Сто грамм за Поттера - Мансур Шабаев

Он снова глубоко и тяжко вздохнул.

— Короче, только в память о нашей дружбе. Вот тебе два часа — и становись ка ты, мистер Робски на лыжи.

— Но, Лесли! Обход только вечером..

— Ничего не знаю. Правила есть правила!

Робски завыл и как сумасшедший застучал кулаками по железной двери. И на его удивление дверь тотчас же открылась. В дверном проеме появился уже знакомый надзиратель Хэвиш.

— Блэк, ты забыл постельные принадлежности.

Робски оттолкнув охранника, тут же выскочил из камеры.

— Мистер Хэвиш, сэр. Согласно правил внутреннего распорядка заявляю о своём желании сменить место пребывания. Прошу перевести меня в другую камеру.

— Робски, ты что, охренел!

— Сам ты охренел, лягавый! Делай что тебе положено!

— Ах ты, говнюк — оторопевший в начале от такого обращения Хэвиш, быстро пришёл в себя и коротко, без замаха, пробил ему в печень. Я тебе покажу другую камеру! На четвертый уровень, козлина, пойдёшь! Так как раз камера освободилась.

Сидевший за столом Сириус оторопело взирал на происходящее. Такого он никогда не видел, и даже не предполагал, что подобное может происходить. И где!? В Азбакане!

Глава 78

Глава четырнадцатая.

Самаэль Горбин.

Самаэль Горбин стоял за прилавком в своём магазине и предавался размышлениям. Как всегда под личиной конечно. Вид плешивого полубезумного старика надёжно отваживал любопытствующую публику, а такая встречалась даже в Лютном переулке.

Сегодня день выдался не очень богатым на посетителей и Самаэль имел достаточно времени на размышления. А размышлял он о тщеславии.

Уже достаточное количество времени владелец очень популярного в некоторых кругах магазина «Горбин и Бэрк» никак не мог понять — тщеславен он или нет.

Коммерческие успехи вызывали у него вполне обоснованное чувство гордости, но никогда не были фетишем. Обладание достаточным количеством весьма редких артефактов, тоже болезненного чувства собственного превосходства не вызывало. Значит всё — таки не тщеславен. И слава Моргане.

Самаэль было, уже собрался снова погрузиться в размышления — на этот раз о смысле жизни, но в этот момент в магазин вошёл посетитель.

Странно — подумал Горбин глядя на вошедшего — никогда раньше его не видел, а он ведёт себя, так как будто бывает у меня в магазине едва- ли не каждый день.

Незнакомец между тем оглядел мрачную обстановку магазинчика, и неким движением лицевых мышц продемонстрировал хозяину что впечатлён обстановкой, и деньги мистером Горбином дизайнеру заплачены не зря. А затем нисколько не смущаясь подошёл к прилавку и положил на прилавок перед Самаэлем визитную карточку.

«Лёвин — значилось на ней — профессор Дортмундского университета».

Самаэль всегда считал себя хорошим коммерсантом, и надо сказать не без основания. А одно из главных умений хорошего коммерсанта — находить общий язык с самыми занятными клиентами. Ну, что-же, гость приехал к нам из Дортмунда — поговорим с ним по-немецки.

— Здравствуйте, герр Лёвин, рад приветствовать Вас на гостеприимной Британской земле. Чем могу быть Вам полезен?

— Здравствуйте и Вам, мистер Горбин — отвечал гость на прекрасном английском — благодарю Вас за попытку продемонстрировать дружелюбие, но право это, ни к чему. А к чему, для нас с Вами будет, наверное, уединиться в Вашем прекрасном саду, полюбоваться на павлинов, никогда, кстати, ранее не видел чёрных, и побеседовать. Побеседовать, знаете ли, о том, о сём.

Горбин напрягся. Очень немногие знали о его внутреннем дворике. И уж вовсе единицы знали о Черныше. Повинуясь годами отработанному нервному импульсу, его волшебная палочка выскользнула из зажима на запястье и удобно легла в ладонь.

Гость, однако, оказался тоже не лыком шит. И от него, очевидно, не ускользнули тайные движения хозяина. Мистер Лёвин сделал от прилавка полшага назад и примирительно выставил перед собой ладони.

— Ради Морганы, Самаэль, Вы меня неправильно поняли. Ах, да! Я очевидно не с того начал!

С этими словами Лёвин осторожно, демонстративно не делая резких движений, извлёк из кармана плаща некий предмет и положил его на прилавок, туда, где уже лежала визитка.

— И так, мистер Лёвин, чем я могу быть Вам полезен?

— Не мне, Самаэль. Не мне — ДЕЛУ!

— Простите партайгеноссе. Чем я могу быть полезен НАШЕМУ ДЕЛУ!

— Ну, вот так- то лучше. А то, представляете, мой друг, многие из наших братьев, даже те, кто в былые времена с пеной у рта отстаивали НАШИ ИДЕАЛЫ, теперь предпочитают делать вид, что всё происходившее — не более чем милое увлечение молодости. Вроде первой интрижки с однокурсницей, или тайного похода всей группой на Октобер-фест.

А некоторые, представьте, предлагали МНЕ деньги. Чтобы я случайно позабыл о их существовании. Вы возмущены!? Я естественно тоже. Но довольно лирики.

Дело, приведшее меня к Вашему порогу весьма серьёзное. И НАШЕ руководство, возложившее на меня эту поистине историческую миссию, полностью развязало мне руки, позволив использовать все имеющиеся возможности. А они у нас более чем обширные.

Я думаю, что Вы не станете подобно некоторым, удивляться моей осведомлённости о Ваших делах. Вы ведь знаете, что мы никогда не забываем о преданных ДЕЛУ братьях. А, что Вы, по настоящему преданы ДЕЛУ — мы нисколько не сомневались. Таким был Ваш отец, таким стали и Вы.

Лёвин отпил из стоящего перед ним хрустального бокала глоточек коньяка. Наслаждаясь, покатал янтарный напиток во рту и с видимым удовольствием проглотил.

— Ну, не буду Вас мучить неведением. Дело в следующем. Вам ведь без сомнения известен древний род Поттеров. И уж как непревзойдённому специалисту — артефактору, конечно же, известно, что Поттеры вышли из Поверрелов. А чем знамениты Повереллы — правильно, Дарами Смерти. И ради Морганы, Самаэль. Не надо делать скептический вид. Дары — это реальность. Как Мерлин и Моргана, как Основатели, как, в конце концов, мы с Вами. И наша с Вами задача найти их. Все!

В случае удачи, можете просить всё что угодно — хоть луну с неба. А о финансовом благополучии я и не говорю. Причём я имею в виду настоящее финансовое благополучие, а не такое, как скажем у вашего друга Малфоя.

И кстати о Малфое. В качестве небольшого бонуса. Не могли бы Вы устроить нашу с ним встречу. Я и сам бы к нему напросился, но Вы ведь в курсе — Люциус человек с претензиями, и с человеком просто с улицы разговор у него не сложился бы.

Благодарю вас за помощь. Знаете, я