Локки. Потомок бога. Книга 11 - Евгений Валерьевич Решетов

Старик хмуро уставился на меня и проронил:

— Нет, просто все уже поняли, что, скорее всего, кто-то из наших бойцов точно выйдет в финал. А то и выиграет турнир.

— Я выиграю! — уверенно пророкотал чёрт, переступив копытами.

Тотчас на него упал мой взгляд, быстро наливающийся раздражением и злостью. Инварр аж поёжился и сделал шаг назад.

— Нет, ничего ты не выиграешь, — процедил я и махнул рукой приблизившемуся Крушителю, довольно поглядывающему на чёрта.

— Как это «нет»? — нахмурился Инварр, не обращая внимания на великана.

— А так. Мы уходим! — отрезал я и двинулся к выходу.

— Как уходим⁈ — выпалил Крушитель на фоне ошарашенных вздохов.

— Локки, это твоя очередная шутка⁈ — изумился Мых, захлёбываясь морозным воздухом.

— Никаких шуток. Мы уходим, — не останавливаясь, произнёс я.

— А как же доспехи⁈

— Достану их другим путём, — бросил я смертным, которые в великом удивлении пошли за мной.

— Локки, Локки! Объясни, что произошло⁈ — торопливо спросил Мых, поравнявшись со мной и заглядывая мне в глаза.

— Спроси у этих идиотов, — кивнул я на Крушителя с чёртом.

— Та-а-ак… — обернулся к ним Мых, стремительно наливаясь дурными подозрениями. — Что вы, два полудурка, натворили?

Те, несмотря на то что были раза в три больше старика, начали отводить взгляды, хотя и пытались сохранить кажущееся спокойствие. И с такими невыразительными рожами у них это превосходно получалось. Спектр их эмоций был как у кирпича: он всегда выглядит одинаково — что радостный, что грустный.

— Говорите, говорите! — напирал Мых, сощурив глаза и скаля жёлтые редкие зубы.

— Ну… — нерешительно промычал Инварр, покосившись на Крушителя. Тот едва заметно кивнул. — Мы, как бы это… ну… поспорили, кто из нас быстрее одолеет своего противника.

— Да как вы осмелились⁈ — ахнул Рубака, сорвав не дающую ему покоя шапку. — Ослушались Локки⁈

Мужчина сразу же заслужил злой взгляд чёрта. А Крушитель ему ещё и кулак показал. Кажется, здоровяки не намерены были выслушивать упрёки от новичка. Мых явно пользовался у них большим уважением.

Старик посмотрел на них седым коршуном и прорычал:

— Вы два идиота! Мне стыдно, что я… верил вам… и считал друзьями.

Те виновато опустили головы, едва ногами не зашаркали, как провинившиеся барышни.

Старик же не унимался. Он продолжал стыдить их так красочно и проникновенно, что даже я заслушался и остановился прямо перед распахнутыми воротами стадиона.

— Молите Локки о прощении, и тогда, возможно, его чёрное каменное сердце дрогнет, и он простит вас! — хрипло закончил Мых, вытерев слюну с губ.

Здоровяки тут же рухнули на колени и начали умолять меня простить их за учинённую дурость.

Я для вида постоял с презрительно вскинутым подбородком, а затем нехотя махнул рукой, но пригрозил:

— Ещё раз — и вы трупы.

Они прочитали в моём взгляде, что это не шутка, а последнее предупреждение.

— Конечно, конечно! Больше не будем! — пробасил Инварр и обрадованно вскочил на ноги.

Крушитель тоже поднялся и, расчувствовавшись, даже обнял чёрта.

Я махнул им рукой:

— Всё, идите на стадион. Сейчас будет перерыв, потом у вас останется всего два боя: полуфинал и финал. А мне нужно зарядить Око Ра. Мых, присмотри за ними, чтобы они ничего не ели и их никто не убил да не отравил. Рубака, ты тоже приглядывай. И не шатайтесь перед ареной — сидите в ложе Хеймдалля. Если он будет предлагать вам выпивку — отказывайтесь, ссылаясь на мой приказ. Еду у него тоже не трогайте, мало ли что. Поняли?

— Поняли! — в один голос сказали четверо смертных и пошли к трибунам.

Я посмотрел им вслед, понимая, что снова рискую, оставляя их без присмотра. Но куда деваться? Тащить их в город — ещё больший риск. Мы вон даже поесть спокойно не смогли.

Тяжело вздохнув, я вышел за ворота стадиона и направился к ранее виденной лавке, продающей заряженные энергией ловушки. Надо заранее подготовить Око Ра, а то вдруг придётся резко уходить из этого мира, а артефакт у меня разряжен. Именно этой целью я и руководствовался, шагая по городку, в котором уже заметно снизился накал веселья.

Горожане и прочий люд по большей части выбились из сил, так что смеха, песен и пьяниц на улицах заметно поубавилось. Впрочем, смертные здесь всё ещё веселились: пускали фейерверки, танцевали, дудели, дрались и храпели под заборами.

И вроде бы ничего не предвещало опасности. Однако я держал ушки на макушке, потому и заметил краем глаза тень, отделившуюся от скрытой тьмой стены дома.

Неизвестный направился за мной с какой-то противоестественной ловкостью. Снег практически не скрипел под его ногами, а глубокий капюшон скрывал лицо. Да я и не рассматривал его особо, для этого пришлось бы оборачиваться, а он бы тогда понял, что мне удалось заметить слежку.

Я так и шел, сунув руки в карманы шубы, да с весёлой усмешкой глядел на пьяных мужиков, пытающихся вытащить из сугроба сани, застрявшие там после лихого манёвра. Ездовые олени мотали головами и выбивали копытами снежную крошку.

Соглядатай, а может, и киллер, постепенно приближался, словно собирался пырнуть меня ножом в спину или швырнуть магию.

Я приготовился к нападению, всё так же делая вид, что не замечаю преследователя.

Хм, кто это может быть? Точнее — кто заказал меня? Желающих, как всегда, пруд пруди. Надо бы попытаться взять этого гада живьём.

На счёт три… раз, два, три!

Я телепортировался ему за спину, схватил за руки, до хруста завернул их за спину и ударил ботинком по ноге урода, заставив того со стоном упасть на колени.

— Кто ты, на хрен, такой? — прошипел я, пытаясь зубами стянуть с него капюшон.

Народ начал коситься на нас, но никто благоразумно не встревал.

— Господин, это я, Лекс, — просипел из-под капюшона знакомый приятный мужской голос с нотками удивления.

Кажется, он порядком изумился оттого, что я так шустро его спеленал.

— И чего тебе надо? Мы же договорились встретиться в полдень в доме перед стадионом, — произнёс я, отпуская вампира.

Тот легко вскочил на ноги, отряхнул брюки от налипшего снега и мрачно проговорил, уставившись на меня поблескивающими красным цветом глазами, прячущимися во мраке капюшона:

— Фрида в беде. Я ждал, когда вы останетесь один, чтобы поговорить.

— А я тут при чём?

— Как при чём? — удивился тот. — Мы же теперь служим вам. Вы наш господин, а это значит…

— Не продолжай, не дурак, — вскинул я руку и хмуро добавил: — Вы мне уже что-то не нравитесь оба. Смекаешь почему?

— Вам не нравятся наши клыки? — бледно сострил он с вымученной