздно.
– Ты подлец, – ответил Талемир.
– Мы одного поля ягоды. – Малик протянул ему фляжку. – Как он, по-твоему, назовет его?
Талемир сделал большой глоток, поморщившись от резкого жжения в горле.
– Ты имеешь в виду, если сможет поймать это бедное создание?
Малик издал смешок, не сводя глаз со своего младшего брата, когда Уайлдер сделал еще один выпад в сторону лошади.
– Да.
– О, без сомнения, он придумает что-то грандиозное и героическое.
– Я тоже так подумал, – сказал Малик с хитрой ухмылкой и приподнятой бровью.
Талемир узнал этот взгляд.
– Что ты задумал?
Малик невинно пожал своими огромными плечами.
– Только то, на что у нас есть право.
Друзья сидели вместе, напиваясь все больше и больше, пока их молодой товарищ сражался, чтобы заслужить звание Воина Меча. Когда, наконец, Уайлдеру удалось справиться с задачей, он приблизился к ним с раскрасневшимся лицом.
– Поймал его, – объявил он, подводя коня к ним. Это был красивый черный чистокровный скакун с добрыми золотистыми глазами, идеально подходивший молодому воину.
– Что-то долго ты возился, – фыркнул Малик.
– Умоляю, – усмехнулся Уайлдер. – Тордж сказал мне, что у тебя ушло на это два дня.
Малик чуть не поперхнулся своим напитком.
– Этот юнец едва смачивает свой клинок. Что он может знать?
Уайлдер пожал плечами.
– Видимо, достаточно.
Талемир с интересом наблюдал за их препираниями. Ему нравились разговоры братьев Тизмарра, ибо независимо от того, сколько им было лет, они всегда вели себя как дети.
– Определился с именем? – спросил Талемир юношу.
Уайлдер вздохнул с облегчением.
– Я тут подумал…
– Печенька, – объявил Малик с ужасно серьезным лицом.
Уайлдер моргнул, глядя на брата.
– Ты пьян.
– Нам нужно было как-то развлечься, – ухмыльнулся Малик. – Но твоему жеребцу, похоже, нравится это имя.
– Оно бессмысленное, – возразил Уайлдер.
– Не бессмысленное. Его глаза цвета золотистого песочного печенья, которое готовит повар.
Плечи Талемира затряслись от смеха.
– Печенька…
К радости обоих старших воинов, лошади понравилось это имя, от чего она тихо заржала. Уайлдер провел рукой по волосам.
– Фурии, спасите меня.
Талемир и его протеже углубились в лес, держа в руках по стреле, наложенной на тетиву.
Думая о вопросах Дрю, Талемир рассматривал молодого Воина Меча, охотившегося поблизости. Он двигался подобно хищнику и был в безупречной форме, что было неудивительно, учитывая, что именно Талемир тренировал его. Однако ему требовалось еще несколько лет, чтобы раскрыть свой потенциал: он все еще был таким незрелым. Мечник не сомневался, что Уайлдер был хорошим воином и еще более хорошим человеком, но горе от того, что случилось с его братом, изменило его, разожгло в нем почти неутолимую жажду мести. Вот почему Талемир не рассказал Уайлдеру о том, кем он был и кем стал. Он сказал правду Дрю в их палатке: его действительно пугало, что, если Уайлдер узнает, кто он такой, юный Воин Меча попытается убить его, и пути назад не будет.
Талемир выпустил стрелу. Она взлетела в воздух с поразительной точностью, пронзив зайца под кустом прямо в глаз.
– Не мог позволить мне выстрелить в него? – съязвил Уайлдер, натягивая свой лук.
– Позволить тебе? – усмехнулся Талемир. – В следующий раз опереди меня, как настоящий мужчина, ученик.
– Я тебе не…
Талемир натянул тетиву и выпустил еще одну стрелу, добавив к своему счету второго зайца.
– Возможно, если бы ты меньше ныл, то добился бы большего успеха.
– Возможно, если бы ты не распугивал всю дичь своей болтовней…
Уайлдер выпустил стрелу, промахнувшись на волосок от цели.
– Не повезло тебе, ученик, – подначил его Талемир.
Проклятий Уайлдера было достаточно, чтобы мужчина усмехнулся, прогоняя мрачные мысли прочь. На мгновение.
Несмотря на царившее в королевстве уныние, когда взошло солнце, наарвийская группа была в хорошем расположении духа благодаря жареному зайцу, которым они угостились на завтрак. Возможно, Талемир недооценил, насколько редко встречается свежая дичь на дорогах в этих краях. В конце концов они с Уайлдером принесли несколько тушек обратно в лагерь, умело освежевали их, прежде чем поджарить на костре.
Заметив, что Дрю привязывает седельные сумки к лошади, а на ее плече сидит ястреб, Талемир осторожно приблизился к ней. На его руке все еще виднелась рваная рана после их встречи с птицей в столовой.
– Я подумал, что твой пернатый друг, возможно, захочет чего-нибудь поесть…
Он протянул ей кусочек мяса, завернутый в лоскуток ткани. Талемир подумывал о том, чтобы сразу отдать его птице, но не был уверен, что у него останутся целы все пальцы.
Дрю медленно взяла у него кусочек.
– Спасибо, – неуверенно произнесла она.
Талемир оставил их наедине, но, седлая своего жеребца, оглянулся, чтобы посмотреть, как она кормит гигантское крылатое существо сырой зайчатиной, поглаживая оперение на его выпуклой груди. Когда-нибудь он попросит Дрю рассказать о том, как у нее появился птенец ястреба…
Когда они отправились в путь на второй день, Талемир ехал рядом с Уайлдером, убеждая себя, что прекрасному рейнджеру, рядом с которым он проснулся сегодня утром, нужно побыть один на один с собой. Его тянуло к ней, это было очевидно, но если он мог укротить тьму внутри себя, то, безусловно, и мог контролировать себя рядом с ней.
Но это не мешало Талемиру представлять нежный румянец, заливший ее щеки, или ее гибкое тело, напряженное и жаждущее, выгибающееся навстречу невидимому прикосновению. Было легко продолжать думать о ней под размеренный ритм езды, но чего он не ожидал, так это того, что тени зашевелятся внутри него, что зверь под его кожей откроет глаза. Сила пульсировала в нем, грозя вырваться когтями и полосами ониксовой магии, мышцы между лопатками горели, а крылья норовили пронзить кожу.
Талемир нащупал фляжку, которую всегда надежно прижимал к боку. Дрожащими руками он поднес ее к губам и сделал большой глоток ужасно горького напитка.
– Не рановато ли для этого, Тал? – спросил Уайлдер, нахмурившись, когда его наставник вытер рот тыльной стороной ладони.
Мужчина заставил себя улыбнуться.
– Никогда не рано попробовать огненный экстракт Мариза, – ответил он, поднимая напиток вверх, который, как он знал, его протеже терпеть не мог.
Уайлдер, конечно же, поморщился.
– Мариз известен своим вином не просто так.
– Вино не так легко перевозить.
– Было бы желание, а способ найдется, – парировал Уайлдер, но, к счастью, он сменил тему, дав Талемиру время сконцентрироваться на своих способностях.
По правде говоря, он понятия не имел, каким образом тоник, как выразилась Дрю, влияет на его состояние. Фарисса, мастер-алхимик из Тизмарра, предупредила его, что это может быть опасно, что он может так же легко отравить его, как и вылечить.
– Мне все равно, – сказал он ей. – Я не могу так жить.
Но ему приходилось это делать. После той последней битвы при Наарве Талемир несколько раз менял обличье, и в те ужасные ночи, когда луна скрывалась за тучами, он держал свою темную сущность в секрете от жителей срединных миров, включая Уайлдера и Малика. Даже Фариссе он не говорил вслух о своем самом большом страхе… Страхе, что это только начало, что тьма может распространиться, что может наступить день, когда он станет полноценным духом тени, неспособным вернуться к своей первоначальной форме. С тех пор он увеличивал рекомендованную Фариссой дозу.
Сначала он не хотел соглашаться
