Мой муж – Тёмный Властелин и другие бытовые проблемы - Юлия Арниева

Скелет послушно кивнул и направился к указанному месту. Он двигался немного неуклюже, словно заново учился ходить, иногда спотыкаясь о собственные кости. Добравшись до пенька, Том аккуратно уселся на него, выпрямил спину и сложил костлявые руки на коленях, как примерный ученик на уроке.

— А теперь надо срочно поесть, — сказала я, поглядывая на мешки с припасами. — Иначе мой желудок своим урчанием всех волков в округе соберёт.

— Присоединяюсь, — сказал Яспер, поднимаясь и лениво потягиваясь. — Вся эта некромантия отнимает силы.

Я взяла несколько мешков с припасами и внесла их в дом. Яспер проскользнул следом, тут же принявшись обнюхивать корзины.

Йонас оказался на удивление обстоятельным, всё было аккуратно упаковано и перевязано. Я доставала один предмет за другим, раскладывая их на столе, и каждый вызывал у меня почти детскую радость.

Хлеб! Настоящий, свежий, ещё тёплый хлеб с хрустящей корочкой! Я отломила большой кусок и принялась жадно жевать, закрыв глаза от наслаждения. Вкус был просто божественным — после суток голодания даже простой ржаной хлеб казался деликатесом.

Потом настала очередь сыра — плотного, солёного, с острым привкусом, который щипал язык. Яспер тем временем обнаружил кусок копчёного мяса и набросился на него с энтузиазмом истинного хищника, урча от удовольствия.

— Кстати, — сказала я, когда первый голод был утолён, и я могла думать о чём-то, кроме еды, — а что едят ожившие скелеты?

— А что бы ты думала? — протянул Яспер с наигранной серьёзностью. — Кровью девственниц питаются, разумеется. Нам теперь придётся заманивать в избушку невинных особ из деревни. Я уже вижу объявление: «Ведьма принимает по вторникам и четвергам, кровь сдавать натощак».

— Яспер!

— Что? — невинно спросил он, облизывая усы и принимая оскорблённый вид. — Я же просто предупреждаю о возможных сложностях содержания нежити. Это же серьёзный вопрос — логистика питания нематериальных сущностей.

Я сердито насупилась и хотела дать ему подзатыльник, но потом внезапно представила, как мы с Томом крадёмся по деревне в поисках девственниц, и эта картина показалась мне настолько абсурдной, что я не выдержала и рассмеялась.

Смех вырвался откуда-то из глубины души — истерический, освобождающий, неудержимый. В нём было всё: и ужас прошедшего дня, и облегчение от того, что мы живы и относительно в безопасности, и полный сюрреализм всей ситуации. Ведьма, говорящий кот и воскрешённый скелет, обсуждающие рацион питания нежити — звучало как начало очень странного анекдота.

Я смеялась, пока слёзы не потекли по щекам, выплёскивая через смех все накопившиеся за эти безумные дни эмоции. Яспер сначала смотрел на меня с выражением лёгкой тревоги, а потом с терпеливым сочувствием в глазах.

За окном, на своём пеньке, терпеливо сидел Том, ожидая дальнейших приказов. Изредка он поворачивал череп, отслеживая какой-то звук в лесу, но с места не сдвигался. Верный как собака и послушный как… ну, как мертвец.

Господи… какая же безумная стала моя жизнь.

Глава 8

Я доела наскоро собранный бутерброд, запила его холодным молоком из глиняного кувшина и откинулась спиной на стену. Впервые за эти безумные сутки желудок перестал болезненно сжиматься, а в теле появилось что-то похожее на силы. Но вместе с насыщением пришло и осознание реальности — той самой, от которой я отвлекалась, пока боролась за выживание.

Я посмотрела на Яспера, который с важным видом умывал морду лапой после трапезы, потом перевела взгляд на окно, за которым терпеливо сидел на пеньке Том, и, наконец, оглядела убогую избушку с её паутиной, прогнившими половицами и призраками прошлого, витающими в затхлом воздухе.

— И что теперь? — тихо спросила я, ломая тишину. — До конца своих дней прятаться здесь от мужа? Жить на украденные драгоценности, пока они не закончатся, а потом… что потом?

Яспер прекратил умываться и посмотрел на меня своими золотистыми глазами, в которых плясали лукавые огоньки.

— А потом ты можешь продавать зелья, — невозмутимо ответил он. — Люди наивные, верят, что какая-нибудь настойка из лопуха принесёт им облегчение. А в том, что ты ведьма, у них сомнений нет. Йонас уже, небось, всей деревне растрепал про угрозу превращения в жабу.

— Нет, — резко сказала я, и моя ладонь со стуком опустилась на стол. — Так не пойдёт. Я не собираюсь всю жизнь прятаться в этой развалюхе и обманывать доверчивых людей, продавая им воду с травками. Мне надо каким-нибудь образом снять брачные узы. До тех пор, пока меня не нашёл Каэлан.

Я помолчала, и в груди вдруг сжалось от неожиданной тоски.

— В идеале… вернуться в свой мир. Там родители, наверняка они меня ищут. Друзья…

Я запнулась, вспомнив Игоря. Вспомнив Свету. Вспомнив ту сцену у алтаря. Боль от предательства всё ещё была свежей, как незажившая рана, но теперь к ней примешивалось что-то ещё. Злость. На себя. За то, что не увидела признаков, не разглядела ложь, верила в иллюзию.

— Вернуться, увы, не выйдет, — спокойно сказал Яспер, и в его голосе не было ни капли сочувствия, только голые факты. — Камень переноса редкий, заклинание сложное и затратное. Тот, кто тебя притянул сюда, высох как слива. Граф слабенький маг, он нанял кого-то. И этот кто-то, скорее всего, умер в процессе или сразу после. Такова цена межмирового портала.

Надежда, которую я даже не осознавала, что держу в глубине души, рухнула. Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Значит, дороги назад нет. Совсем. Я застряла здесь, в этом странном, жестоком мире, где магия реальна, а жизнь человека стоит меньше, чем погашение долга.

— А вот расторгнуть брак… — протянул Яспер, и в его тоне появилась знакомая хитрая нотка. — Есть у меня мыслишка.

Я мгновенно выпрямилась, впившись в него взглядом.

— Какая?

— Пока не скажу, — он отвернулся и принялся вылизывать хвост с преувеличенным вниманием. — А то попрёшь на амбразуру, а кочерги здесь нет. Подумать прежде надо.

— Яспер! — В моём голосе зазвучала откровенная угроза. — Не испытывай моё терпение. У меня был очень тяжёлый день. Несколько дней. Я лишилась голоса, чуть не стала жертвой, прыгала в ледяную