Как поймать монстра. Круг третий. Книга 1 - Арина Цимеринг

Он остановился, глядя на перетекающую дымку.

— Эх, — вздохнул Кэл, — некрасиво, друг.

Запудрить мозги. Вывести из равновесия. Разломать механизмы.

— Знаешь, вот что забавно… Хоть ты и демон там, — хмыкнул он, — или бог… А методы-то у тебя все равно как у самого обычного доморощенного призрака.

Духу нужно, чтобы ты был разбит, так говорил Доу. Нестабилен, потерян, не доверял окружающим, погряз в страхе и неуверенности.

Норман говорил чуть иначе: «Это подготовка». Доведение до нужного состояния, прежде чем приступить к основной части.

И оба они были правы. Он их мариновал, этот сукин сын. И то, что Кэл жив, — не его собственная заслуга, а чужая прихоть. Прежде чем умереть, он должен быть подготовлен.

Кэл достал из кармана сигаретную пачку и задумчиво повертел ее в руках, продолжая глядеть на туман.

Голоса Нормана и Доу звучали будто из далекого прошлого. Когда они это говорили? К чему? Кэл не помнил. Но, глядя на туман, в котором, возможно, где-то там сейчас слепо бродили оба — или лежали на белом снегу их тела, — Кэл проникся благодарностью за старые добрые умные мысли. Стоя здесь, перед пустотой, в одиночестве, он наконец отпустил себя — позволил себе то, что запрещал с тех пор, как пришел сюда: сожалеть.

Отодранная полиэтиленовая упаковка слетела с пальцев. Гонимая отсутствующим ветром по подмерзшему снегу, она тут же была утянута туманом — тот поглотил ее без остатка.

Был и еще один человек, который оказался прав.

«Это не он, Кэл. Мы привели с собой в этот дом кого-то другого».

Кэл спрятал огонек зажигалки в ладони — а потом убрал руки в карманы, затягиваясь и глядя в непроницаемый туман. Табак горчил во рту.

Они не поговорили об этом, когда расходились. Не сочли нужным. Да и времени не было. Кэл смотрел на Джемму, а Джемма смотрела на него — и они оба это понимали. В их работе нельзя ставить личные отношения на первое место, и, вооружившись этим правилом, они всегда составляли отличную команду.

Ни одиночка Доу, ни ведомый Норман ничего не могли сделать, когда костяк этой команды начал распадаться. Очень умно, оценил Кэл. Почти стратегически умно. Расколи самый крепкий камень — и все остальное посыпется само.

Именно поэтому Самайн начал с них. Нашел трещину в самом уязвимом месте между ними — и с хирургической точностью начал работать скальпелем.

«Ведь ты не хочешь быть спасителем. Трудно кого-то спасать, когда тебе все равно».

«Только вот мне не все равно», — подумал Кэл. Стоило сказать это, когда они прощались. Но он не стал. Теперь жалел.

Но их работа всегда была на первом месте. Опасная, неблагодарная и сложная работа — в которой единственным плюсом был приличный баланс на банковском счете. И люди все равно брались не ради денег — может, только единицы. Было что-то другое, что толкало их на этот путь. Сострадание. Желание помочь. Спасенные жизни. Решение загадок. Избавление мира от угрозы.

Но начиналось все, конечно, с личной истории. У каждого из них была такая.

То, что привело тебя сюда. То, что привело Кэла в Кэрсинор, к кофейне, где он попросил сироп со вкусом вселенской тьмы у смазливого пацана в переднике, — а затем, сегодня, к этому туману. То, что привело Джемму к тому решению, когда, спасая Блайта, она скрылась в ночи, полной чудовищ. То, что привело Доу в тот лес, в ту минуту, когда Кэл беспомощно потерял его из виду. То, что привело Нормана к бабке-призраку, выбравшей его своим голосом, к пентаграмме из чужой крови, к чужой руке, которую он отпустил.

Кэл глубоко затянулся, наблюдая, как пепел с сигареты медленно исчезает в тумане.

Сейчас они все оказались порознь, разделенные туманом — продолжением Его воли. Но разделил Он их гораздо, гораздо раньше — когда они перестали друг друга слушать. Он вытравливал им нервы, сеял сомнения, рождал предубеждения, за руки уводя их в разные стороны друг от друга. Он подарил каждому по секрету, который никому нельзя было рассказывать. Когда они говорили друг с другом, то слышали только подозрения и недоверие.

И Кэл подумал о последнем человеке, который тоже мог оказаться прав.

Он подумал о Киаране, лежащем под этими сваями, — в крови, напуганном, вцепившемся красными пальцами в снег. О том, сколько правды Кэл слышал в его голосе — и как пристально разбирал каждое слово на составляющие, силясь найти там ложь. Он никогда в жизни не был таким подозрительным. Кэл доверял себе и своему чутью отличать ложь от правды.

Но этот — ирландский — Кэл так боялся оказаться обманутым, что превратился в невротичного параноика. В антипода самого себя: в человека, который никак не может принять решение.

— Ну что, приятель, — вздохнул он, мощным щелчком отправляя окурок в туман. Жри, жри, мой хороший. — Как-то облегчили мы тебе задачку, да?

Он размял шею, глядя на то, как под невидимым порывом ветра зашевелился туман.

— Ну хорошо. Давай-ка прогуляемся.

* * *

Ночная темнота накрыла деревню вместе с приходом сильного снега.

Он ложился на плечи и шапку, на лицо и руки, приходилось сдувать его с лица. Кэл громко топал, затаскивая ворох деревяшек на крыльцо, и успел только занести ногу на верхнюю ступеньку, когда дверь поползла вперед и в проем протиснулся Киаран.

Ну черт. Не успел.

— Вы!..

На лице его — паника, а в руке — оставленный Кэлом на столе серебряный кинжал. Кэл протянул руку, чтобы забрать его — как минимум потому, что дурак себе что-нибудь прожжет, если случайно дотронется до лезвия.

Киаран отдернул руку с кинжалом.

— Где вы были?!

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: он очнулся один и чуть не сошел с ума от страха. В последний раз, когда он оказался ночью в этом доме, случилась сцена из «Сайлент Хилла».

— Кое-что проверял, — ответил Кэл. — Слушай, отдай-ка мне но…

— Что-то проверяли? — Киаран вцепился в рукоять кинжала так, будто она его единственный друг в Глеаде. Что ж, не совсем ложь, но знай он, что кинжал серебряный, то потерял бы и этого друга тоже. — Что-то проверяли? А разбудить меня и взять с собой вам в голову не пришло?

Кэл выдал «ну э-э» и сделал рывок, выхватывая у него опасно близкий к лицу кинжал. Киаран тут же сцепил руки вместе, выглядел он все еще испуганным.

— Вас нигде не было! Я обыскал комнаты, вышел