Одинаковые. Том 5. Атлантида - Сергей Насоновский
Воспользовавшись моментом, когда снотворное начало действовать и члены усиленной вахты один за другим стали терять сознание, Зарубин подкрался к Лёхе и оглушил его ударом по затылку. Ещё до этого он успел подать световой сигнал на вражескую шхуну. Когда мы с Никитой выскочили на палубу, к нашему борту уже притиралось французское судно, и с него один за другим стали перебираться лягушатники.
Благо, сознание у нас с братом к этому времени практически полностью восстановилось. Предвидя нечто подобное, мы начали действовать незамедлительно. Для начала на борт шхуны и в самую гущу десантирующийхся на «Святогор» французов, полетели три светошумовые гранаты, создавшие в ночной тишине невероятный грохот и яркие вспышки. На несколько мгновений присутствующие на обоих палубах были дезориентированы. Не дожидаясь, пока противник очухается, мы с Никитой начали работать. На борт к французам отправились три разрывные гранаты, после чего мы открыли ураганный огонь с двух рук из проверенных ПР-92. Французы валились на палубу «Святогора» один за другим. На их шхуне началась паника и вспыхнул пожар, озаривший ночную тьму. Не успели лягушатники прийти в себя, как мы с братом отправили на тот свет восьмерых и наше судно была зачищено от неприятеля.
Подхватив пулемёт Мадсен, я стал короткими очередями поливать шхуну. Позиция была удобной — наш борт возвышался над палубой французов. О предателе, который отравил воду, мы в тот момент лишь догадывались, стараясь приглядывать за тылом. А Зарубин, поняв, что всё пошло не по плану, решил устранить помеху в нашем лице. Подхватив ПР-92 одного из бойцов, он открыл стрельбу в сторону Никиты. Ублюдок успел три раза нажать на спусковой крючок!
Ничего подобного мы не ожидали. Тяжёлая пуля развернула Никиту на месте, и он рухнул на палубу, как подкошенный. Благо, выстрел пришёлся в плечо. Ранение неприятное, но, к счастью, не смертельное. Осознав это, я выдохнул с облегчением и открыл по боцману-предателю огонь. Короткая очередь из ручного пулемета настигла цель. Три пули вошли точно в тело. От такого подарка Зарубина отбросило к переборке, по которой он и сполз на палубу, оставляя на стенке кровавый след.
Убедившись, что с братом всё более или менее в порядке, я принял решение самостоятельно заканчивать работу на вражеском корабле.
Это было не слишком большое судно, вместе с экипажем на нём не должно было быть больше двадцати пяти человек, как минимум половину из которых мы уже вывели из строя. Выдернув из подсумка раненого брата три дополнительные гранаты, я разбежался и перепрыгнул на борт к французам. При мне были пистолеты и «Мадсен» со свежим магазином на 25 патронов. За мной сразу же последовали два бойца, что услышали стрельбу на палубе поспешили на помощь. Я отдал им команду жестами на полную зачистку, и мы начали работать.
Несколько французов, уцелевших после взрывов гранат, уже начали огрызаться огнем. Антон с Игорем рассредоточились по сторонам, прикрывая меня.
— Гранаты к бою! — скомандовал я, и мы синхронно швырнули заряды в ближайшее помещение.
Взрывы сотрясли небольшое судно. Когда дым рассеялся, мы ворвались внутрь.
Перестрелка в тесных коридорах — то еще зрелище, но «Мадсен» в этом случае был ультимативным оружием. Преимущество в плотности огня оказалось на нашей стороне. Мы методично зачищали каюту за каютой, предварительно закидывая внутрь гранату. Антон шел первым, я его прикрывал, а Игорь замыкал группу.
Пулемет дырявил переборки насквозь, доставая лягушатников повсюду. В капитанской каюте нас ждал сюрприз — раненый помощник главного на этом борту масона, который погиб от взрыва гранаты на палубе шхуны. Это был Жан-Пьер Леруа, как выяснилось позже, правая рука Антуана Кюри. Именно последнему была поставлена задача любыми силами остановить нашу экспедицию, постаравшись при этом захватить «Нептун». Французы жаждали первыми добраться до тайны, которую они на полном серьезе считали исключительно своей.
Масон лежал на полу, зажимая простреленное бедро.
— Не убивайте! — прохрипел он по-французски.
— Антон, перевяжи его и потом тащи на «Святогор». Руки не забудь связать и обыщи тщательно, у этих ублюдков может быть скрытое оружие. И на наличие яда в воротнике проверь. На наше судно двигаешься только после того, как здесь закончим всю работу, — распорядился я. — Живым он, возможно, принесет больше пользы.
Пока Игорь накладывал повязку на простреленное бедро пленника, мы с Антоном завершали зачистку. Судно было нашпиговано пулями, в нескольких местах уже разгорался пожар. Вернувшись на палубу, Антон с Игорем подхватили Жан-Пьера Леруа и потащили его на «Святогор».
— Оттащите пленника в трюм! — приказал я, когда они поднялись на борт. — Игорь, свяжи его хорошенько. Антон, возвращайся сюда сразу, над закончить начатое. Допросом займемся позже!
Никита уже пришел в себя и сделал сам перевязку простреленного плеча. Вид у него был мрачный, но брат остался жив, и это самое главное.
Теперь, пока не наступил рассвет, нужно отогнать шхуну подальше и потопить ее к чертям собачьим, чтобы к утру здесь не осталось и следа от этих лягушатников.
Я кивнул Антону, и мы направились обратно к шхуне. Судно выглядело жалко: покосившееся, с небольшой пробоиной на борту. Но его все еще можно было использовать. У входа в котельное отделение мы разделились. Он спустился к паровой машине, а я поднялся на мостик для контроля.
— Антон, проверь давление в котлах! — крикнул я в переговорную трубу, связывающую мостик с машинным отделением.
— Да, Илья! — донеслось в ответ. — Котел еще горячий, уровень воды в норме. Можем трогать.
Антон занимался подготовкой машины и скоро в предрассветной тишине послышалось характерное шипение пара.
Через несколько минут из трубы снова донесся его голос: — Давление стабильное, можно давать ход!
Отдал команду, и шхуна стала отходить от борта «Святогора», я направил ее на выход из бухты, постепенно набирая скорость. Довольно быстро отдалились на безопасное расстояние
— Антон, спускай шлюпку и жди меня!
Сам же я спустился в машинное отделение, где установил внушительный заряд динамита. Его мы захватили на «Святогоре». Этого количества должно хватить с запасом для разрыва котла, последующего пожара и, как следствие,
