И зовите меня Гудвин - Павел Николаевич Корнев
Усатый коротышка не удержался и заржал:
— Времена изменились, а пиписьки обратно не отросли!
Я заподозрил, что мне морочат голову, но от выражения недоверия воздержался, лишь хмыкнул многозначительно да продолжил заниматься ногтями.
Дядя Вова покачал головой и сказал:
— Понимаю, молодой, что женщины у вас дюже неказистые, а с годами их ещё и разносит со страшной силой, но не связывайся с дроу. Ничего хорошего из этого не выйдет. Самое большее на положении домашнего питомца окажешься. Уж лучше в сторону светлых эльфиек смотри. У них свои закидоны, но лесная или поморская хоть ничего тебе не откромсает во сне за плохое поведение. Что смотришь? Был я раз на вызове…
Упырь махнул рукой, а Жора протяжно вздохнул:
— Так-то, если разобраться, не имеет значения, из какого народа баба и какого цвета у неё кожа. Все они одинаковые!
— Кто? — поинтересовалась заглянувшая в распахнутую боковую дверь Дарья.
— Вообще все одинаковые! — усмехнулся Жора. — Радикальных отличий во внутреннем устройстве разумных рас не зафиксировано!
— Спорное утверждение! — не согласилась с шофёром тёмная эльфийка, но тот отвлёкся на вызов по радиотелефону.
Дядя Вова вновь завалился на носилки, ну а я под насмешливым взглядом Дарьи продолжил кромсать свои ногти кусачками. Сам в сторону эльфийки даже не взглянул, поскольку зубрёжкой таблицы умножения сегодня уже был сыт по горло.
— У нас вызов! — объявил Жора и завёл двигатель.
— Чего там опять? — с ленцой поинтересовался дядя Вова.
— Да непонятно, — отозвался шофёр, помаячил рукой охраннику у ворот, и орк принялся раздвигать те, освобождая проезд. — Но вроде как по нашему профилю.
Эльфийка оживилась, упырь поморщился, я отложил кусачки и взялся за напильник.
Ровнять ногти было ещё и ровнять.
На сей раз покатили мы к центру города, и дорожное движение там оказалось гораздо интенсивней, нежели на тихих улочках рабочей окраины. О пробках речи не шло, но влететь в кого-нибудь, проскакивая перекрёсток на красный, уже ничего не стоило, поэтому Жора включил не только проблесковый маячок, но и сирену.
Некоторое время спустя над пятиэтажками и девятиэтажными панельками замаячили высотки, и если некоторые из них вполне могли возвести ещё в середине прошлого века, то модерновый вид других уже сложившейся у меня в голове картинке этого мира нисколько не соответствовал. А ещё на глаза попалась мало чем уступающая небоскрёбам пирамида — и не сложенная из каменных блоков, а застеклённая.
— Это что ещё?
Дядя Вова глянул в боковое окно и понимающе протянул.
— А! Это! НИИ Сверхтяжмет.
«Кучеряво учёные живут», — подумалось мне, но вслух высказывать эту мысль я не стал и даже отложил в сторону напильник, всерьёз заинтересовавшись новенькими жилыми высотками с неоновыми вывесками магазинов и ресторанов. Здесь почти не попадались на глаза орки, по своим делам спешили преимущественно люди и эльфы, да ещё изредка взгляд цеплялся за разную экзотическую по моим меркам нелюдь, вроде девиц в коротеньких сарафанчиках с вплетёнными в волосы живыми цветами. К роду людскому они не относились совершенно точно. Уверен был в этом на все сто.
— Не наш же район! — удивился дядя Вова.
— Ты мне это говоришь? — буркнул в ответ Жора и выключил сирену.
Сбросив скорость, он вывернул руль и посигналил, выезжая на тротуар, где толпились немногочисленные зеваки.
— Выходим! — скомандовал упырь.
Мы выбрались через заднюю дверцу с носилками, и поспешили к белобрысому эльфу, который бился в судорогах на тротуаре и точно бы давно рассадил себе затылок об асфальт, не подложи милиционеры ему под голову свёрнутый китель и офицерский планшет. В рот бедолаге сунули сложенный на несколько раз ремень, и острые мелкие зубы глубоко засели в толстой прочной коже, на шее бугрились вены. Парочка постовых — орк с дубинкой на поясе и человек с заброшенным за спину автоматом совместными усилиями прижимали его к тротуару, рядом стоял дроу в чине младшего лейтенанта.
— Не похоже на эпилепсию, уважаемая, — предупредил он Дарью. — Симптоматика не та.
Интерн опустилась к припадочному, и какая-то тётка немедленно заявила во всеуслышание:
— А вырядилась-то! Вырядилась шалава!
Дарья чуть выуженную из кейса ампулу в пальцах не раздавила, но всё же совладала с эмоциями, наполнила шприц и сделала эльфу инъекцию, после которой тот практически сразу обмяк. Мы переложили его на носилки и погрузили в автомобиль.
— В пси-блок, Георгий! — объявила Дарья, оттянув пациенту веко и посветив электрическим фонариком в глаз. — И скажи, чтоб переливание крови готовили. Светлый эльф, вероятно, лесной…
Дядя Вова запустил руку во внутренний карман пиджака, выудил из него паспорт припадочного и сказал:
— Эльф лесной, группа крови третья, пси-фактор положительный.
— Дай трубку! — потребовала Дарья и перегнулась через спинки сидений в кабину.
Халат задрался, открывая подвязки чулок, и я мысленно чертыхнулся, после чего принялся в который уже раз за сегодня перемножать в уме двузначные числа. Под протяжное завывание сирены автомобиль помчался по дороге, нас затрясло, пришлось придерживать эльфа, дабы тот не сверзился с носилок. В итоге к тому моменту, когда дядя Вова пристегнул пациента ремнями, меня уже отпустило — благо Дарья закончила разговор с дежурным и больше не стояла в слишком уж привлекательной для половозрелого орка позе.
В больнице мы сдали припадочного дежурной бригаде и сразу получили новый вызов, чтобы минут через десять прибыть к пивбару на уже знакомом мне перекрёстке. Там подрезали синего — и нет, не пьяного и не блатного, а реально синекожего нелюдя, вознамерившегося пролезть к заветному окошку в обход очереди. Первым прибывшие на место происшествия милиционеры уложили его на бок, только поэтому получивший заточкой в лёгкое джинн ещё и
