Психолога вызывали? - Елена Саттэр

Он небрежно закинул руки на спинку дивана, и его рука как бы нечаянно коснулась моего плеча.
— Джарлетт, ты не забудь, что у нас помолвка фиктивная, так что ручки шаловливые при себе держи.
Часы бумкнули. Я подскочила.
— Всё, дорогой, побежала я к себе. Встречаемся в шесть вечера на той же полянке. Не забудь плащики с панталонами заказать.
Джарлетт засмеялся:
— Представляю лицо портного.
А я пошла к себе в новые покои. Кира сидела и отпарывала пуговицы. Фей помогал, тыкая в них своей палочкой, отделял камни от основы. Работящий какой, вот радость кому-нибудь такая достанется. На столе собралась небольшая кучка изумрудов, рубинов и сапфиров.
Я села рядом и стала их рассматривать.
— Может из них украшения сотворить? На подвеске и на серьгах висюльках камни менять? И тогда условие по украшениям будет тоже соблюдено. Не думаю, что их надо будет каждый день новые носить, таких количеств брюликов и у самой матери нет.
Я сняла с шеи единственную цепочку с подвеской.
— Феюшка, сможешь ювелиром заделаться? Звено с цепочки снимаешь и к вот этим камням приделываешь. Комплектов пять сделаем, а там видно будет. Тебя, кстати, почему не отзывают от нас?
Горный Орел начал разжимать волшебством звенья на цепочке:
— Отпуск взял на месяц. У нас все по закону.
Я обрадовалась:
—Это же прекрасно! Мы за тридцать дней столько наливок заготовим — на год хватит продавать.
— Что за наливки-то расскажешь? — поднял рыжую голову компаньон.
— Наливку из фейхоа будем делать. Нужна крепкая основа, мед и сами ягоды. Когда разливать по бутылкам будем, по две фейхуа добавим. Назовем «Яйца дракона». А заговаривать их будешь на силу мужскую. Как она действовать будет? Бутыльки размером с мужской кулак.
Фей пожал плечами:
— Как кто пить будет. Ежели по глотку — так чтоб не опозориться с молодой женой — и на месяц.
— А если сразу залпом? Не помрет от этого?
Фей поднял глаза к потолку, задумавшись:
— Не, живее всех живых будет. На сутки хватит, но ходить неудобно будет.
Мы с Кирой переглянулись.
— Надо будет народ предупреждать о такой побочке, а то неудобно получится,— пробормотала я себе под нос.
— Кира, вот эти камешки можешь продать, когда я улечу, — я пододвинула к ней кучку. — А сейчас нарядом на вечер надо будет заняться.
Я пошла в свою спальню. Светить опять голыми ногами в полете особо не хотелось. Где там штаны Джарлетта, украденные еще во время первого набега?
Примерила. Ушить — и сядут прекрасно. Только дамочек в мужских костюмах я не встречала, поэтому сверху свою синюю юбку с запахом, только одну пуговицу на поясе оставим.
Камзол, тоже, кстати, синий, по талии обрезаем, ушиваем — и прекрасная куртка организовалась, а в рубашке воротник отпарываем и делаем стойку.
Возились мы с комплектом долго, и казалось, я уже не успею к отлету, но справились. Волосы переуложить служанка мне не успевала, и мы сделали по-быстрому хвост.
— Кирюш, все помнишь, что делать?.
Девушка кивнула, оглядывая меня с ног до головы.
— Госпожа, а на ноги что?
А вот здесь она была права, не в туфлях же лететь.
— У меня сапоги есть высокие, в деревне по грязи ходить, хотите? Как раз для вашего Кукуйска.
Фей подогнал мне их по размеру. Черные кожаные сапоги вкупе с черными штанами и черным широким поясом смотрелись невероятно. А сверху распахивающаяся при ходьбе юбка и строгая короткая куртка. Ух, красавица!
Вышла из покоев и пошла на выход. Народ при виде меня застывает, некоторые мужички заинтересованно так посматривают. Я открыто с такими не заигрываю, но в копилочку памяти откладываю, мне ж еще замуж выходить. Выхожу и к принцу направляюсь, а сама прутик сломала и иду, им как хлыстиком, помахиваю.
Смотрю — оценил. Глазки масляной пленкой заволокло, рот приоткрылся. Ну, я иду мимо, пальчиком так, небрежно, челюсть его захлопнула и спрашиваю:
— А сверху-то мне можно полететь? Или вы, драконы, только бочки с ягодами перевозить можете?
Джарлетт в себя пришел и усмехается:
— Что ж с тобой делать, садись, только держись покрепче.
Полдворца выбежало, типа, прогуляться, когда я эффектно на дракона залезала. Уцепилась за его гребень. Ну, ничего так, удобно.
И мы взлетели. Эх, вот только для этого уже можно было невестой принца заделаться. Полет на драконе — это что-то феерическое. Особенно когда солнце садиться стало. Интересно, а у драконов, типа, что-то встроено для навигации? Как он в темноте ориентируется? Ладно, сейчас небо чистое и звезды видны, а в облачную погоду?
Наш полет часа два продолжался над береговой линией. Гребни волн, подсвеченные полной луной, бились о берег. Далеко впереди на холме показались какие-то огни, постепенно распадающиеся на буквы. «Веселый Кукуй» — гласила огромная светящаяся надпись на длинной стороне холма, обращенной к морю. Город переливался, как рождественская елка. А в прибрежных водах виднелась огромная вереница стоящих на рейде кораблей.
— Не поняла? Получается, глава города внял моему письму про смену названия? Смекалистый какой! Уважаю.
Когда мы подлетели еще ближе, увидели внизу переливающуюся разноцветными огоньками морду дракона и крестик. Так они нам еще драконью вертолетную площадку оборудовали!
Прогиб засчитан! И принц аккуратно опустился на центральной площади, окруженной большим количеством народа. Я спустилась на землю. Джарлетт превратился в человека и встал рядом. И тут же грянул оркестр.
Народ хором запел:
— Ах, ты веселая девчонка Макарена!
Я опешила. А Джарлетт хмыкнул:
— Знакомая песня!
Это они за часов шесть так подготовились к нашему прилету, что и музыку, и песню выучили. Пели с огоньком. Когда последние ноты затихли, к нам навстречу с караваем в руках и с чарочками на подносах двинулась парочка мужчин.
— Добро пожаловать, дорогие гости. Ваше Сиятельство, разрешите представиться, я – глава Веселого Кукуя, — представился толстый невысокий мужичок с умными глазами.
— А я староста Фейхуовки, — поклонился второй. Был он с бородой и патлатый, в простой деревенской рубахе. — Ягоды вон, две бочки доставил, госпожа, — поклонился он мне,— как и просили. Последние.
— В каком смысле последние? Ты же писал в прошлом письме, что ягод у тебя видимо-невидимо, — удивилась я.
— Так это было до того, как мы с вашей легкой руки