Гаст - Эдвард Ли
- Даже не говори так!
Она прикоснулась к своему кресту.
- Не волнуйся, мой крест защитит нас от бугимена.
Когда Колльер снова посмотрел, Лотти уже не было.
"Бугимен, - подумал он. - Или бугивумен".
(III)
Сут сидел в своей комнате наверху и плакал. Он сидел перед боковым окном, и каждый треск молнии искажал его лицо. Он чувствовал, что его ждет гибель...
Он уже звонил Джиффу, умоляя устроить завтра еще одно незаконное свидание, но пришлось оставить сообщение. Когда Сут вернулся с ужина, на автоответчике его ждал ответ:
- Джей-Джей, уверен, ты узнаешь мой голос. Извини, что приходится говорить тебе об этом, но... Я просто не могу больше этим заниматься. Я имею в виду, что больше не буду иметь с тобой никаких дел. Это слишком много для меня, понимаешь? Я зарабатываю деньги в других местах. Извини, но это все.
"Вот и все, - повторял Сут в уме уже несколько часов. - Это все для моей жизни..."
Его дом содрогнулся от очередного раската грома.
Он всхлипнул про себя.
"Вот до чего... доходит вся любовь".
Темнота комнаты заставила его почувствовать себя еще более никчемным. Все было напрасно. Молния превратила его слезы в грустное жидкое мерцание.
Сут знал, что он не сильный человек. Ему было интересно, сколько времени он протянет, сидя вот так, прежде чем покончит с собой.
(IV)
- Ты грязная собака! Грязная, грязная собака! - а затем пара тоненьких голосков невозможным образом исчезла за углом. Только голоса, без детей.
Хихиканье затихло в небытие вместе с одним вздорным тявканьем, похожим на лай собаки.
"Спасибо. На сегодня достаточно".
Миссис Батлер медленно прошла по главной лестнице, затем спустилась вниз, чтобы в последнюю минуту проверить кухню. Она всегда знала, что это был за дом, и была уверена, что ее сын и дочь тоже знают. Признание всегда проходило мимо их глаз, без единого слова. Единственное, что она когда-либо говорила об этом Лотти и Джиффу, это:
- Это просто прошлое просачивается сквозь пальцы. Это случается нечасто, только время от времени. Только вы двое всегда помните... то, что вы не видите, может вам навредить...
Гостиница была полна; туристический сезон здесь длился иногда девять или десять месяцев. Это была хорошая жизнь. И люди редко оставались здесь настолько долго, чтобы заметить что-то странное. Конечно, время от времени попадались парочки - у одних это получалось хуже, чем у других (и миссис Батлер не могла понять, почему), но в целом все шло хорошо.
У мистера Колльера, конечно, все было плохо. Это было видно по его глазам. Он слышал и про собаку, и про девочек. Возможно, ей следовало быть более убедительной, отвечая на его расспросы о прошлом здания.
"Если бы я не была так сильно возбуждена этим мужчиной, возможно, я была бы лучшей хозяйкой!"
Она часто считала, что что-то в доме заставляет ее так сильно возбуждаться от мужчин, даже в ее возрасте.
На кухне все было в порядке, все готово к приготовлению утреннего легкого завтрака. В свете ламп над головой раздался очередной раскат грома.
"Проклятая гроза!"
Здесь редко пропадало электричество, но когда это случалось, ее гости были не слишком довольны.
"Пожалуйста, не выключайся, черт возьми!"
Она не хотела завтра страдать от жалоб и - самое страшное - от беспокойства:
"Сейчас не та ночь, чтобы лишиться света в ЭТОМ доме..."
Она вышла из кухни и вернулась в семейное крыло. Лотти уже легла спать. Бедная девочка была сегодня не в духе. Миссис Батлер знала, что это просто дом переживает один из своих циклов. Заглянув в комнату Лотти, она увидела, что ее дочь беспокойно ворочается, а простыни скручены в змею, которая обвивает ее обнаженное тело.
"Опять дурные сны", - поняла миссис Батлер.
Лотти, хоть и спала, но отчаянно лапала себя за половые губы.
Когда она заглянула в комнату Джиффа, то не удивилась, обнаружив, что кровать пуста.
"Честно говоря, чем увлекается этот мальчик?"
Она кое-что слышала, но, как и многие матери, игнорировала слухи.
"Он взрослый мужчина! - твердила она себе. - Правда, он слишком много пьет, но... он всегда так делал, когда в доме бывало так".
Миссис Батлер почувствовала себя на все сто, когда вошла в свою комнату. Она разделась и влезла в простую ночную рубашку.
"Господи, как же я устала..."
Она села на кровать и уже собиралась выключить лампу, но остановилась. Ей не хотелось оставаться в темноте...
Прошлой ночью ей приснился самый ужасный сон, который она уже видела раньше. Ей снилось, что она - привлекательная черная женщина, которую по очереди насилуют несколько крепких белых мужчин с широкими ухмылками, но мертвыми глазами. Когда каждый из них закончил, они повторили, и к тому времени, когда они закончили, ее прямая кишка была раскрыта, а канал ее полового органа затрахан до такой степени, что все внутри болталось. В горячей комнате так ужасно воняло мочой, что это могла бы быть сауна, где на раскаленные камни вместо воды льют мочу.
Миссис Батлер знала, что это за комната...
Во сне она умерла, но ее последний вздох вырвался вместе с сознанием, и она смогла подняться над ужасом и увидеть, как мужчины вытаскивают ее труп из дома в поле, где его рубят косой и вкапывают в землю.
Когда миссис Батлер наконец выключила свет, раскаты грома разорвали воздух с такой силой, что она вскрикнула.
Она задрожала под одеялом, испуганная, но с невероятным жаром между ног и сосками, жаждущими сосания. Когда сверкнула еще одна молния, она снова вскрикнула, потому что ей показалось, что она видит очертания фигур на стене, как будто кто-то находится за окном и смотрит внутрь.
"Это всего лишь дом... Он не может причинить мне вреда..."
И она была права. Дом не причинит ей вреда. Он лишь использовал ее некоторое время.
(V)
Джифф уходил домой из "Железнодорожного болта", когда Бастер уже закрывался.
- Черт, Джифф, тебе не следовало оставаться здесь так долго - ты пьян, как скунс!
- Да, я знаю.
- Тебя что-то беспокоит?
- Нет...
- Ты меня обманываешь, Джифф, но, черт возьми, это не мое дело, - сказал большой бармен.
Дождь, стучавший по крыше, звучал как металлические шарики.
- Давай я вызову тебе такси. Дождь льет.
- Нет, спасибо. Я пойду пешком... - и тут Джифф распахнул дверь и позволил дождю захлестнуть себя.
Он шел, пошатываясь.
Да,
