Злая. Сказка о ведьме Запада - Грегори Магуайр
Аварика Ведьма нашла в кабинете: он подписывал какие-то бумаги огромным пером с плюмажем и потягивал из хрустального бокала виски медового цвета.
– Я же сказал, что не пойду пить коктейли, выкручивайтесь сами, вы что, меня не слушали? – недовольно начал он, но потом разглядел, кто перед ним. – Как ты попала сюда без предупреждения? – удивился он. – Я ведь тебя знаю, да?
– Конечно, знаешь, Аварик. Я – та зелёная девушка из Крейг-холла.
– Ах да. Как же тебя звали?
– Моё имя было Эльфаба.
Он зажёг лампу – уже близились сумерки, или, может быть, небо заволокло тучами, – и они посмотрели друг на друга.
– Ну, раз общество само стучится в дверь моего кабинета, я уже не вправе отказывать. Хочешь выпить?
– Чуть-чуть.
Из всех них один только Аварик, неправдоподобно красивый, с годами стал ещё привлекательнее. Он носил волосы зачёсанными назад – густые, тяжёлые, цвета полированного никеля. У него явно была возможность упражняться телесно и хорошо отдыхать: он сохранил сильную и стройную фигуру, прямую осанку и здоровый цвет лица. Те, кому с рождения даются преимущества, знают, как извлечь из них выгоду, отметила Ведьма после своего первого глотка.
– Чему же я обязан такой чести? – спросил Аварик, усаживаясь напротив неё с полным бокалом в руках. – Или это весь мир сегодня затеял игру в повторы?
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я гулял в парке в полдень, – пояснил он, – с охраной, как обычно. И наткнулся там на карнавальное представление. Оно откроется завтра, я думаю, и в парк набьётся толпа – умники-студенты, домашняя прислуга и рабочие с фабрик, и ещё жирные болтливые семейки из Малого Гликкуса. Состав работников был вполне привычным: дети, которых завораживает хорошее цирковое представление, – в основном подростки, – помогали труппе. Наверняка сбежали от своих скучных семей и из провинциальных городков. Но заправлял этим всем тот самый долбаный гном!
– Долбаный – это как? – спросила Ведьма.
– В смысле, «омерзительный», извини за жаргон. Мы все видели в жизни гномов, дело не в этом. Просто я уже встречал именно этого гнома. Узнал его, хотя дело было много лет назад.
– Вот как.
– Представь себе! Я бы, может, и забыл о нём, но потом появляешься ты – лицо из того же периода жизни. Ты ведь тоже там была, разве нет? Разве не ходила с нами в тот вечер в Клуб Знаний? Мы тогда так набрались, там ещё был секс-номер под чарами, и женоподобный Тиббет, напившись в хлам, совсем потерял рассудок, и не только, когда этот Тигр… Нет, ты же точно там была.
– Не думаю.
– Разве нет? Помню, там был Бок, вертлявый малыш Бок, и Пиффани, и Фиеро, кажется… и ещё кто-то. Ты не помнишь? А в самом клубе сидели старая карга, которая называла себя Яккль, и гном. Они нас и впустили, и они были такие жуткие! Впрочем, неважно, просто…
– Нет, только не Яккль, – потрясённо помотала головой Ведьма. Она выронила бокал. – Это безумие, у меня слуховые галлюцинации. Все были правы, у меня развилась паранойя! Нет, Аварик, я отказываюсь верить, что ты мог запомнить чьё-то имя на двадцать лет.
– Это была лысая цыганка в парике, с такими орехово-карими глазами, и на короткой ноге с этим страшным гномом – не знаю, как его звали. Почему бы мне её не помнить?
– Ты даже моего имени не запомнил.
– Ты меня и вполовину так сильно не пугала. Впрочем, ты меня вообще никогда не пугала. – Он рассмеялся. – Я, наверное, тогда довольно мерзко с тобой обращался. В юности я был тем ещё мерзавцем.
– Ты и сейчас им остаёшься.
– Ну, практика приводит к совершенству, а совершенным мерзавцем меня называли не раз.
– Я пришла сказать, что сегодня убила мадам Моррибль, – сообщила ему Ведьма. Она очень гордилась этой фразой: та звучала куда менее фальшиво, если произнести её вслух. Может, даже отчасти становилась правдой. – Я её убила. Хотела, чтобы об этом узнал кто-то, кому поверят другие.
– И зачем ты это сделала?
– Знаешь, каждый раз, когда я об этом думаю, причины складываются в новый узор. – Она выпрямилась. – Потому что она это заслужила.
– Ангел мщения несколько позеленел?
– Неплохая маскировка, не находишь?
Они оба усмехнулись.
– Так вот, насчёт этой мадам Моррибль, которую ты якобы убила… Ты знала, что после твоего побега она собрала всех твоих друзей и знакомых и прочла нам небольшую лекцию?
– Ты никогда не был мне другом.
– Мы слишком много общались, чтобы я сумел отвертеться. Хорошо помню, как всё это проходило. Нессароза была не в себе, абсолютно убита событиями. Мадам Моррибль достала твоё личное дело и зачитала нам твою характеристику, составленную преподавателями. Колючий характер, маргинальные склонности, о чём ещё нас предупреждали?.. Не припоминаю, значит, там было что-то менее выразительное. Но нас наставляли держаться от тебя подальше любой ценой, поскольку ты, мол, будешь пытаться вербовать нас в какой-то юношеский заговор, чтобы потом поднять студенческий бунт.
– Нессарозу это сильно опечалило, что неудивительно, – мрачно предположила Ведьма.
– Глинду тоже, – сказал Аварик. – Она тогда впала в такой же ступор, как после того, как доктор Дилламонд «упал» на увеличительную линзу…
– О, умоляю тебя, эта бородатая сказочка до сих пор в ходу?
– …Ну ладно, был зверски убит неизвестными злоумышленниками, как тебе угодно. Неизвестными злоумышленниками в лице мадам Моррибль, как, полагаю, ты считаешь. Так зачем ты её убила на самом деле?
– У мадам Моррибль был выбор. Прямая возможность обеспечить, чтобы её студенткам давали образование, а не промывали мозги. Связавшись с Изумрудным городом, она предала всех своих учениц, которые верили, что гуманитарное образование даёт возможность научиться думать самостоятельно. К тому же она была подлой тварью и действительно замышляла убийство доктора Дилламонда. Что бы ты ни говорил.
Однако Ведьма oсеклась, услышав в свoих же слoвах o мадам Мoррибль – «у неё был выбoр» – oтгoлoсoк тoгo, чтo кoгда-тo сказала ей княгиня-Слoниха Настoйя: «Никтo не управляет твoей судьбoй». Даже в самoм худшем пoлoжении – всегда есть выбoр.
Аварик прoдoлжал разглагoльствoвать:
– А вот теперь уже ты убила её. Разом два минуса не дают плюс, как мы, бывалo, в детстве вопили во дворе – обычно когда уже лежишь на земле, а кто-нибудь пытается садануть коленом тебе в пах. Оставайся на ужин, у нас гoсти, соберётся весьма oстрoумная кoмпания.
– Чтoбы ты вызвал пoлицию? Нет уж, спасибo.
– Я не стану вызывать пoлицию. К чему
