Измена. Ты станешь второй женой - Эльза Манарова

Замок щёлкает.

Кровь стучит в висках. Она снова закрывается от меня. Моя жена закрывает от меня дверь в собственном доме. Не надо было чинить дверь, так между нами было бы меньше преград.

Пальцы сжимаются в кулаки. Хочется подняться туда. Выбить эту чёртову дверь ещё раз. Ворваться и заставить слушать. Заставить понять почему я так поступил.

Но я стою внизу как идиот и злюсь на себя за эту злость.

— Дамир. — Голос Амины возвращает меня. — Ты выглядишь усталым. Может, хоть чаю выпьешь?

— Нет. Спасибо.

Иду в кабинет, закрываю дверь. Опускаюсь в кресло, проводя руками по лицу.

Чёрт. Чёрт. Чёрт.

Как всё так быстро пошло под откос?

Месяц назад всё было под контролем. План был простой: жениться на Амине, успокоить семьи, дать всему улечься, а потом найти выход. Надеялся, что Ярослава поймёт. Она должна понять, потому что любит меня.

Но она не поняла. Не хочет понимать.

Но ведь я даже не изменял ей. У меня с Аминой ничего не было и не будет.

На столе лежит контракт с Хаджиевыми, подписан два дня назад. Пятьдесят миллионов чистой прибыли. Отец улыбался впервые за полгода. Дядя Аскер пожал мне руку: «Молодец, парень. Наконец-то повзрослел».

Повзрослел — значит, предал женщину, которую люблю.

Ярослава плачет. Знаю, чувствую.

И не могу ничего сделать. Точнее, могу, но не делаю.

Кулаком бью в раму. Не сильно, но костяшки ноют приятной болью.

Раньше она бежала ко мне, когда плакала. Зарывалась лицом в грудь. Я гладил её по волосам, целовал в макушку, шептал, что всё будет хорошо.

А теперь я причина её слёз. И она прячется от меня за запертой дверью.

Я мог бы всё исправить, но тогда придётся выбирать. Отец или жена. Семья или любовь. Долг или счастье.

И почему, чёрт возьми, нельзя иметь всё сразу? Другие же могут. Почему я должен выбирать?

Злость кипит внутри. На отца за ультиматум. На Ярославу за то, что не хочет понять. На Амину за то, что существует. И на себя за то, что загнал всех в этот угол.

Я пытаюсь защитить всех. Почему никто этого не видит?

Стук в дверь возвращает в реальность.

— Дамир? Можно войти? — Слышу голос Амины.

— Я занят. — Мне сейчас совсем не до неё.

— Принесла чай для тебя, вижу, как ты много работаешь. Может, захочешь сделать перерыв. И нам нужно поговорить.

Открываю дверь. Она стоит с подносом, на котором дымится чайник и две чашки.

— О чём?

— О том, что происходит в доме. — Амина входит, ставит поднос на стол. — Это так не может продолжаться.

Сажусь обратно в кресло. Смотрю на неё. Спокойная. Собранная. Идеальная.

Почему Ярослава не может быть такой? Покорной. Понимающей. Удобной.

Нет. Стоп. Не хочу, чтобы она была такой. Хочу её — огонь, сопротивление, гордость. Хочу ту, которая спорит, бросает вызов, не прогибается.

Но сейчас это сопротивление разрывает меня на части.

— Что именно?

— Ярослава страдает, и ты страдаешь. Я чувствую себя чужой.

Смотрю на неё внимательнее. Лицо спокойное, но в глазах читается что-то ещё. Расчёт? Или правда переживает?

— Амина, мы договаривались, что наш брак временный.

— Временный? — Она садится напротив, складывает руки на коленях. — Дамир, прошёл месяц. Ничего не изменилось. Она ненавидит меня, ты разрываешься между нами, а семья ждёт, когда мы...

Не договаривает, но смысл ясен.

— Не будет этого. — Говорю жёстко, чтобы она с первого слова всё поняла.

— Но рано или поздно они спросят. Почему я ещё не беременна. Почему мы спим в разных комнатах. Дамир, я неглупая. Я понимаю, что ты любишь её. Но мы должны найти компромисс.

— Какой компромисс?

— Дай ей время уехать.

Кровь стынет в жилах, а потом закипает.

— Ты предлагаешь избавиться от неё?

Голос звучит жёстче, чем хотел. Руки сжимаются в кулаки под столом.

— Она моя жена. Никто не будет решать, где ей быть.

— Нет, что ты. Просто, если ты отпустишь, то всем станет легче.

Но я не могу отпустить её.

Потому что боюсь, что если она уедет, не вернётся. Потому что расстояние убьёт то, что ещё осталось между нами. Потому что она моя, и я не отпущу её так просто.

— Уходи, Амина.

— Дамир...

— Сказал — уходи. Мне нужно подумать.

Я остаюсь один. С чаем, который не буду пить. С контрактами, которые не приносят радости. С домом, где две женщины, и обе несчастны из-за меня.

Бью кулаком по столу. Бумаги разлетаются.

Я защищаю всех — повторяю себе.

Но всё больше кажется, что просто контролирую. Держу на коротком поводке. И называю это любовью.

Ярослава была свободной, когда я встретил её. Смеялась легко. Мечтала о будущем. Светилась изнутри.

А что я с ней сделал? Посадил в клетку. Позолоченную, дорогую, но клетку.

И теперь злюсь, что она бьётся о прутья, пытаясь вырваться на свободу и улететь как можно дальше от меня.

Глава 9

Ночь тянется бесконечно долго. Лежу в темноте и считаю удары сердца. Раз, два, три… сто.

Где-то за стеной он тоже не спит, просто чувствую это. Знаю его дыхание, его присутствие, даже когда между нами запертая дверь и пропасть лжи.

Раньше засыпали в обнимку. Его рука всегда была на моей талии. Его дыхание в волосах. Теперь у каждого своя постель. Своя темнота и одиночество.

Не могу заснуть, встаю, хочу выйти во двор и подышать воздухом. Открываю дверь и замираю.

В коридоре мелькает силуэт в белой шёлковой сорочке и босые ноги на ковре.

Амина выбегает из гостевой спальни. Той, где спит Дамир.

Сердце останавливается. Потом бьётся так громко, что заглушает всё остальное.

Она была у него.

Мир сужается до этой картинки: белый шёлк, растрёпанные волосы, быстрые шаги.

Значит, всё-таки он соврал в кафе или не выдержал сегодня.

Амина скрывается за поворотом. Не заметила меня. Или заметила — и ей всё равно.

Стою у двери своей спальни, мне хочется кричать. Ворваться к нему и потребовать объяснений.

Но что объяснять? Всё ясно без слов.

Он мужчина, а она его жена. Я же та, что закрывается от него. Логично, что он пошёл туда, где его ждут.

Только почему она убегает? Почему не остаётся до утра?

Может, он её выгнал? После? Или она сама не захотела?

Не знаю и не хочу знать. Но боль такая острая, что подкашиваются ноги.

Возвращаюсь в спальню. Запираю дверь. Сажусь на кровать.

Всё тело дрожит.

Он был с ней. Мой муж