Странные Земли - Андрей Стоев

— Так себе местечко, — прокомментировал я, вслед за Арной озирая окрестности.

Озираться не было никакой необходимости — по всем направлениям раскинулась одна и та же жёлто–серая каменистая равнина.

— Потому и Вольность, — пожала плечами она.

— Какая здесь связь? — я посмотрел на неё с любопытством. — Поясни, пожалуйста.

— Они здесь вольные потому, что это место никому даром не нужно, — вполне логично объяснила она. — Создатель этой дыры был не очень умён, — она задумалась, а потом неохотно поправилась: — Ну, может, и умён. В те времена просто ещё ни у кого, наверное, опыта не было. В общем, он хотел создать такое идеальное место для жизни — чтобы никаких хищных зверей, никаких стихийных бедствий, ничего некомфортного, не говоря уж об опасном. Здесь даже погода предсказуемая: ясный день, затем облачный день, затем пасмурный с умеренным дождиком, и дальше по кругу. Всё получилось, как он хотел, но в результате вышло вот это.

— То есть невозможно сделать, чтобы было хорошо всё сразу?

— Великая Мать дала нам возможность строить свой мир, но пожелала, чтобы при этом соблюдался баланс. Вот, к примеру, в Мерадии много ценных ископаемых, один кристаллит чего стоит. Мерад Великий хотел создать очень богатую сектораль, и у него это получилось. Но в придачу он получил кучу жутких тварей, которые постоянно жрут двергов. В самых богатых забоях у них выживаемость не очень большая, там в основном преступники работают. Особенно там, где кристаллит добывают — там, как мне говорили, только смертники. Ну, или кого получится втихую туда засунуть. Нас вот могли туда загнать из-за того, что мы прибили ту парочку. У двергов принудительные работы — это стандартный приговор для преступников-вершков.

— Ну надо же, — озадаченно прокомментировал я. — Сурово. Похоже, ваш мир вообще не очень приветливое место.

— Слабым везде плохо живётся, — пожала плечами Арна.

— Так-то так, но плохо жить можно очень по-разному. А кстати, раз уж ты упомянула кристаллит — что это такое? Его постоянно все упоминают, но как-то не было случая тебя расспросить.

— Просто металл такой, ничего особенного, — она с недоумением посмотрела на меня. — У вас его нет, что ли?

— Может быть, мы его знаем под другим названием? Какой у него номер в периодической таблице?

Арна непонимающе уставилась на меня.

— Ну, зарядовое число атома у него какое? — попробовал я зайти с другой стороны. — Сколько у него протонов в ядре?

— Знаешь, Артём, мне иногда кажется, что ты специально придумываешь такие непонятные слова и фразы, чтобы выставить меня дурочкой.

— Не придумываю я ничего, Арна, честно, — вздохнул я. — И дурочкой тебя выставить не хочу.

— Я тебе верю, — кивнула она. — Иначе не стала бы это терпеть. Не знаю я ничего ни про какое ядро кристаллита. Спроси меня так, чтобы я смогла тебе ответить.

— Тогда просто расскажи про его свойства, — предложил я. — Как он выглядит?

— Да как обычное железо, — хмыкнула она. — Отличия небольшие есть, но если не знаешь, где смотреть, то и не поймёшь. Да и когда знаешь, всё равно нужно специально присматриваться. Ну вот, смотри.

Она сунула мне под нос лезвие своего копья, Я посмотрел на обычный железный клинок со следами грубой ковки и с недоумением перевёл взгляд на Арну.

— Да, это кристаллит, — подтвердила она. — Это копьё стоит, как хорошее поместье, поэтому я стараюсь его большей частью в чехле держать. Отличить от железа очень сложно, но человек опытный всё равно может что-то заподозрить.

— Как-то выглядит не очень, — с сомнением сказал я. — Обработка грубовата.

— Потому что кристаллит невозможно шлифовать или вообще точить. Только разогреть до очень высокой температуры, тогда он становится немного пластичным. Его сначала долго куют, а потом много раз прокатывают лезвие для окончательной формовки. А когда он остывает, то снова кристаллизуется. Вещи из него чаще всего по грубой обработке и опознают. Если у богатого человека видишь плохо сделанный железный меч, то это наверняка кристаллит. Мы с тобой просто выглядим голодранцами, оттого моё копьё и принимают за обычную дешёвку.

— Понятно, — в замешательстве сказал я. — А какие у него ещё свойства?

— Какие свойства? — задумалась она. — Ну, например, вот такое свойство.

Она взмахнула копьём. Лезвие блеснуло, описывая дугу, врезалось в ближайший валун и срезало выступающий кусок, оставив ровный разрез.

Я посмотрел на копьё — лезвие было совершенно целым без малейшей щербинки. Потёр пальцем ровный срез на валуне — ровный для песчаника, конечно. Срез шёл примерно до трети, а дальше камень откололся — в общем-то, как и ожидалось. Я поднял срезанный кусок и приставил его к валуну. Подошёл идеально.

Арна тихонько засмеялась — со стороны мои манипуляции выглядели, наверное, довольно глупо.

— У нас таких металлов нет, — озадаченно заметил я. — А это точно металл, а не какой-нибудь сплав?

— Нет, это точно не сплав, — покачала головой она. — Я не очень во всём этом разбираюсь, но насчёт того, что это не сплав, могу сказать точно. Кристаллит не принимает ничего постороннего, это чистый кристалл, безо всяких примесей.

— А весит он сколько?

— Легче железа. Не знаю точно насколько, — она пожала плечами. — Заметно легче.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — в полном недоумении сказал я. — Можно было бы предположить, что это вещество с высоким атомным номером, которое мы ещё не открыли, но оно вроде не должно быть легче железа. Да и вообще, вряд ли у такого вещества могут быть стабильные изотопы.

— Опять я не понимаю, о чём ты говоришь, Артём, — вздохнула Арна. — Но я в этом действительно не разбираюсь. Мне вполне достаточно того, что у меня есть хорошее копьё. Ну что, мы идём куда-нибудь?

— Вопрос только в том, куда нам стоит идти, а куда не стоит, — глубокомысленно заметил я. — Что за народ здесь живёт?

— Вольные, — она брезгливо поморщилась. — Так себе народец. В основном голодранцы. Одно радует — мы среди них будем выглядеть своими.

Это, очевидно, намёк на меня —