Империум. Книга 3 - Антон Романович Агафонов

— Ну извини, как подходится, — шутливо фыркнул я. — Да там на самом деле не так уж много рассказывать. Вернее много, но тогда придется тебе рассказывать множество других вещей. Если же коротко… То однажды к профессору пришли люди от великого князя Раскольникова, в частности князь Хорошев. Мы с ним пересекались и прежде, он был одним из старших офицеров во время службы в имперских войсках. Тесен мир, как говорят. В общем, профессору Бартошу предложили работу, отличное финансирование, и он согласился. Но не из-за денег. Я уже говорил, что Бартош был человеком науки, и в первую очередь для него это была возможность реализовать то, о чем он мог лишь размышлять.

Я вздохнул, а Юлианна подсела поближе.

— Так начался «проект», — продолжил я. — Бартош взял нас, своих учеников, в ассистенты, и вместе мы перебрались в один маленький закрытый городок, принадлежащий великому князю. Это была его родовая земля, так что правила на ней он мог устанавливать самые жесткие. Это была практически тюрьма, но стоит признать, очень комфортная. Мы ни в чем не нуждались, разве что от внешнего мира были отрезаны по соображениям секретности.

— И чем же вы там занимались?

— Тем же, чем я занимаюсь тут. Открывали порталы.

— И всё? — она вскинула левую бровь

— Ты не понимаешь. В моем мире мы не открываем порталы. Они сами открываются, и мы это никак не контролируем. Именно поэтому так важно закрывать порталы тут, ведь если мы ошибемся, и случится прорыв, то хаотичные порталы появятся и тут.

— А так ли это плохо? В смысле, твой мир это сделало сильнее. Представь, каков был бы этот мир, появись тут тысячи одаренных. Мы давно бы нашли способ справиться с демонами мрака, отвоевали бы свой мир!

— Именно поэтому я все это и затеял, но предпочел бы держать под контролем, а то придется отвоевывать мир уже от нового врага.

— Ну хорошо, я поняла. Только не очень понимаю, а зачем вам самим открывать порталы, если у вас и так их избыток?

— Причин много, на самом деле. Хотя фундаментальная та причина, по которой Бартош взялся за это — понять сам механизм открытия. Если мы научимся открывать порталы, то, возможно, сможем и закрывать их или вовсе мешать открываться новым.

— Благородная цель, но ты говоришь, что это была инициатива какого-то вашего князя, не правителя?

Я кивнул.

— Зная высокородных, это кажется странным. Они на все готовы ради власти и богатства.

— Да, мы тоже задавались этим вопросом. Альтруизмом подобные люди не страдают, особенно учитывая, какие немалые средства были потрачены на эти эксперименты. В самом начале мы думали, что всё дело в том, чтобы получить контроль над порталами. Иметь возможность открывать и закрывать их по своему желанию. К примеру, лишить порталов главных конкурентов. Или управлять тем, какие типы порталов будут открываться, они ведь тоже не равноценны. К примеру, у портала с гоблинами единственная ценность — империум. Но такие порталы без империума не редкость, и они считаются мусором. В лучшем случае с них получится взять камень маны с босса, и то, тот ничего не стоит. Их используют, чтобы новичков потренировать, не более. Для сравнения, вспомни портал с кобольдами и металлы, которые там добываются.

— Да, понимаю, — кивнула девушка. — Выгоднее именно они.

— Вот-вот, мы тоже так подумали. А потом Бартошу честно сказали, что им нужны империумные порталы. И именно на открытии их нужно делать упор. Тогда-то всё и встало на свои места.

— Он действительно такой ценный?

— Да, просто у нас сейчас нет ничего, что способно было бы реализовать столь ценный ресурс. Один кристалл дикого империума способен обеспечивать Вольнов энергией не только для освещения, но и для других целей, в течение многих лет. В нашем мире порталы с империумом принадлежат государю.

— А ваш князь, значит, положил руку на имущество царя? Звучит скверно… Обычно такое заканчивается очень плохо.

— Наш случай не исключение, но всё было совсем не так, как ты думаешь. Мы в чем-то ошиблись, проводили эксперименты и в итоге открыли проход прямиком в глубинное искажение.

— Глубинное искажение? Что это?

— Мы сами не до конца пониманием. Сами порталы мы называем искажением, это пришло из других миров, но у искажения тоже есть градации. Когда открываются порталы, мы словно заглядываем в кривое зеркало одного из миров, видим их обитателей, но само место неправильное, враждебное. Понимаешь?

— Вроде…

— Глубинное искажение — это нечто иное. Когда прорывы доходят до определенной точки, когда концентрация выплескиваемой энергии становится слишком велика, рождается глубинное искажение. Оно стирает границы, поглощает всё, до чего дотянется. Против него практически не работает обычное оружие и слабо работает магия. Лишь редкие носители дара с предрасположенностью к Свету способны нанести им хоть какой-то урон.

— Напоминает наших демонов мрака.

— Нет, — я покачал головой. — Ваши демоны мрака больше напоминают фамильяров в руках колдунов. Убей колдуна, и те прекратят появляться. Заметила, что вокруг Вольнова тварей стало мало? Скорее всего потому, что после того, как я чуть было не словил одного из них, те держатся подальше, не желая рисковать. Глубинное искажение же иное, оно подобно болезни, поражает и искажает всё — людей, животных, растения. Оно обращает людей в монстров, лишает их личности.

— И вы открыли проход в место, где такие монстры обитают?

Я кивнул.

— Один из них пришел к нам и устроил бойню. В комплексе были солдаты, среди них даже были одаренные, но они в принципе не были способны что-либо противопоставить той твари. Руководство понимая что своими силами и быстро не сможет избавиться от чудовища просто изолировало комплекс. Мы оказались заперты под землей с этим монстром. Трое суток, ровно столько продлилась изоляция. И к сожалению, Станислав её не пережил. Я видел, как человеку, который был мне как отец, вырвали сердце из груди. Я с маленькой группой выживших прятался, пытался дождаться помощи, которая всё не шла и не шла. Понимая, что нас просто бросили,