Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина
В машине инкуб неожиданно для меня решил приступить, так сказать, к процессу моего опыления. Я едва успела обещанную смс-ку Адриану скинуть. А после мне пришлось изображать стеснение и делать вид, что я приличная девушка. У него от этого вообще мозги набекрень съехали. Мне и луну с неба предложили, и стихов каких-то наплели, и даже обещали сказочную ночь. На очередной попытке поцелуя я поняла, что пора ситуацию брать в свои руки, а то до места доеду только я и горстка пепла вместо любвеобильного инкуба. Вот и заявила:
— А давайте выпьем за вас?
— А давайте, — разрешил опьяненный сам от себя инкуб.
В арендованном лимузине, так кстати (ага, Розочка просветила) нашлось любимое вино сего индивида и два бокала. Индивид вино выпил, я вылила куда-то, кажись, на водителя. Тот стерпел (ну, еще бы не стерпел, ему такую сумму отвалили).
— Маргарита, вы так прекрасны, — включил обаяние по-новому говнюк и попытался на меня залезть, а я в защите выставила бутылку.
— А теперь выпьем за меня.
Инкуб, как мужчина, отказать постеснялся.
Потом был тост за Адриана, за встречу, за лимузин, не знаю еще за что. Тосты закончились, вино тоже, а инкуб как был бодр и активен, так и остался. Эх! А мы ведь с дядюшкой Михеем столько сонного порошка туда вбухали, слона бы свалило, а этот… этот сидит, лыбится, меня лапает.
— Маргарита… я вас хочу, — внезапно возвестил говнюк и очень резво сжал меня в объятиях, я даже среагировать не успела, а меня уже целовали. Кое-кто на той стороне связи взвыл. Был бы рядом — убил бы, не, не меня — говнюка. Судя по тому, что клеймо не жжет, я еще не настолько сильно его довела. То ли еще будет.
Приехали мы, значится, к клубу, который тот самый. Там, конечно, давно уже ничего нет, кроме пусто здания, но нам главное атмосфера. Говнюк место узнал, забеспокоился.
— Малыш, а куда это ты меня привезла?
— Так к Адриану Демаиновичу, — радостно возвестила я. — Здесь когда-то клуб был, но его закрыли. Я точно не знаю, но, кажется, Адриан Демаинович намерен его возродить.
— Хм, а я думал, ему там не нравилось.
— Пойдемте, нас, наверное, уже заждались.
Я протянула руку, и говнюк, как теленок на привязи, пошел следом.
Внутри было темно, сверху висела какая-то пленка, нам пришлось продираться сквозь нее. Посреди большого помещения стоял стол, на котором сидела Роза.
— Долго же вы ехали. Я начала терять терпение.
— Так пробки были, — пожала плечами посерьезневшая я.
Говнюк что-то заподозрил и спросил про Адриана.
— Ты не узнаешь меня Вадим? — спрыгнула со стола Роза, шикарная в ярко-красном платье, красивая, уверенная в себе, у инкуба даже дыхание сбилось, когда она приблизилась.
— Нет, а должен?
— Внимательнее приглядись. Мы ведь были знакомы когда-то, и очень близко.
Я отступила, говнюк, наоборот, приблизился, прошелся по Розе оценивающим взглядом, усмехнулся и сказал:
— А ты изменилась, цветочек.
Мы вздрогнули, обе. Как-то резко он переменился. Секунду назад улыбался и был расслаблен, а сейчас подобрался весь, глаза прищурил, помещение осмотрел, но улыбка осталась.
— Соскучилась по старому другу?
— Мы никогда не были друзьями, — резко ответила Роза.
— Да, не были. И все же наше прошлое пошло тебе на пользу. Слабая человечка нашла способ выжить. Интересно, как?
— Ты этого не узнаешь, — зашипела темная. — Но я могу рассказать, кто отказал тебе в праве на отцовство, кто послал то видео твоей жене, кто раскрыл правду о твоих делишках тестю, и кто вскрыл все твои тайные счета.
Улыбаться мужик перестал, злиться начал.
— Я с большим удовольствием сверну твою хорошенькую шейку, но прежде повеселюсь с вами обеими.
— Размечтался. Я суккуба, на меня твои уловки не действуют.
— Раньше не действовали, но, милая, прошло восемь лет, мы оба изменились.
И вот тогда я поняла, чем опасны настоящие, чистокровные инкубы. Все его флюиды, что он источал в машине, были ничем по сравнению с этим. Я едва не задохнулась, не от желания — от боли в клейме, словно его опять мне на спине выжигали, Розу скрутило сильнее, его взгляд на нее был направлен. Она упала, я тоже, а он лениво подошел к ней, наклонился и прошептал:
— Как его зовут? Нашего мальчика?
Тогда-то она и сорвалась, и уже не я, а она выкачивала из нас с Лилей все силы, да так стремительно и отчаянно, что я вдруг осознала, что в своей слепой жажде мести темная вполне способна уничтожить всю триаду, что, собственно, она и делала. Я пыталась переключиться на другое зрение, отсечь нить, но она вырывала целые куски, и ей было мало, ей всего было мало.
— Остановись! — хотелось крикнуть мне, а получился шепот, но она не слышала, она поднималась, чтобы ударить инкуба мысленной магией, единственным, чем владела в совершенстве, но и он бил наотмашь, отсекал ее влияние со скоростью ультразвука, и Роза слабела, выкачивала из нас остатки сил и слабела.
Второй раз за эти две недели я осознала, что умираю. Только теперь никакой свет, никакая любовь мне помочь не могли. Джулиан слишком далеко, а Адриан не успеет. Я слишком поздно послала ему злополучную смс. Все кончено, мы умрем здесь, не будет больше триады, ничего не останется. И я так и не скажу своему демону то, что он и так, наверное, знает, но все равно ждет, когда признаюсь. Почему я, глупая, медлила? А теперь… поздно.
Лиля потеряла сознание, а меня все еще что-то держало на грани — не долго, всего лишь до тех пор, пока я не заметила странное: Роза нашла новый источник силы, или кто-то другой ее нашел. И этот кто-то отдал ей столько, что я почти ослепла и резко перешла на нормальное зрение, правда, все равно ничего не увидела, только стон, не Розин — его.
— Остановись, безумная, — прохрипел инкуб.
— Нет, я тоже изменилась, и у меня появились друзья, — выплюнула темная в ответ. А следом послышался
