Этерания 1 часть - Kari

Это был прорыв. Теперь он мог видеть. Не гадать, а видеть.

Тем временем, история с женихами для Арины благополучно разрешилась. Ее давним поклонником был Игнат, молодой плотник. Он был не из богатых, но руки у него были золотые. Он помогал Геннадию делать рукояти для инструментов и топорища, а иногда они вместе брали подряды на постройку сараев или повозок.

Игнат был тихим, работящим и смотрел на Арину так, что у того камня на сердце Василия, что звался Олегом Воронцовым, таял лед. Он не строил иллюзий, не обещал дворцов. Он просто приносил ей то резную деревянную птичку, то горшок с душистыми травами для огорода.

Арина отвечала ему взаимностью. Она смеялась с ним так, как не смеялась с другими ухажерами.

Однажды вечером Игнат, краснея до корней волос, официально попросил у Геннадия руки его дочери. Кузнец, посовещавшись с женой, дал согласие.

Свадьбу сыграли скромную, но веселую. На всю деревню. Василий, используя свое новое «магическое зрение», наблюдал за молодыми. Их ауры переплетались, создавая гармоничный, теплый рисунок. Игнат был простым человеком, без всякой магии, и это было лучшей защитой для Арины. Он никогда не привлечет к ней ненужного внимания.

После свадьбы молодые поселились в собственной небольшой избе, которую построили всем миром на краю деревни. Угроза, нависавшая над Ариной, отступила. Она была в безопасности. Рядом с простым, хорошим человеком.

Василий был счастлив за сестру. Но это счастье было с горчинкой. Он видел, как мать с отцом, оставшись одни, вздыхали с облегчением, но в их глазах была и грусть — дом опустел. Мирон все больше времени проводил в кузнице, готовясь перенять дело. А он, Василий…

Он стоял на пороге своей новой жизни. Угроза семье была минимизирована, но его личные цели — сила, богатство, знание — никуда не делись. Более того, он теперь знал, как к ним идти. Он мог разговаривать с Системой. Он мог видеть магию. Он мог качать свои навыки целенаправленно.

Он посмотрел на дорогу, уходящую из деревни. Туда, где был замок барона, города и столица Адрастия с ее Академией Серебряных Врат. Он не хотел туда идти. Но он знал — рано или поздно ему придется это сделать. Чтобы стать сильным, нужно выйти из тени кузницы.

Но пока он снова взял молот. Предстояло выковать новую партию подков для баронских стражников. И с каждым ударом он чувствовал, как растет его сила. Не только мышечная.

Глава 5: Солдат, Мёд и Первый Урок

Василию было четырнадцать. Он уже не мальчик, но еще и не мужчина в глазах деревни. Промежуточный возраст, когда тебя уже не отгонишь от серьезной работы, но и в совет старшин не позовут. Его статус в Системе медленно, но верно рос вместе с ним. Он уже мог поднимать кузнечный молот, который отец использовал для средней работы.

[Имя: Василий Кузнецов]

[Уровень: 6]

[Сила: 21]

[Ловкость: 23]

[Телосложение: 20]

[Интеллект: 25]

[Мудрость: 23]

[Удача: 5]

[Навык «Кузнечное дело»: Уровень 4]

[Навык «Приготовление пищи»: Уровень 9]

[Врожденный дар (Магия Жизни): Уровень 2 (45 %)]

[Магическое зрение (пассивный): Уровень 2]

Он уже мог видеть ауры чаще и четче. Магия матери теперь представала перед ним как плотное, уютное зеленое одеяло, наброшенное на их дом. Аура отца была густого, землисто-коричневого цвета — прочная и непоколебимая. Он научился скрывать свое «зрение», чтобы не казаться странным, уставшим вглядывающимся в пустоту.

И вот в деревне случилось событие. На краю Медового, на пригорке с видом на лес, начали строить дом. Не обычную крестьянскую избу, а добротный, на каменном фундаменте дом с большой печью и отдельной кузницей-мастерской поменьше. Слухи ползли быстрее телеги.

Строители — наемная бригада из города — были немногословны, но трактирщик, поставлявший им еду и тот самый хмельной мёд, выведал главное: дом строят для отставного гвардейца графской службы. Человека по имени Лука.

Через месяц Лука прибыл. Он приехал на крепком коне, один, с одним большим узлом за спиной. Он был высоким, поджарым мужчиной лет пятидесяти, с сединой в коротко стриженных волосах и лицом, испещренным шрамами и морщинами от солнца и ветра. Движения его были экономными, точными, без единого лишнего жеста. Он носил простую, но качественную одежду, а на поясе у него висел не просто нож, а длинный, хорошо сбалансированный боевой тесак.

Деревня замерла в почтительном страхе. Гвардеец! Да еще и графский! Такие люди не селились в глухих деревнях без причины.

Причина, впрочем, быстро открылась. В первый же вечер Лука пришел в трактир, заказал кувшин меда и, отхлебнув, замер на несколько секунд, а потом кивнул сам себе.

— Верно мне говорили. Лучший мед в округе. Ради этого и перебрался. Спокойствие да хороший напиток — что еще старику надо.

Он расплатился чеканной серебряной монетой, что вызвало еще больший трепет. С тех пор он стал постоянным гостем трактира. Он был неразговорчив, но вежлив. Не лез в дела деревни, но и задирать себя не давал. Однажды двое заезжих торговцев решили, что старик — легкая добыча, и попытались его ограбить на выезде из деревни. Через минуту они оба лежали без сознания, а Лука, даже не вспотев, продолжил путь к своему дому.

Василий наблюдал за ним через свое «Магическое зрение». Аура Луки была… стальной. Серой, холодной, собранной в плотный, непробиваемый кокон вокруг тела. Это была аура не магии, а чистой, выкованной в боях силы воли и дисциплины. От него исходила тихая, уверенная опасность. Именно то, что искал Василий.

Мысль созрела мгновенно. Этот человек мог его научить. Научить по-настоящему.

Он выждал несколько дней, пока страсти улягутся. Затем, набравшись смелости, взял с собой глиняный горшок с маминым вареньем из лесных ягод (к которому он тайком добавил крошечную, почти невесомую щепотку магии жизни, для усиления вкуса и «свежести») и отправился к дому на холме.

Лука колол дрова на своем дворе. Делал он это с пугающей эффективностью. Полено — удар — две идеальные плахи. Никаких лишних движений.

— Чего? — бросил он, не прекращая работы, заметив Василия.

— Доброго здоровья, господин Лука. Мать передала, от нашей семьи. Варенье, — Василий выставил вперед горшок, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Лука остановился, воткнул топор в колоду и оценивающе взглянул на парня. Взгляд был острым, как лезвие.

— Кузнецов, да? Слышал, у Геннадия сын подрастает. Спасибо. Передай матери благодарность.

Он взял горшок и