Как поймать монстра. Круг третий. Книга 1 - Арина Цимеринг

Вот черт. Киарану не нужно было произносить это вслух, чтобы Кэл услышал: «Решил, вы меня бросили». Нет, правда. Вот черт.

— Я не подумал об этом, — пробормотал он, протискиваясь мимо внутрь дома. — Извини.

Испуганный гнев покинул Киарана, как воздух — воздушный шарик. Он прополз за дверь вслед за Кэлом, дернул задвижку, но ничего не сказал. Только смотрел, как Кэл сбросил деревяшки на пол и деловито принялся рыться в рюкзаке. Кэл чувствовал этот взгляд лопатками.

Ну да. Естественно, Киаран подумал, что его с легкостью могли кидануть — после такого-то разговора. Это, конечно, совсем не в духе Кэла — дожидаться, пока кто-то заснет, чтобы слинять, это вообще-то довольно мерзко, но, кажется, за последние дни они все наделали кучу вещей, которые «не в их духе». Винить Киарана в этих мыслях Кэл не мог. Как и в этом страхе.

Он включил дополнительный фонарь и открыл печь. Забрасывая туда старую бумагу, обнаруженную в доме, он уже понимал, что сам должен начать этот разговор.

Киаран так и застыл, стоя в двух шагах, такой потерянный, будто все еще не знал, что ему чувствовать по поводу возвращения Кэла. Кэл вздохнул, поднимаясь с корточек и поворачиваясь к нему:

— Ладно, мне правда…

Киаран отпрянул от его руки, словно от ножа, рвущегося к горлу, — и ладонь Кэла замерла в воздухе между ними. Воцарилась странная, наполненная неловкостью тишина. Он хотел только отодвинуть пацана за плечо, чтобы взять с комода зажигалку.

Киаран настороженно смотрел, как Кэл медленно опустил руку. А потом на удивление требовательно спросил:

— Где вы были?

Кэл взвесил — говорить ему или нет, но Киаран с ходу уловил эту мысль на его лице и оттого почти обвиняюще нахмурился. Пришлось уклончиво ответить:

— Ну… я… прогуливался.

— На следующий день после того, как здесь всех растащили эти… сверхъестественные твари? — неверяще спросил Киаран, глядя на него как на безумца. Ну, в отсутствие Джеммы должен же кто-то выполнять ее обязанности. — Ну и где? Где вы прогуливались?

— Немного тут, немного там… — Потом вздохнул и, все-таки взяв зажигалку, вернулся к печке. Поджег бумагу. И, когда затрещал разгорающийся огонь, сказал: — Проверил, что в тумане.

— Вы… что? Вы… с ума сошли? Вы ходили туда?

* * *

Все, что попадает сюда, он поглощает без остатка.

Шаг за шагом Кэл погружался в туман все дальше и дальше, будто заходил на глубину — заплывал за безопасные буйки, где вода становится темной и неизученной. Тут даже двигаться оказалось сложнее, будто сам воздух уплотняется и тяжелеет.

Кэл посмотрел вниз: снег закончился. Под ногами была рыхлая свежая почва, пустая и мертвая, как и это место. Он больше не в долине. Но тогда где?

Он заходил все дальше в туманную глубь, где не было никаких ориентиров. Он перестал слышать свои шаги и свое дыхание, будто и сам постепенно растворялся.

Он ничего не чувствовал.

Иногда поднимал руки к лицу, чтобы проверить, есть ли они до сих пор.

Он потерял счет времени.

Туман уводил его в мир, где реальность перестала существовать; где понятие «время» истончилось, обнажая удивительную правду: ничего не существует в прошлом или будущем, все существует одновременно. Эти мысли текли сквозь разум Кэла, словно случайно его задевая, — они появлялись, тянулись и исчезали, пока он медленно двигался сквозь туман и текущие мимо века.

Постепенно они проступали перед ним, раскрывая мир, спрятанный от посторонних глаз.

Вот человек в тускло-зеленой тунике с кожаным поясом — Кэл не видел его лица, потому что он закрывал его руками. У его ног — тело в черном одеянии, лицом вниз. Спина проткнута мечом, прямо между лопаток — словно кто-то пытался навсегда вколоть его в эту землю.

Вот бородатый европеец, одетый в походный костюм, будто скопированный из фильмов, — он плачет, склонившись над женщиной, замершей на коленях. В руках у него револьвер, а у нее на руках — кровь.

Кэл пошел дальше.

Здесь были и другие. Все одеты в разное — Кэл видел и совсем средневековые наряды, и более современные костюмы. Женщин. Мужчин. Одного ребенка. Но всегда по двое: один мертвый, другой живой, одинаково замершие во времени.

Девять жертв. Девять палачей.

Кэл продолжал идти вперед.

Постепенно туман расступился, чтобы выпустить его на волю, — мысли вернулись в привычное русло, набрали скорость. Ногам стало легче идти.

Когда Кэл вырвался наружу, туда, откуда пришел, над деревней разливалась ночь.

* * *

— Слушай, все в порядке. Никто не умер. Видишь, я же тут? — И глядя на возмущенное лицо Киарана, добавил: — Я не собирался тебя здесь бросать.

— Да вы могли просто не вернуться! — Киаран лишь крепче стиснул скрещенные руки на груди. — Вас могли убить!

— Ты прекрасно знаешь, что я нужен ему тут. Ничего бы со мной не случилось.

— Это даже не безответственно, это просто…

— Киаран, — прервал явно намечавшуюся тираду Кэл и медленно — так искренне, как умел, — сказал: — Извини меня.

И это заставило Киарана споткнуться о собственное возмущение. Они стояли довольно близко, глядели друг на друга — и, несмотря на объявшую дом темноту, Кэл видел: он понимал, что кроется за этим извинением.

Может, не понимал, а ощущал. Кэл чувствовал, что все в Киаране нацелено на его эмоции. Это как… самый чуткий в мире локатор. Как датчики электроэнцефалографа на висках. Как приемник, настроенный только на твою частоту.

Поэтому Кэл повторил:

— Прости. — И развел руками. — Но я тут, верно? Меня не убили, тебя не убили. Отличный итог дня.

Что-то в лице Киарана изменилось. Чуть-чуть надломилось — чувством, которое сам Кэл прочитать не мог, потому что его собственные датчики не работали на этой частоте. Может быть, пока. Может быть, вообще.

Киаран ломко потер руки и неуверенно заметил:

— Вы… вернулись другим.

Самый чуткий в мире локатор, да?

— Насладился погодкой, — энергично согласился Кэл и все-таки вернулся к бревнам, — и прочистил мозги. Давай согреемся и приведем себя в порядок. Если мы не будем в порядке — мы не сможем никому помочь. Верно?

В ответ послышалось согласное междометие. Киаран подошел ближе, наблюдая, как Кэл подкидывает бревна в печь.

— Тебе понадобятся силы, — сказал Кэл, отряхивая руки, — ты мне нужен в хорошей форме, так что отдохни напоследок, поешь и промой рану. На все про все — пока не рассветет.

Брови Киарана сошлись в неуверенный излом, когда Кэл поднялся и прошел мимо него к рюкзаку.

— Мистер Махелона…

— Ты сказал мне определиться, — ответил тот на невысказанный вопрос. И, прежде чем вернуться к делам,