Тактик 7 - Тимофей Кулабухов
Старуха повернулась ко мне лицом, и в свете масляной лампы вместо привычной язвительной усмешки на её лице читалось что-то похожее на смущение:
— Прости, генерал, что вваливаюсь вот так, без предупреждения… И спасибо, что не позвал охрану с первого этажа и не атаковал сам. Я старая уже, не успела бы применить скрывающее заклятье… наверное.
Я кивнул. Это она так типа меня благодарит? Пока не особенно понятно.
— Было бы здорово узнать, в чём причина визита? Предполагаю, что ты не пришла совершить ритуальное убийство, иначе бы уже попыталась. И, наверное, что-то важнее чем то, что мы проверили заклятье на странице одиннадцать и двое наших застряли внутри камней по пояс и мне теперь нужна помощь сапёрной роты?
— Ой, ну такое всего разок было… Ну, трижды, — отмахнулась ведьма. Бреггонида тяжело вздохнула и откинулась на кресле, словно собираясь с мыслями. В лунном свете морщины прорезали её лицо глубокими тенями, делая старуху ещё древнее.
— Прости ещё раз, что ночью вламываюсь. Гордость… проклятая гордость не даёт мне просить тебя при всех. Но ты… ты уже сдержал слово. Не сделал из нас шутов для потехи солдат. Дал работать, одёжу, мы даже первое жалование получили. За это… спасибо.
Слова давались ей с трудом. Благодарность явно была редким гостем на её губах. Молча ждал продолжения, чувствуя, что главное ещё впереди.
— Я тут поспрашивала не только про Фомира, этого надменного индюка… Я вообще много чего про твой этот Штатгаль поузнавала и про тебя. Как ты казнил, кого обещал и жизнь тому худосочному троллю спас, на телеге его тащил, как с горожанами Бинндаля торговал, ни разу с них мзду не попросил, не обманул, хотя мог, что бы они тебе сделали? Выходит, ты человек правды, и поступаешь так, как поступаешь, не потому, что боишься чего-то, а потому, что так решил и твоя внутренняя вера…
Она запнулась, явно потеряв мысль.
Некоторое время мы молчали. Я всё же убрал тесак, но недалеко, привычки так просто не забываются.
Ведьма достала из складок одежды маленький медальон. Простенький, потёртый временем, с выцветшим портретом девочки лет десяти.
— Давай к делу, ладно? — спросила она меня.
— Давай, я не против.
— Это вот моя внучка. Этна её зовут. Единственная родня, что осталась.
Голос Бреггониды дрогнул. Она злилась на себя за эту слабость, но продолжила:
— Дочь моя, мать девчонки, много лет в ссоре со мной. Вышла замуж против совета матери. Да я уж давно простила и приняла… Приняла бы, если бы не несчастье. Они морской торговлей занимались, там…
Бабка показала в направлении стены, однако было ясно, что она имеет в виду стороны света и, вероятно, неосознанно ориентируется по какому-то внутреннему компасу.
Я прикинул. Вроде бы, она показывает на запад.
— Ведьминская дочка и муж её сгинули. Пираты пожгли их корабль три года назад. Малышка была в доме родни отца, то есть мужа дочкиного в Порт-Арми. Город такой, портовый… Ну, это из названия понятно. Они же вроде бы «благородная» семья, торговцы среднего пошиба. И она теперь у них, сиротка никому не нужная. Из милости не гонят её, небось тяжка её доля.
Я вспомнил про Дайре и то, как ей приходилось в доме дяди, но не стал озвучивать свои мысли, чтобы не сыпать соль на раны.
— Точно я не знаю, конечно, небось приняли сиротку из милости… но держат в чёрном теле.
Костлявые пальцы сжали медальон до белизны костяшек.
— И вот. Я пыталась забрать её, ездила туда. Но какие права у ведьмы? У всеми презираемой изгнанницы? Тем более, они меня впервые видели. Меня и на порог не пустили. Сказали, радуйся, что девчонку не на улицу выкинули, а сама иди. И вот теперь…
Старуха подняла глаза. В них плескалась отчаянная надежда пополам с ненавистью к собственной беспомощности.
— Я для них никто. Могла бы применить магию, но опасно это на чужой земле, меня бы там же и казнили за ведьмовство. Не стала, смалодушничала.
Кивнул. Семейные споры — это сложно, а прибавить туда ведьмовство, это совсем уже взрывоопасный коктейль получится.
— А ты человек, дворянин, охфицер, человек опять-же прилично одетый. Ты сильный. У тебя есть власть, армия. Ты можешь… может быть… я знаю травы, которых нет больше нигде. Знаю ритуалы, что считались потерянными. Всё отдам, всему научу. Только помоги вернуть девочку.
Ах, вот оно что. Просьба личного характера, ещё и не особенно законная.
Последние слова прозвучали почти шёпотом. Я встал, подошёл к окну. За ним спал город Вальяд, но по улице шёл сводный патруль, один стражник из местных, два солдата из роты Зойда. Это, между прочим, личное достижение Клайца, что мы смогли настолько преодолеть разногласия, что запустили по городу сводные патрули.
В свете лампы я развернул карту Бруосакса.
Порт-Арми находился далеко, через две провинции, за Бесплодными землями, на побережье, в провинции Газария, которая представляла из себя полуостров.
Я не спешил говорить ведьме ни «да», ни «нет». С одной стороны, то, что ко мне обращается с личной просьбой один из самых сложных и важных персонажей моей армии, это само по себе ценно. Ведь помогая ей, я делаю её обязанной мне и могу выторговать за свои услуги как минимум дисциплину, лояльность и выполнение приказов.
Так, что мы имеем?
Полуостров, причём необычный. Такой одними тектоническими процессами не сформируешь. Шириной миль триста или около того, неровный кусок суши — полуостров, но в центре перешейка, соединяющего его с континентом, были горы, а в основании гор текла река.
Река эта с подозрительным названием Швырица, текла сквозь Бесплодные земли и заканчивалась как раз в городе Порт-Арми. Сочетание реки, которая не стала впадать в море, а смогла удержаться внутри узкой полоски суши, причём рядом с горами наводила на мысль, что к созданию этой местности приложили руку боги или даже до них, титаны.
По факту, река Швырица, полуостров, города, где-то рядом горы. И всё это ужасно далеко.
Газария, не город Порт-Арми, а сам по себе регион, герцогство, а до недавних пор — приморская республика, вызывала у меня определённую ассоциацию.
Ах да, там же мой домен, моя личная земля, моя собственность по статусу рыцаря, некое Пинаэрри, которое я
