Магический оборотень - Лев Милосердный
Я стоял на крыше и наблюдал, Аода крушила языческое капище минут тридцать. Когда от капище остались лишь развалины, я заметил кое-что. Цилиндрический камень, который стоял в центре места жертвоприношения. Он излучал силу. Очень сильная аура вздымались вверх. Я спустился вниз и приказал змее остановиться. Часть селян вышли за пределы деревни. Только смелые зеваки все еще прятались за углами зданий и наблюдали, как большая змея крушила капище. Я прошел на то место, что раньше было языческим святилищем. Подошёл к камню. Он был наполовину разрушен. Аода зацепила его видать пару раз своим хвостом.
«Почему от него такой сильный поток силы?» — подумал я. В нем что-то должно было быть. И я разглядел. У основания внутри самого камня было что-то замуровано. Я начал бить ногой по камню. Через пару ударов камень рассыпался. А под ним показались три гладких покрытия. Я расчистил руками посильнее. Это были черепа. Три черепа, замурованные в основание. На каждом были выгравированы символы. Древнеславянские руны. Я пригляделся. Они и были источниками сильной ауры. Не сам камень, а именно эти черепа.
Ясно. Чего ещё ожидать, все эти мерзкие жертвоприношения основаны на человеческих жертвах. На человеческих душах. Видимо, они как какой-то артефакт, служат языческим богам, как батарейка, накапливая и отдавая силу. Я сел на корточки и всмотрелся в языки ауры, они извивались, как красный дым от огня, и я будто услышал голоса людей. Женщины, дети, мужчины. Все. Их души. Языческие боги не брезговали любыми жертвами.
«Мда, морального кодекса у них нет. Значит, и в отношении их тоже не будет никаких моральных ограничений».
Резкая фантомная боль уколола в груди. Я вспомнил Ладу. То, как она улыбалась в последний день, когда я ее видел. Я встал и ударом ноги раздавил черепа. Ауры вырвалось столько, что она заполнила собой все пространство. Я развел руками и начал впитывать. Меня сразу же затошнило, живот свело сильным спазмом. Я чуть не сблевал. Эта аура была такой же, как и на чертовом плато, где я встретился с богом. Она пахла трупами и гарью. Я напрягся и направил силу в живот, чтобы убрать боль. В этот момент я почувствовал легкое облегчение. Я понял для того, чтобы принять эту силу, мне нужно ее обработать. В теле человека желудок преобразует пищу в энергию, но при этом он тратит часть этой энергии, чтобы переварить саму пищу. Так и с аурой. Я сконцентрировался на своем животе. Я мысленно представил, как поглощенная аура превращается в шар внутри моего живота. Черный шарик, он впитывал эту оскверненную ауру и выдавал мне чистую энергию, расползающуюся по телу. И мне стало легче. Я полностью не избавился от чувство тошноты, но мне стало намного легче. Я за короткое время впитал всю ауру, что высвободилась из черепов. Аода, скрутившись в клубок, все это время, что я поглощал ауру, просто за мной наблюдала. Я настолько был переполнен силой, что она так и распирала меня изнутри. Я почувствовал, что смогу использовать не только технику призыва. В аниме Саске обладал мощной техникой стихии молнии — кирин. Она создавалась без печатей, но требовало очень много чакры. Она материализовалась, как молния в форме зверя. А также шаринган — это особый вид глаз, который видит и может копировать стиль и печати противника, а также накладывать иллюзии. А еще чидори. Это техника является сконцентрированной молнией в руке и мгновенно наносит урон врагу. Я решил попробовать, сконцентрировал силу в руке. Представил себе технику чидори. В руке между пальцами заискрился сгусток крохотных синих молний. Я вытащил клинок кусанаги и провел рукой вдоль лезвия. Разряд тока обволок лезвие, и все лезвие, окрасившись в синий цвет, стало испускать маленькие заряды молний.
Пока я экспериментировал над своими способностями, с неба прилетело огненное копье. Я заметил его в последний момент. Копье пронзило Аоду. Змея резко завизжала и, скрутившись в агонии, начала рассыпаться в прах. Я почувствовал внутри себя, как она исчезла. Техника призыва отменилась. Змея рассыпалась в прах. Я повернулся туда, откуда прилетело копье. Там в небе, высоко, я увидел силуэт человека. От него исходил огонь, поэтому он был виден как звезда в ночи.
— Помяни черта, — сказал я.
Взглянув на него, я сразу понял, это он. Не потому, что он пуляет огненными копьями и умеет летать. Нет. Он обладал неимоверной силой. Его аура была черной с красными языками. И она была огромной, словно большое облако. А из-за его плеч в форме крыльев были языки пламени. Это был языческий бог огня — хорс. Он спустился ниже, я не спускал с него глаз. Теперь между нами было около десяти метров. Он просто левитировал в воздухе.
— Прежде, чем ты сгоришь дотла, ты можешь мне объяснить, кто ты? И откуда? — спросил он.
— Нет, — ответил я.
Его голос был надменным и гордым. А звучал он тонко и высоко. Словно это был молодой парень лет двадцати, который только недавно вставил себе сережку в ухо и покрасил волосы в светлый цвет. В принципе выглядел он именно так. На лицо молодой парень. Стройный, в дорогом балахоне черного цвета, с плащом за спиной и золотыми узорами. Сверху элементы брони из золота. Наплечники, латы на локтях. Золотистые кудрявые волосы. Золотой щит в левой руке. В правой руке красивый горящий желтым пламенем меч.
— Какой-то ты сладенький, — сказал я.
Его реакция не заставила себя долго ждать. Он направился на меня со всей своей скоростью. Словно пикирующий самолет, он летел на меня, выставив щит. Я приготовился к столкновению, выставив клинок вперед. И меня просто снесло с ног. Такого я не ожидал. Когда я впитал столько ауры, я почувствовал, что могу горы перевернуть. Но нет. Сейчас я понял, эта гора неподъемная, бой будет тяжелый. Он впечатал меня щитом, мои ноги не выдержали, и я упал. Он уронил меня и прижал щитом к земле и так протащил по обломкам еще метров пять. Я оказался в невыгодном положение, он стоял надо мной, убрал щит и занес меч. И вложил силу в удар, замахнувшись клинком я ударил ему на встречу. Мы скрестили лезвия. Он словно не почувствовал сопротивления. Мой клинок источал молнии. Я сконцентрировал молнии в своей левой руке и попытался ударить его в бок, но он поставил щит. Он еще несколько раз ударил мечом, я парировал. А после я ударил
