Ужасы войны - Тим Каррэн
Перевод: Грициан Андреев
"Скрежет маленьких зубов"
...были вещи и похуже крыс и личинок, ползающих в неосвященной земле...
- Генри Каттнер
1
Это было скверное место, где страх приходилось глотать вместе с ежедневной порцией рома. Жили среди трупов, крыс и оторванных конечностей, среди изувеченных тел товарищей по оружию. Кровь всегда была во рту, а сталь - в животе. И, конечно, не обходилось без историй. Рассказов о том, что бродило в ничейной земле. Кошмарных тенях, что из века в век охотились на полях сражений. О существах, утаскивавших мертвецов, и не все из них передвигались на четырех лапах. Но это были лишь байки, и ты старался их не слушать.
2
Когда капрал Стаббс увидел, как старый Железный Сержант тяжело пробирается сквозь вязкую грязь и мутную воду, затопившую их крохотный участок передовой траншеи, он мгновенно почуял недоброе.
- Вот и сам чертов дерьмовоз пожаловал, - пробормотал он Пигги, который облизывал жир с помятой банки с сосисками.
Пигги бросил банку в воду, вытер губы и зажал сигарету между ними.
- Чудный малый, прямо вылитый мой милый папаша, - бросил Пигги, выпуская клубы дыма сквозь щербатые, желтовато-коричневые зубы. - Будь у меня побольше духу, расцеловал бы его прямо в задницу.
Стаббс взял сигарету, глубоко затянулся и сплюнул табак.
- Рад, что вы к нам присоединились, сержант-майор Боуэс. Присаживайтесь, прошу. Чашечку чая? Печенье с джемом? Не молчите, говорите.
Боуэс не оценил шутки. С его стального шлема стекала дождевая вода.
- Болтовня и пустословие не выиграют нам эту войну, Стаббс. Чем быстрее мы сплотимся и все исправим, тем скорее ты вернешься к своей шлюхе-матери и своей ночной бутылке джина.
- Слышал, Пигги? Он обозвал мою мамашу "шлюхой", подумать только, - Стаббс пожал плечами, стряхнул пепел и прислонился к парапету. - Похоже, он и правда ее знает. Благослови вас Бог, сэр.
Пигги коротко хохотнул.
- Закрой свою поганую пасть, Стаббс. И ты, Пигги, тоже, - сказал Боуэс. Он откашлялся. Гнев стек с его лица, словно горячий воск с оплывающей свечи. На его губах появилась зловещая ухмылка. - Вы, парни, выглядите так, будто вам не помешает смена обстановки. Отлично. У меня есть для вас подходящее дело, - oн снова откашлялся. - Как вы знаете, дела идут не лучшим образом...
- Неужели, сержант? Я и не заметил, - сказал Пигги.
Стаббс покачал головой и втянул полные легкие воздуха, пропитанного смрадом гниения.
- Не могу поверить, что вы такое говорите, сэр. Взгляните вокруг. Если это не рай, мой дорогой, то покажите мне, где он.
Невольно, вопреки собственной воле, старый Железный Сержант обвел взглядом окрестности.
И увидел он Фландрию. А точнее, знаменитое море фландрской грязи. Огромную чашу вязкого ила, что воняла, текла и пачкала все, к чему прикасалась. Дождь не прекращался, траншеи были полны стоячей воды, пропитанной кровью, мочой и фекалиями. В ней плавали тела. Части тел. Бесчисленные крысы, пытавшиеся добраться до трупов и утонувшие. Дождь лил, грязь текла, люди гибли. Мир был серым, мокрым и зловонным.
И это увидел сержант-майор.
Если бы в нем после трех лет Великой войны осталось хоть немного человечности, он бы выблевал все и тихо сошел с ума.
Но в одном он был прав: дела шли не слишком хорошо. Почти неделю назад какой-то умник в штабе батальона придумал блестящий план наступления. Войска были собраны, боеприпасы розданы. Все началось с тридцатишестичасового артиллерийского обстрела немецких позиций. В батальоне решили, что это изрядно ослабит врага. Дым еще не рассеялся, когда пять тысяч солдат Британских экспедиционных сил перелезли через проволоку и бросились через ничейную землю, на полном ходу. Или, быть может, не совсем на полном, ведь местность была изрыта цепями воронок от снарядов и огромными провалами от обрушившихся туннелей, и все это - отдельные болота грязи. Пейзаж походил на темную сторону Луны. Вода в этих загаженных, покрытых коркой грязи лужах была так глубока, что человек в полном боевом снаряжении мог утонуть. Они перебрасывали через них лестницы и мостки, и, если ничего другого не оставалось, эти топи становились хорошим местом для смерти.
Как выяснилось, немцы вовсе не были ослаблены.
Большая часть обстрела пришлась на то, что считалось немецкой передовой системой траншей, но на деле оказалось цепью ложных окопов, вырытых немцами, чтобы обмануть врага. Уловка сработала на славу.
В итоге, когда пехота достигла возвышенности у немецких линий, начался сущий ад. Немецкие осветительные ракеты заполнили небо. Снаряды с воем обрушивались вниз. Пули свистели. Пулеметы стрекотали. В итоге британцы потеряли более двух тысяч человек за несколько часов боя.
Ничто, конечно, по сравнению с тем, что произошло на Сомме годом ранее. Но все же дорогого стоит.
Немцы гнали Британские экспедиционные силы через всю ничейную землю, заставляя выживших - многих с ранеными и мертвыми на плечах - отступать под яростным артиллерийским обстрелом. Топкие воронки поглотили большинство тел, а что стало с остальными - кто знает? Посылать носильщиков в этот ад было немыслимо. Следующие восемь, десять часов слышались лишь крики и стоны умирающих и изувеченных, медленно угасавших в мучительной агонии. Смерть приходила не только от ран, но и от полчищ крыс, рыскавших по ничейной земле.
Стаббс и Пигги были среди выживших.
И теперь они сидели в грязи, курили, слушали, как дождь падает вокруг, стучит по проволоке наверху, бьет по мешкам с песком, стекает реками в траншеи.
- Так что за задание у вас для нас, сержант-майор? - спросил Пигги.
Сержант-майор Боуэс ухмыльнулся, словно кот, проглотивший мышь.
3
Вредители.
Постоянная черта любой войны.
Там, где были кучи мусора, человеческие отходы и груды тел, словно дрова, всегда появлялись вредители. Фландрия не была исключением. Вредители приходили в виде стай диких собак, рыскавших по ничейной земле и утаскивавших тела или их части. В виде крыс, пожиравших мертвых и умирающих (здоровых взрослых они редко трогали, но бывали случаи). Укусы крыс были так же обыденны, как дизентерия. А еще были вши. Целые роты кишели ими. Солдаты часами убивали их, раздавливая между большим и указательным пальцами. Но на следующий день появлялась новая партия.
- Ага,
