Mondhexe - inverse101

В мире магов проигравший платит. Это закон. Если ты вступаешь в конфликт и проигрываешь, ты теряешь всё — жизнь, магические цепи, имущество. Этот бандит вступил в конфликт. Он проиграл.

— Контрибуция, — произнесла Рин, пробуя это слово на вкус. Оно звучало куда лучше, чем «кража». — Возмещение ущерба.

Она посмотрела на деньги иначе. Это больше не были чужие бумажки. Это был эквивалент маны, который она потратила на укрепление. Это была плата за моральный ущерб. Это была компенсация за испорченный плащ и сбитые колени.

— Хм, пара тысяч, — её губы тронула циничная усмешка. В ней не было радости, только сухой расчет. — Налог на пошлость.

«Он был груб, он был грязен, он посмел коснуться мага. Он заплатил за это. В конце концов, я даже оставляю ему жизнь. Разве это не проявление высшего милосердия? Две тысячи фунтов за жизнь — это невероятно выгодная сделка для него» — размышляла Рин.

Совесть, получив логическое обоснование, послушно замолчала и уползла в дальний угол сознания. На её место встала необходимость.

Рин ловким движением извлекла купюры из бумажника. Деньги были слегка влажными и пахли так же, как и их владелец — табаком и чем-то кислым. Рин поморщилась, но брезгливость сейчас была непозволительной роскошью.

Она свернула пачку банкнот пополам и сунула их в карман, поглубже, чтобы не выпали при ходьбе. Ощущение тяжести денег было странно успокаивающим. Это была не магия, но в этом мире деньги обладали своей собственной силой. Силой открывать двери, силой обеспечивать безопасность, силой давать свободу.

Теперь у неё был стартовый капитал. Не огромный, но достаточный, чтобы не умереть с голоду в ближайшие дни. Достаточный, чтобы купить карту, снять комнату, приобрести чистую одежду, чтобы слиться с толпой.

Она наклонилась и аккуратно, стараясь не касаться лишний раз куртки, сунула пустой бумажник обратно во внутренний карман бандита.

— Считай это уроком, — тихо сказала она. — Бесплатное образование нынче редкость.

Теперь всё было чисто. Когда он очнется, он обнаружит, что у него болит грудь, раскалывается голова, а деньги исчезли. Он решит, что его ограбили, пока он валялся в отключке. Или что он потерял их. Или пропил. Его разум, подвергшийся гипнозу, сам придумает оправдание. Он не свяжет это с девушкой в красном.

Рин выпрямилась.

Груз безысходности, давивший на плечи с момента падения, стал чуть легче. У неё есть план. У неё есть средства. У неё есть магия.

Она бросила последний взгляд на лежащее тело. Теперь он был для неё не врагом, не угрозой, а просто отработанным материалом. Эпизодом. Ступенькой, о которую она споткнулась, но которая в итоге помогла ей подняться.

Она развернулась и пошла к выходу из переулка. На этот раз её шаги были быстрыми, уверенными.

Глава 2

Широкая улица встретила её гулом, который можно было бы назвать пульсом города, если бы этот город не страдал от тяжелой формы аритмии. Тосака Рин вышла из тени переулка, словно актриса, вступающая на сцену провинциального театра: декорации были дешевыми, освещение — отвратительным, а массовка — безнадежно унылой.

Она остановилась, позволяя потоку пешеходов обтекать её, словно река огибает камень. Её взгляд, острый и анализирующий, сканировал окружающее пространство, разбивая хаос уличной жизни на понятные категории и переменные.

Вывески.

Они были кричащими, но лишенными той цифровой утонченности, к которой привык глаз жителя двадцать первого века. Неон, мигающий с раздражающей частотой, грубо намалеванные буквы, пластиковые короба, внутри которых тускло светились лампы накаливания. «Fish & Chips», «Video Rental», «The King’s Arms». Никаких экранов и светодиодов — технологий, ставших обыденностью в её времени — здесь не наблюдалось. Это была эпоха аналоговых сигналов и физических носителей.

Рин поморщилась. Эстетика этого времени оскорбляла её чувство прекрасного.

Она перевела взгляд на витрину магазина бытовой техники. Громоздкие телевизоры с кинескопами, занимающие половину прилавка, кассетные плееры, которые выглядели как кирпичи с кнопками, и полное отсутствие чего-либо, напоминающего персональные коммуникаторы. Для мага, привыкшего полагаться на собственные силы, технологии были лишь удобным инструментом, но их отсутствие создавало определенный дискомфорт. Это означало, что информационное поле здесь было медленным и труднодоступным.

— Добро пожаловать в каменный век, Рин, — прошептала она себе под нос.

Взгляд скользнул дальше и зацепился за объект, который окончательно расставил все по местам.

Телефонная будка.

Знаменитые красные будки Лондона, Kiosk No. 6, если её память не изменяла ей в вопросах истории дизайна. В её времени они были скорее туристическим аттракционом, рудиментом эпохи, сохраненным ради колорита. Здесь же они были функциональной необходимостью. Рин видела, как люди заходят внутрь, опускают монеты в слот и говорят в трубки, привязанные металлическими шнурами к аппаратам.

Очередь. К телефону стояла очередь из трех человек.

Это зрелище вызвало у Рин смесь ностальгии (которую она тут же подавила как непродуктивную эмоцию) и раздражения. Коммуникация, ограниченная физической точкой доступа. Никакой мгновенной связи, никакого глобального покрытия. Если ей понадобится связаться с кем-то на расстоянии, придется искать такую будку и надеяться, что она не сломана и не пахнет мочой.

«Перемещение не только в пространстве, но и во времени. Или в параллельную ветвь, где технологический прогресс замедлен. Мои знания могут оказаться бесполезны, а мои деньги…» — размышляла Рин.

Она коснулась кармана, где лежала пачка купюр, изъятых у незадачливого грабителя.

К счастью, деньги были универсальным эквивалентом энергии в любом мире, где существовала цивилизация. Бумага могла менять цвет и размер, но принцип обмена оставался неизменным.

Рин глубоко вдохнула, фильтруя легкими тяжелый, влажный воздух Лондона, и направилась к газетному киоску, который приметила ранее.

Продавец, пожилой мужчина с лицом, напоминающим печеную картофелину, сидел внутри своей маленькой крепости из печатной продукции, окруженный стенами из таблоидов и журналов. Он даже не поднял глаз, когда Рин подошла к окошку.

— Карту Лондона, — произнесла она. Её английский был безупречен, с легким, едва уловимым аристократическим акцентом, который ставили в лучших частных школах. — Подробную. С указанием районов и транспортных узлов.

Киоскер лениво потянулся к полке и выложил перед ней сложенную брошюру.

— Три фунта пятьдесят, мисс.

Рин извлекла из кармана одну из банкнот. Двадцать фунтов. Она протянула её мужчине, стараясь не касаться его пальцев.

Киоскер, увидев купюру, нахмурился, словно она предложила ему расплатиться золотым слитком. В этом времени, очевидно, двадцать фунтов были куда более весомой суммой, чем Рин привыкла считать. Он начал возиться с мелочью, отсчитывая сдачу.

Рин терпеливо ждала. Её лицо оставалось непроницаемым, как маска, но внутри она вела подсчет. Время транзакции: сорок пять