Развод. Горькое лекарство от измены - Юлия Ильская
Я наливаю себе чаю, обхватываю чашку ледяными руками.
Двадцать два года вместе – целая жизнь. Детей вырастили. И вот теперь – пожалуйста.
Так я сижу в каком-то тупом оцепенении, пока не наступает время ужина. Мне сейчас кусок в горло не полезет, но не морить же голодом пожилого человека. Я разогреваю суп. Достаю йогурт.
– Ольга Романовна, пора ужинать, – заглядываю в комнату к свекрови.
– Ох, что-то плохо я себя чувствую, – стонет она, на секунду отрываясь от сериала, – принеси сюда.
– Ладно, – киваю я.
Ставлю всё на поднос и несу в комнату к свекрови.
– Опять суп?! Это мерзкая еда, – заявляет она капризно.
– У вас диета, – развожу я руками, – доктор прописал. Сами же просили.
– Ты могла бы приготовить свежий, почему я должна есть испорченный?
– Я его только утром приготовила, – возражаю я, – вы должны были в обед его поесть.
– Вот всё Вите расскажу, что ты кормишь меня испорченной едой! – грозит она.
– Хорошо, – я разворачиваюсь с подносом.
– Стой, – останавливает она меня, – поставь, может, я ложечку в себя и впихну. И принеси чай.
Я ставлю поднос на небольшой столик. Когда через двадцать минут я захожу с кружкой чая, тарелка уже пустая. Значит, не такой уж отвратительный мой суп.
Я укладываюсь в постель и смотрю в потолок. О сне не может быть и речи. Я ворочаюсь в постели, прислушиваюсь, как Ольга Романовна принимает ванну, долго сушит волосы феном, затем по квартире плывёт запах кофе.
У меня нет сил и желания снова напоминать ей, что кофе на ночь ей вреден, у неё давление. В конце концов, у неё нет признаков старческого слабоумия, она должна сама помнить, что ей вредно, а что нет.
Наконец и свекровь укладывается.
А Виктора всё нет.
В голову лезут нехорошие мысли.
Перед глазами стоит то мерзкое фото.
Хлопает входная дверь. Муж.
Я глубоко вдыхаю, цепляю свою приветливую маску на лицо и выхожу в прихожую.
– Привет, – подставляю щёку для поцелуя. Мне кажется или от него пахнет чужими духами?
Он хмурится.
– Ты почему не спишь? Ты выпила лекарство?
– Да, мне уже лучше, – улыбаюсь я.
Виктор проходит сразу на кухню.
– Иди руки помой, – бросаю я на автомате.
Муж бурчит что-то и уходит в ванную. Я накрываю на стол. Главное – не выдать себя.
– Как прошёл день? – спрашиваю, сев напротив.
Я всегда любила смотреть, как он ест. С аппетитом и удовольствием, нахваливая мою стряпню. Сейчас я веду себя так, как должна.
– Как обычно, – отзывается он и вдруг откладывает вилку.
– Жанна, я должен тебе кое-что сказать. Только ты прими это нормально, пожалуйста.
Я холодею.
Вот оно!
Он хочет развода!
Глава 4
– Что? – спрашиваю я. – Что ты хочешь мне сказать?
– В этом году я не буду брать отпуск.
– Что? – удивляюсь я.
– Да, очень много работы. И… в отпуск поедешь одна. Вернее, с моей мамой.
– С мамой? – в недоумении смотрю на него. – Но ведь мы всегда ездили в отпуск вместе.
– Я считаю, что нам надо дать передышку. Ты в последнее время какая-то дёрганая.
– Ну, как и ты, – огрызаюсь я.
– Да, – соглашается он. – У меня очень много работы, и нервы ни к чёрту. Думаю, в этот раз нам лучше провести отпуск раздельно.
– Но почему это я должна проводить его с твоей мамой? – возмущаюсь я.
– Жанночка, родная, но не я же буду с ней. Я поработаю в отпуске, а ты съезди в санаторий. Сама отдохнёшь, и маме полезно будет – здоровье поправит. Ты же знаешь, что она очень больна.
– Да уж, больна! Кофе пьёт… сырокопченую колбасу с кетчупом уминает! А суп ей, видите ли, отвратительный!
– Жанна, ну что ты… Ты же понимаешь, она старый человек. Неужели тебе жалко колбасы?! – муж ласково кладет руку мне на плечо.
– Разумеется, нет! Но она не ведёт себя как больной человек. Зачем ты привёз её к нам? Она вполне может обслуживать себя сама!
– Потому что я её единственный сын! Потому что она вырастила меня и дала всё, а сейчас помощь требуется ей! – Виктор повышает голос. – Да что с тобой такое?!
Он недоуменно смотрит на меня. Конечно.
Раньше я была всепонимающей и на всё соглашающейся, но сейчас будто бес вселился.
– Ничего. Просто я не нанималась в прислуги твоей маме.
– Жанна, ну вот… Если бы с твоей мамой такое случилось, я бы совсем не был против, чтобы она жила с нами.
– Да, – говорю я. – Только моей мамы уже нет в живых. Как и папы. Одна тётя осталась, и то она не просится к нам жить.
– Ну, у тёти своя квартира в центре города. Зачем ей проситься?
– Ну, у твоей мамы тоже квартира есть.
– На окраине. Да мы же сами решили, что тяжело к ней каждый день ездить, вот она и пожила бы у нас, пока лечится. Это ненадолго! Ей станет лучше, и она съедет.
Я понимаю, что стучусь в глухую стену.
До сих пор не могу поверить, что согласилась на переезд этой старой грымзы в свой дом.
Сначала на неделю, но теперь уже месяц прошёл, а она и не думает уезжать.
Понятно, что он сын, и он будет защищать свою мать.
– Я не хочу ехать в отпуск с твоей матерью, я хочу ехать в отпуск с тобой, – заявляю я.
– Я не могу! Ты это можешь понять или нет?! – взрывается муж.
– А может, у тебя не работа там, а молоденькие медсёстры? – я внимательно слежу за выражением его лица.
– Жанночка, ну что ты такое говоришь? – он берет мои руки в свои. – Нет у меня никаких медсестер, глупенькая моя. Я всё для тебя,
