Барби на полставки. Я (не) робот босс (СИ) - Евгения Кец

Его губы касаются моей шеи, обжигая кожу сквозь остатки грима. Рука тянется к молнии на спине…

— Я хотел сделать это с первой секунды, как ты оказалась в моей гостиной.

— Брат убьёт меня, — случайно срывается с моих губ, когда поцелуй прерывается на секунду.

— А мы ему не скажем, — подбадривает меня Костя.

И тут до меня добирается осознание. Выходит, он знает, что Сёма — мой брат?

— Ты такая милая, когда не знаешь, что тебе делать, — шепчет шеф.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, ты же не думала, — он проводит большим пальцем по моей нижней губе, — я не знаю, что Еву создал твой гениальный, хоть и не во всём, брат?

— Тогда, зачем весь этот цирк? — стараюсь отстраниться, но Костя настойчиво притягивает меня к себе.

— Хочешь знать?

— Очень, — киваю я.

— Тогда слушай…

Глава 17. Синхронизация данных

Яровой отходит от меня на пару шагов и почти облизывается, как кот, стащивший палку колбасы. Опускаю взгляд и понимаю, что моя рубашка лишку открыта, а под ней лишь съехавший с груди корсет, имитирующий механизм Евы.

Запахиваюсь и смотрю на шефа. Он кривит губы, но ничего на это не говорит. Отворачивается к кухне и медленно наполняет две кружки кипятком:

— Как ты думаешь, кто слил инфу про Еву?

— Откуда мне знать? — пока Яровой не смотрит, застёгиваю пуговицы, которых не хватает.

— А если подумать?

— Да мало ли у кого какой зуб на тебя, — решаю откровенно перейти на ты, пожалуй, после этой страсти на столе, можно.

— Зачем ты пряталась в туалете? — резко меняет тему босс и подходит ко мне, протягивает кружку и внимательно смотрит.

Прекрасно понимаю, к чему он это спрашивает.

— Я слышала, как вы с Алёной говорили про её отца, — сдаюсь я.

— Знаешь, чем он промышляет?

— Нет, — мотаю головой.

Откуда? Я же не пытаюсь построить бизнес, чтобы разбираться, кто там и чем «промышляет».

— Его типичная стратегия: найти слабое место у компании, разорить её и купить по бросовой цене.

— А это законно? — приподнимаю брови и делаю глоток ароматного чая.

М-м, с малинкой, очень вкусно, но стараюсь не подавать вида. Сейчас мне интереснее узнать, что здесь происходит, а не нахваливать вкусы начальника.

— Нет такой статьи, по которой его можно привлечь. Да, по мелочи, если докажешь, без проблем. А вот полноценный рейдерский захват не впаяешь.

— И что это значит?

— А это значит, Есения, — Константин отставляет свою кружку и упирается обеими руками в столешницу, на которой я сижу, — что мы должны быть умнее.

— Как?

— Умница, — улыбается он. — Правильные вопросы задаёшь. В этом нам поможет презентация.

— Я не понимаю. А если кто-то узнает, что на сцене я, а не Ева?

— Какая же ты наивная. Оставь это мне.

— А что тогда делать мне?

— Переживать, дёргаться и причитать, будто ты не можешь выйти на сцену.

— Константин Эдуардович, — шепчу я и упираюсь пальцами в его грудь, стараясь немного от себя отодвинуть, — в какие игры вы пытаетесь меня втянуть?

— Вообще, в сексуальные, но об этом поговорим чуть позже. А сейчас я готов выслушать твои вопросы, и возможно даже ответить на них.

Изгибаю бровь и подвисаю. Что?

— Спрашивай, я же вижу, что тебе очень хочется…

— Зачем ты делал вид, будто тестируешь робота, если знал, что это я?

— Во-первых, хотел понять, как далеко ты готова зайти, чтобы спасти брата.

— Что? — выпрямляюсь по струнке, он и это знает?

— Потом объясню. Во-вторых, я должен был понять, сможешь ли ты сыграть то, что мне нужно.

— Боюсь, у меня не вышло убедить Алёну, что Ева исправна.

— А ты думаешь, что надо было сделать именно это? — усмехается шеф.

Так и подвисаю с поднятыми бровями. Я что-то упускаю. Он же сам говорил, я должна убедить его и его гостя в том, что Ева отлично работает.

— И что я должна была сделать на самом деле? — осторожно спрашиваю.

— Ты заставила Алёну расслабиться и сделать один очень важный звонок.

— Это помогло?

— Даже не представляешь как.

— А всё остальное зачем? Ну, мой прикид, второй костюм для Евы, поверх её каркаса. Датчики к чему было убирать?

— Как ты думаешь, что делала Алёна, когда мы прятались за дверью?

Вспоминаю, что она там говорила, но как-то в голову ничего не идёт. Я помню только близость Константина.

— Если хочешь, иди сравни ваши костюмы.

Спрыгиваю со стола и действительно иду к Еве. Расстёгиваю её рубашку и свою. Беглого осмотра хватает, чтобы заметить разницу в положении одной из пластин. Поднимаю её у себя — там торчит какая-то карточка. А у Евы там пусто.

— Не поняла. Алёна украла карточку? Но зачем?

— Затем, что она много лет занимается промышленным шпионажем.

— И почему ты её не уволил? — округляю глаза.

— Знаешь выражение: держи друзей близко, а врагов ещё ближе?

— Слышала, — пожимаю плечами. — Но выходит, она навредила компании.

— Выходит, я нашёл способ нейтрализовать их на пару с папочкой раз и навсегда.

— Как?

— Есть один очень действенный способ. И ты мне в этом поможешь.

— Я? Да что я могу.

— Всему своё время, — ухмыляется Костя. — А теперь хватит вопросов, — он наступает, заставляя меня пятиться, — я хочу снять с тебя этот дурацкий костюм.

— Э, нет, — отскакиваю от Ярового. — Так это не делается. Мы, мы толком не знакомы. И вообще…

— Никаких отговорок, — ухмыляется Яровой. — Не стоит откладывать на завтра то, что можно…

— Нельзя, — слышу, каким высоким становится мой голос. — Я не готова.

Константин прищуривается и снова идёт на меня:

— Морально или физически?

— И так и так, разумеется, — пищу я. — И вообще, кто так в лоб предлагает? А где же свидания там, не знаю, беседы? Разве всё не должно случиться само собой?

— Мы неплохо поболтали, а если бы не Алёна за дверью и твой брат за камерой