Кукла 3 - Мир
Мать же, разнежившись от нашей пустой болтовней за последний час, и устав удивляться и переживать, ничего не понимала и не замечала. И тоже вела себя как обычно, как будто пришла с работы вместе с отцом. И просто… вела семейный ужен с мужем и детьми.
И видя все это, и желая наконец расставить все точки над Ик, я вновь вернув разговор к коррективному руслу раз уж все в сборе, решил вмешаться, и сделать это решил лишь одним только словом, да одним, местоимением:
— Она знает, — сказал я обращаясь к отцу, и на кухне воцарилась тишина.
Сестренка улыбнулась, мать замерла, отец захлопал глазами.
— Она знает. — повторил я с нажимом, глядя на отца и перевел взгляд на хлопающею глазами мать. — Теперь, спустя два дня, море слез, нервов, и попыток, вы оба в курсе «Нашей маленько тайны». — перевел я взгляд с матери на отца и обратно, — И теперь надо решить проблему того маленького казуса, что вы натворили. — отец сглотнул, но я не стал переводить на него свой взор, посмотрев за окошко, вдаль, в темноту, — Наши карточки. Мы сегодня были в гильдии охотников, — мать тоже сглотнула и выпучила глаза, видимо осознавая, в какое время мы там были, — но там сегодня был какой-то бардак, и мы только зря время потратили и, — посмотрел я на маму с нежностью и чувством искренней вины в глазах, — маму напугали, тоже зря.
Мать слегка смутилась отводя взор в сторону, а отец забегал глазами между мной и ею, пытаясь понять, о чем я и к чему. Но потом вдруг осознал:
— В больнице, как понимаю, вы сегодня небыли?
Мать отвела взгляд, а мы со вздохами закивали.
— Ну и ладно.
И я с сестрой, хлопая глазами уставился на него.
— В городе ЧС. Отрылось двенадцать порталов в подземелья…
ТЛЯ! — провопил в душе я, и видимо что-то такое-эдакое отразилось на моём лице, потому как отец прервался. У матери в это время случился очередной «спасите-помогите детки!» потому как она явно знает, что такое означает, когда у тебя дети охотники. Сестра… задумалась о том, как вообще нужно реагировать на такое.
Заметалась взглядом между нами всеми, заметалась меж выбором нужной эмоции — хладнокровным принятием у отца, офигиванием меня, и «спасите! Детки!» матери, которое она может выразить только в виде слез, так как своих детей не имеет и не знает подобной эмоции. Да и слезы она быстро смахнула, признав данное чувства в данной ситуации напрочь неуместным. А потому решила ничего из себя не строить, а принять все как есть и быть той, кто она есть, встречая ситуацию так, как она её понимает и встречает — ПОФИГ!
— В город съезжаются охотники со всей провинции и страны, — продолжил отец свой рассказ, когда мы немного переварили сказанное ранее, — Мобилизуются все силы и резервы, и, эх, все охотники, находящиеся в городе тоже поднимаются в ружье на зачистку хотя бы мелких порталов второго-первого уровня. — и внимательно посмотрел на нас, глазами говоря «само то для вас работа!».
Его можно понять, но… но он похоже еще не договорил:
— В сети идет сбор желающих принять участие в зачистке подземелий шестого седьмого уровня, но, — отец усмехнулся, — там очередь! В город съезжается целая туча именитых охотников, и желающих «потусоватся со звездами» хоть отбавляй. — дал он нам ответ, почему он там про первоуровневые вообще говорил.
Видимо, на большой куш, приплыла большая рыба! И к ней в свиту все хотят. А всякая мелочь — никому не интересна! Но мелочь — может подпортить многим нервы и жизни! И ею тоже должен кто-нибудь заняться. И вот поэтому…
— Пфф! — фыркнула сестра, с небольшой задержкой во времени отвечая на слова отца, — Да мы и вдвоем с братом такую мелочь, как шестерка, могли бы легко зачистить.
— МЕЛОЧЬ⁈ — вскочил отец, выскакивая из-за стола и ногами отодвигая стул.
Ладно хоть не уронил! Не мать.
— Мелочь, — кивнула сестра, пожимая своими скромными плечиками, легко выдерживая суровый взгляд отца, который он в неё вперил. — Шестой уровень — мелочь лютая. Легкая прогулка, на пол часа, — вновь пожала она плечами, а мать, видящая и слышащая все это, закатила глаза, балансируя на гране обморока.
И у неё уже явно закружилась голова! Того и гляди упадет… и прямо на кружку и тарелку с блинчиками — отодвину-ка я это все в сторону и подставлю подушку, пока никто не видит!
— Тогда, — сел отец обратно, не забыв пред посадкой пододвинуть стул под попу рукой, в очередной раз доказывая, что он не мать, и хорошо контролирует окружающее его пространство даже в таком состоянии, — что для тебя не мелочь?
— Ну… — протянула сестра, мельком взглянула на подушечку с пуфика, на которую приземлилась моська нашей мамы, и уставилась на меня.
Я — тихонько мотнул головой — не вздумай рассказывать! Они и так в шоке от шестерки! А уж семерка, восьмёрка… или что там еще выше идет?
— Не скажу, — отвернулась сестра от отца, надув щечки, сложив ручки на груди, словно бы всерьёз обижаясь.
А отец, переключил своё внимание на мать, лежащей на не пойми откуда взявшейся небольшой подушке. Поверил пульс, уложил её поудобнее, и… всё, больше ничего делать не стал. Странно! Хотя… видимо понимает папка, что такие заявления… очень непросто переварить.
— В общем… — вернулся папаня к разговору, решив пока отложить тему о том, что нам легко, а что нет, — вас наверняка уже там заждались и обыскались.
— Там, это где? — перестала дуться сестра, и вернула своё внимание отцу.
— В ассоциации, — как прописную истину сказал отец.
— Это вряд ли. — отвернулась сестра опять, но не стала надуваться.
— Почему? — не понял родитель, взглянув на неё и хлопая глазами в недоумении.
— У нас нет наших карточек! — развела руками сестра не поворачивая головы.
И это был удар под дых! Отец прям осунулся весь! И руки опустил.
— А
