Спой мне, девочка - Диана Эванс
— Я работал в архиве… — голос его сорвался, и он сглотнул, облизнув пересохшие губы. — Дэниел приказал стереть все "неформатные" записи в день вашей свадьбы.
Он потянулся к коробке, вытащил кассету с облезлой наклейкой. На ней чьей-то рукой было выведено: "Ава — 'Черные розы', демо".
— Но я… — его ноготь зацепил край этикетки, — …я скопировал всё на внешний диск. Прятал в коробке из-под пиццы под стеллажом.
Ава подняла глаза от кассеты. В свете лампы ее зрачки расширились, став почти черными. Она не произнесла ни слова, но все ее тело вопрошало: "Зачем?"
Рик покраснел так, что рыжие веснушки на его носу слились в единое пятно. Его пальцы начали лихорадочно теребить пуговицу на рукаве — та самая нервная привычка, за которую его дразнили еще в школе.
— Потому что… — он вдруг поднял голову, и его голос впервые за вечер стал твердым, — …это правда.
Он ткнул пальцем в кассету, словно указывая на улику в суде.
— Ваш голос там… он дрожит на высоких нотах. Вы ошибаетесь в тексте и материтесь. — Его губы дрогнули в улыбке. — Это живое. В отличие от…
Он не закончил, но Ава поняла.
В отличие от идеальных, вылизанных хитов, которые она записывала для Дэниела.
Тишина повисла между ними, нарушаемая только тиканьем старых часов на стене.
Рик вдруг заерзал, доставая из кармана смятый листок:
— Я… э… переписал все тексты. На случай если записи испортятся.
Ава развернула бумагу. Перед ней лежали ее же слова — но аккуратным школьным почерком, с нотами, которые кто-то (очевидно, он) пытался воспроизвести на фортепиано.
В углу страницы — маленькая звездочка и приписка: "Это лучшее, что я когда-либо слышал".
Ава развернула тетрадь с характерным шелестом пожелтевшей бумаги. Чистая страница казалась слишком белой, почти ослепительной после часов, проведенных за чтением старых текстов. Ее пальцы, испачканные чернилами от пометок на полях, сжали серебряную ручку (подарок Дэниела на первую годовщину — ирония судьбы).
Надпись появилась сама:
"UNPLUGGED: The Lost Tapes"
Буквы вышли угловатыми, непохожими на ее привычный изящный почерк — будто писала та девчонка из подвала, а не поп-дива с обложек журналов.
Ключи от ее Ferrari (алые, с брелком в виде ноты) звякнули, когда она протянула их Рику.
— Завтра, — ее голос звучал хрипло после часов молчания, — отвезешь это в студию.
Она провела пальцем по списку на обороте тетради.
— Не в Kingsley, — ее ноготь оставил царапину на странице. — В "Гараж" на Сансет. Спросишь Джека. Рик вдруг выпрямился так резко, что задел коленом коробку с кассетами.
— Я… — он сглотнул, его кадык дернулся, — …могу сыграть на барабанах. Если нужно.
Тишина.
Ава подняла глаза.
Его глаза. В них горело то, чего не купишь за деньги. Влажный блеск. Он явно репетировал это предложение в голове весь вечер.
Уголок рта Авы дрогнул. Потом другой.
— Welcome to the band, kid, — она протянула ему руку, но вместо рукопожатия резко дернула его вперед, пока их лбы почти не соприкоснулись. — Но предупреждаю — я сволочь на репетициях.
Его смех (неожиданно низкий для его хрупкой комплекции) потряс его плечи:
— Да я видел ваше… то есть твое видео, где ты швыряешь стакан в звукорежиссера.
Ава наконец рассмеялась по-настоящему — хрипло, с присвистом, как в старые времена:
— О, малыш, это было только начало.
***
Студия "Гараж", утро
Рик сидел за ударной установкой, его пальцы нервно перебирали палочки — не дорогие фирменные, а потрёпанные, с выщербленными концами, явно пережившие не одну репетицию.
— Ну, новичок, — Ава облокотилась на микрофон, — что ты вообще умеешь?
Он не ответил. Просто закрыл глаза и ударил по малому барабану.
Раз. Два. На третий удар к нему присоединились ноги — левая на хай-хэте, правая на бас-бочке. И вдруг…
Комната взорвалась каскадом звуков. Ава замерла. Это был не просто ритм — это была история.
— Где ты… — она подошла ближе, — …где ты этому научился?
Рик не остановился, только ускорил темп, криво улыбаясь:
— Мой отец. Он… — удар по тарелке, — …глухой.
Палочки взлетели в воздух, перевернулись и снова легли в его ладони.
— Играл в джаз-банде "Тихие гроза". Я с пяти лет за кулисами — учился по вибрациям пола.
Он резко оборвал ритм и достал из кармана потрёпанную фотографию. Черно-белый снимок 90-х и мужчина с седыми висками в расстегнутой рубашке держал саксофон. Маленький Рик сидел у его ног с игрушечными барабанами
— Он верил, что музыка — это не звук, — Рик провел пальцем по фото, — а пульс.
Ава медленно опустилась на стул.
— И ты… все эти годы…
— Мыл полы в Kingsley Music и был охраной одновременно? — он засмеялся, снова запуская ритм. — Да. Ждал момента.
Он ударил так, что задрожали стаканы на столе.
— Чтобы играть настоящее.
Глава 8
Джек замер на пороге студии, зажав в руках пачку старых мастер-лент. Его взгляд прилип к спине Рика, склонившегося над ударной установкой.
— Святой Элвин… — прошептал Джек, и кофейный стаканчик выскользнул из его пальцев, громко шлёпнувшись на пол.
Рик обернулся. Взгляд двух мужчин скрестился — старый звукорежиссёр и молодой барабанщик.
— Ты… — Джек сделал шаг вперёд, его мозолистый палец дрожал, указывая на Рика, — Ты Чарли Моррисон младший.
Рик побледнел, как будто его ударили в живот.
— Вы знали моего отца?
Джек грузно опустился на стул, его голос стал глухим:
— Мы играли вместе в "Тёмных аллеях" в 98-м. Твой папа… — он провёл рукой по лицу, — Он мог играть на саксофоне, даже когда оглох полностью. По вибрациям.
Ава наблюдала, как Рик медленно поднимается, его руки сжимаются в кулаки.
— Вы… вы могли бы рассказать мне о нём? Я почти ничего не помню.
Дверь студии с грохотом распахнулась.
Дэниел.
В идеально отутюженном костюме, с ледяной улыбкой.
— Какая трогательная встреча, — его голос звучал, как скрежет металла.
Он подошёл к Рику, доставая чековую книжку.
— 50 тысяч. Сейчас. За возвращение в Kingsley Music.
Тишина повисла в воздухе.
Рик медленно повернулся к Дэниелу. Его голос был тихим, но чётким:
— Мой отец однажды отказался от 100 тысяч. Потому что не стал бы играть вашу фальшивую музыку даже под дулом пистолета.
Джек внезапно засмеялся — горько и резко.
— О, Дэнни, ты даже не понимаешь, на кого напал. Его отец… — он указал на Рика, — …разработал систему шифрования для наших записей. Те самые "уничтоженные" демо Авы? Они защищены его кодом.
Дэниел побледнел.
