Темный Лорд устал. Книга V - Тимофей Афаэль

Я медленно прошёл вдоль первого ряда, оглядывая растения: гибридные розы и лечебные травы, несколько видов магических грибов — всё аккуратно подписано, каталогизировано.

Ректор нервно шёл рядом, наблюдая за моей реакцией.

— Наши ботаники работают над стабилизацией редких видов уже несколько лет, — говорил он быстро. — У нас нет дорогого оборудования, но мы нашли способы…

Я остановился у одного из растений — гибрид какой-то лианы с голубоватыми листьями. Присмотрелся. Интересное сочетание пигментов.

— Кто руководит оранжереей? — спросил я.

Ректор вздрогнул.

— Ольга Михайловна Крылова — она наш главный ботаник. Правда она сейчас на занятиях, но я могу…

— Не нужно.

Я продолжил осмотр. Прошёл к дальнему углу оранжереи, где на отдельном столе стоял горшок с цветком, обвязанным белой лентой.

«Лунная Глициния».

Я подошёл ближе, наклонился, рассматривая цветок.

Серебристо-белые лепестки с лёгким голубоватым свечением. Листья здоровые, упругие. Корневая система видна через прозрачные стенки специального горшка — развита правильно, без признаков стресса.

Они стабилизировали пигмент без А-классовых резонаторов. Занимательно.

Я выпрямился, посмотрел на Ректора.

— Как вы добились такой стабильности свечения?

Ректор заметно оживился, поняв, что я заинтересован.

— Ольга Михайловна разработала метод двухфазной стабилизации! Сначала мы снижаем магическую нагрузку на растение через слабые руны рассеивания, потом постепенно адаптируем его к нормальной среде. Это занимает больше времени, чем с резонаторами, но результат стабильный!

Я кивнул.

Изобретательно. Они работают с тем, что есть, и находят решения.

— Я ее заберу, — сказал я. — Отличный экземпляр.

Ректор просияли.

— Конечно, Лорд-Протектор! Это для вас! Мы так рады, что…

Я уже отвернулся, продолжая осматривать оранжерею. Остановился у ещё одного стеллажа — там росли какие-то кустарники с тёмно-фиолетовыми ягодами.

— Это что?

— А! Это экспериментальный гибрид черники и… э… магического терновника. Ягоды съедобны и обладают слабым регенеративным эффектом. Ольга Михайловна очень интересовалась вашими овощами и пытается стабилизировать урожайность, но пока…

— Интересно, — сказал я, осматривая листья. — Хорошая работа. Примитивная, но эффективная.

Ректор стоял рядом, явно пытаясь понять, доволен я или нет. Я выпрямился и уже собирался уйти, как…

Гудение. Потом треск.

Я обернулся. В дальнем углу оранжереи, за стеллажами, стояла группа студентов — человек пять. Они склонились над каким-то артефактом, который искрил и гудел.

Я нахмурился.

— Что это?

Ректор обернулся, побледнел.

— А… это… наши артефакторы! Третий курс! Они пытаются отремонтировать старый артефакт микроклимата для оранжереи! Простите, я сейчас скажу им уйти…

— Не нужно, — сказал я, заинтересовавшись.

Ректор замер, явно не зная что делать.

Я пошёл к студентам. Глеб тенью следовал за мной.

Студенты не заметили меня, они были слишком сосредоточены на своей работе. Один из них, парень лет двадцати в рабочем комбинезоне, возился с панелью артефакта, пытаясь что-то настроить. Другой держал планшет с руническими схемами. Третий что-то записывал.

Артефакт продолжал искрить, а гудение становилось громче.

Я остановился в двух метрах от них, скрестив руки на груди.

— Что вы делаете? — спросил я холодно.

Студенты вздрогнули, обернулись и замерли, увидев меня.

Парень с отвёрткой побледнел так, что я подумал, он сейчас упадёт в обморок. Девушка с планшетом прижала его к груди, как щит. Третий студент просто стоял, открыв рот.

Ректор бросился вперёд.

— Господин, простите! Они не хотели мешать! Сейчас я…

— Тихо, — сказал я, не отрывая взгляда от студентов. — Я спросил: что вы делаете?

Парень с отвёрткой сглотнул, заставил себя заговорить:

— М-мы… пытаемся стабилизировать поток маны в артефакте микроклимата, Л-Лорд-Протектор. Он барахлит уже полгода, и…

— Покажи, — сказал я.

Парень моргнул.

— Ч-что?

— Покажи артефакт.

Он судорожно кивнул, отступил в сторону, освобождая доступ.

Я подошёл ближе, посмотрел на артефакт.

Старая модель, выпускается в этом мире уже лет двадцать без серьезных изменений, — тут же сообщила мне по мыслесвязи невидимая Фея.

Корпус потёртый, руны местами стёрты. Панель управления открыта, внутри — путаница проводов, кристаллов маны и рунических пластин.

Артефакт продолжал гудеть и искрить.

— Вы пытаетесь стабилизировать поток, регулируя клапан, — сказал я, указывая на одну из пластин. — Глупо.

Студенты переглянулись.

— Вы боретесь со следствием, а не с причиной, — продолжил я. — Ваша проблема не в клапане, а в частоте рун. Поток не должен бить в клапан, он должен вливаться.

Я повернулся к парню с отвёрткой.

— Ты. Синхронизируй руну Подачи с руной Приёма. Коэффициент 0.84.

Парень стоял, не двигаясь, глядя на меня с шоком.

— Я… я не…

— Делай, — сказал я холодно.

Он судорожно кивнул, наклонился над панелью, начал дрожащими руками вводить параметры на маленьком интерфейсе.

Я стоял рядом, наблюдая.

— Частоту выставляй через центральный кристалл, а не через периферийные, — добавил я. — Иначе дисбаланс останется.

Парень быстро перенастроил, ввёл новые значения. Гудение артефакта изменилось, оно стало тише и ровнее, а потом искры прекратились. Артефакт вспыхнул ровным, мягким голубоватым светом. Панель управления показала стабильные параметры.

Студенты стояли, глядя на артефакт с открытыми ртами.

Ректор смотрел на меня с благоговением.

— Вы… вы только что за десять секунд решили проблему, над которой они бились полгода…

Я посмотрел на артефакт, потом на студентов.

— Эта модель слишком старая, — сказал я. — Руны стёрты и калибровка сбита. Вы пытались починить то, что нужно было списать пять лет назад.

Я повернулся к Ректору.

— Они не должны работать с такими артефактами. Это уровень мастеров с десятилетним опытом. Вы ставите перед студентами невыполнимые задачи.

Ректор сжал кулаки, и на лице появилось выражение боли и стыда.

— У нас нет другого оборудования, — сказал он тихо. — Дети учатся, ремонтируя артефакты нашего техникума. Старые и барахлящие. А все потому, что новые нам не по карману. Вы не понимаете, насколько сложно…

Он замолчал, опустил голову.

— Простите. Я не должен был это говорить.

Я посмотрел на него молча. Потом на студентов — они стояли с опущенными головами, понимая, что их учат на хламе.

Они работают с тем, что есть и пытаются научиться, несмотря на старое оборудование. Похвально.

Я развернулся, пошёл к выходу из оранжереи.

Ректор бросился за мной.

— Господин, простите! Я не хотел…

Я остановился у двери, повернулся к нему.

— Ваше оборудование — мусор, — сказал я. — Но ваши ботаники… они неплохи. Их подход к стабилизации «Лунной Глицинии» — элегантен.

Ректор замер, не понимая.

Я посмотрел на него.

— Фея, — она тут же появилась передо мной, вызвав у ректора шок. — Выдели им финансирование. Грант от «Ворон Групп» на «Разработку новой флоры» и добавь бюджет на обновление учебных артефактов. Пусть студенты учатся на нормальном оборудовании, а не на хламе.

Голос Феи прозвучал мгновенно:

— Какой размер гранта?

— Достаточный. Пусть расширят оранжерею и купят нормальное оборудование.

— Поняла. Формирую документы.

Я