Знаменосец забытого бога (СИ) - Ра Юрий
— Да у меня бабок на всё не хватит, чего хочется. Так, разве на куртец или пиджачок.
Пиджачок нашелся, а по курткам не сошлись в деньгах — запасы Тимура бессовестно показали дно. Югославский, пошитый из микровельвета, пиджак выглядел очень прилично. Чирков даже сам понял, кто такие юги — это югославы. Осталось расшифровать утюгов, может это граждане Великого Устюга? В голову ничего путного не приходило, так что Тимур выбросил непонятный сленг из головы.
Валера предложил недорого, всего за пятёру купить моднейший импортный пакет, чтоб нести вещи, но кое-кто решил, что и шестьдесят копеек дорого, а уж пятерку за полиэтилен он точно не отдаст. Вещи были распиханы в две имеющиеся в него сумки, коробку из-под обуви Тимур хотел-было оставить в квартире, но наткнулся на такие испуганно-непонимающие глаза, что забрал кроссовки вместе с коробкой. А то еще примут за пришельца и сдадут в КГБ от греха.
Пиджак было жалко, мог помяться, но жизнь вообще есть череда компромиссов. Мама отгладит, если что. Попрощавшись, Тимур ушел из волшебной пещеры сокровищ, отказавшись от провожатого. Дорогу он вроде запомнил. Да и не джунгли, чай, кругом Москва, самый центр. Заблудится — спросит дорогу у прохожих. Было бы какое-нибудь Коньково, там бы поплутал. В новых районах местные и сами еще не очень ориентируются. Сядешь не на тот автобус — и хана, смотри потом на проплывающие мимо деревни и гадай, ты еще в городе или уже под Кинешмой.
К приходу родителей Тимур даже успел сварганить ужин на скорую руку. Чего бы их не побаловать, когда родители — прочный тыл и крыша. Особенно такие, как у Тимура — доверие подростку на сто процентов. Или они осуществляют отступление по всем флангам на педагогическом фронте? Мама порадовалась такой заботе сына, а когда муж не пришёл в обычное время, стала названивать ему в лабораторию. Дозвонилась, сказала Тимуру, что придется ужинать без папы, у него какой-то эксперимент.
Интересно, подумал Тимур, папа Паша таким образом избегает встречи с сыном или совсем наоборот — бросился в эксперименты с неодимом? Развивать мысль не стал за неимением информации к размышлению. Зато обрадовал маму своими обновками.
— Это где у нас начали «выкидывать» такие качественные вещи? Тимка, признавайся, это не из ГУМа покупки. И не на восемьдесят рублей.
— Точно ты говоришь, ни ГУМ, ни ЦУМ пока не балуют. Приятель свёл с нужным человеком. А по деньгам — я на самом деле больше заработал. Смена двойная, оклад тоже двойной был.
— Соврал, получается?
— Соврал. Хотел себе часть денег оставить на оперативные расходы.
— На девочек?
— В том числе.
— Ну и ладно, тоже дело нужное.
Тимур сначала запнулся от того, как легко мама допустила, что он будет спускать бабки на девочек. Девочки, карты и алкоголь — не та тема, которую одобряют мамы. А потом просёк, что в её мироощущении слово «девочки» пока означает нечто совсем иное, невинные существа возраста её сына, которых надо кормить мороженым и водить в кино. А они за это будут улыбаться и хихикать, теребя банты.
Все вещи были ощупаны, надеты на сына, а по итогу осмотра признаны годными к носке. Одно опечалило маму: уж больно материал качественный, такой порвётся не скоро.
— И что в этом плохого, мам? Я тебя не понимаю.
— Вырастешь через полгода, Тимка, обидно. Так что носи их, не жалей! Младшего брата у тебя нет, передавать некому.
— Может, я тогда в этом пиджаке в школу ходить буду?
— А форма?
— Мам, старший класс уже, какая форма! Скажу, моего размера не нашли в «Детском мире».
— Ну да, раздался ты хорошо за это лето, вытянулся, скоро папу догонишь.
— Это всё потому, что мозг не перегружает организм, не отбирает ресурсы. Прикинь, какой бы я вырос, если бы вообще в школу не ходил!
— Был бы ты как Герасим, большой и без гармошки. Потому как на ней играть мозги нужны. Сила есть — ума не надо, мычи себе как корова да тяни тележку.
— Всё, всё, я сдаюсь! Буду умным дистрофиком.
Отец вернулся совсем ночью, когда Тимур уже спал, его молодой организм, привыкший к режиму в лагере, неохотно вываливался в бардак каникулярного безвременья. Что примечательно, утром он не вскочил к подъему, так что отца в эти сутки Тимур не увидел. Они пересеклись только на третьи сутки пятничным вечером.
Пятница — это святое, это встречи коллег на нейтральной территории, сабантуи, вечеринки, загулы… Но не в этом времени, не в этой стране. Пятница, почти такой же день, если в субботу не заставляют выйти на работу. Даже термин придумали «чёрная суббота». Беспредельщики в любой эпохе находятся. В этой эпохе тех из них, кто сидит наверху, не сажают за злостное хулиганство, а награждают вымпелами и переходящими знамёнами как умелых организаторов.
Чиркова-старшего это не касалось, он своих подчиненных не принуждал к творческому труду, они сами пропадали с ним все эти вечера, а сегодня все решили выдохнуть и разбрестись по своим домам вовремя. А может, у них там какая-то заминка случилась. Поужинали Чирковы в узком семейном кругу, а когда мама уже намылилась устроить совместный просмотр какого-то шибко интересного фильма, случился облом — мужчины зацепились языками на научную тему. Мама, которая все предыдущие годы переживала, что муж дистанцируется от воспитания мальчика порадовалась и тихо растворилась в воздухе, лишь бы не спугнуть начинающееся единение самых близких людей.
— Тимур, теперь ты уже можешь сказать, откуда у тебя эта информация?
— Какая? Ты неодимом что ли занялся? И как, получается?
— Об успехе говорить рано, но остаточная намагниченность у сплава очень высокая. Еще бы коэрцитивную силу такую же получить. Не знаешь, какой по ней должен быть параметр в итоге?
— Пап, я даже слов таких не знаю.
— Если объяснять коротко, то это способность материала противостоять попыткам размагничивания внешним электромагнитным полем.
— Звучит скучно. Ты хотел сказать, долго ли будет размагничиваться? Это да, очень долго.
— А если вернуться к моему вопросу об источнике знаний…
— То я уже говорил. Отец, иногда учёным надо или допустить вероятность существования богов, или назвать открытый эффект парадоксом.
— Звучит нелепо. Постой, — папа зацепился за слово, — ты говоришь о богах во множественном числе. То есть допускаешь их множественность.
— Ну да, вселенная наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Княжить в одно лицо вряд ли кто смог бы.
— Ладно, сын. Давай сделаем такое допущение. И что, теперь тебе как любимчику бога известно всё сущее?
— Да нет, конечно! Пап, ну что ты как маленький повторяешь всякие сказки. Всего никто не знает.
— Тогда переформулирую, ты знаешь всё о том, что с нами случится?
— И опять мимо. Как бы растолковать понятнее, — Тимур по-прежнему не хотел сознаваться, что он другой человек и ни разу не родственник Павлу Чиркову, — я парил над рекой времени и видел отдельные моменты, изредка чиркая крылом по поверхности реки. Видел самые крупные явления издалека и редкие случайные моменты вблизи.
— Еще не стало понятно, но аналогия красивая.
— Ну смотри, смерть Высоцкого была масштабным событием. Ты же слышал, какая демонстрация на похоронах собралась? А моя или твоя смерть — ничего не значащий не видный ниоткуда момент истории.
— Хм, соглашусь, в историческом масштабе наши смерти ничто. А вот это ферро-лантаноид, знание о нем откуда?
— Магнит вообще заметная часть технологической цивилизации будущего. Там такие перспективы использования — голова кружится! А подробности, пусть и куцые — случайное знание.
— Не сходится у тебя в теории, Тимур. С лотереей нелогично.
— Так я сто раз говорил, в моей удаче нет логики, это божественное вмешательство. Ну давай уже, принимай как допущение теорию целиком, а не отдельные формулы из неё!
— Говоришь как взрослый.
— Взрослость есть возраст души, а не тела. Почитай, на половину жизни мне довелось хлебнуть ощущений. Как в стихотворении Пушкина «Пророк». Кстати, настолько он там всё по делу описал, что я даже теперь подозреваю в нём своего коллегу по несчастью:
