Придворный медик. Том 5 - Алексей Аржанов

Решил сжать все сосуды, что идут к его головному мозгу, чтобы вывести его из строя. Однако…

— Это вы зря, Булгаков! — взревел он. Затем вскочил на ноги, его глаза покраснели, а комнату начал заполнять едва заметный серый газ. Он исходил из пор на коже Венцова. — Вы предали меня!

Хитрый засранец! Кажется, он владеет ядами не хуже, чем я владею лекарской магией. Я сжал ему сосуды, но он расширил их с помощью токсинов. Как же, чёрт подери, обидно… Его бы силы направить в медицину! А чем он в итоге занимается? Убивает онкобольных, создаёт яды, чтобы убить правящую верхушку Российской Империи.

А мог бы послужить во благо граждан Империи!

Я рванул вперёд, временно заблокировал свои дыхательный пути, чтобы не вдохнуть ни капли его яда. Оттолкнул Валерия Венцова, и тот повалился на спину. Послышался хруст. Я уж было обрадовался, что мне удалось ему что-то сломать, но оказалось, что ядовитый маг переломил своей спиной скамью для пациентов.

Мне удалось прорваться к компьютеру. У меня было всего несколько секунд, чтобы сделать всё, что запланировал.

Я включил запись с камер. Они здесь были. В каждой комнате. Но я понимал, что Платонов с Венцовым намеренно отключили видеонаблюдение, чтобы никто не смог доказать, что на самом деле творится в четвёртом отделении.

— Не смей! Не трогай компьютер! Там важная информация! — завопил Валерий.

Поздно. Камеры уже работают. Запись идёт.

Но пока я искал способ запустить камеры, Валерий выпустил новый яд. Красное облако. Мне пришлось воспользоваться молекулярным анализом, чтобы определить его состав.

Чёрт! А вот тут задержка дыхания точно не поможет. Эта дрянь проникнет через кожу. Придётся сжать сосуды кожи и вырубить этого ублюдка, пока он окончательно меня не отравил. Главное, не держать сосуды сжатыми слишком долго, иначе пойдёт некроз. Потом сам из стационара выписаться ещё пару недель не смогу!

В следующие секунды произошло сразу несколько событий. Я сжал свои сосуды, ворвался в облако яда и одним ударом вырубил Венцова. Хороший удар в челюсть в паре с лекарской магией отправил его нокаут.

В тот же момент дверь в наш кабинет выбил Аристарх Биркин. Его воспалённые глаза смотрели на меня как на жертву, загнанную в угол. Биркин не знал, что всего пару минут назад я не только включил камеры, но ещё и вызвал полицию.

В медицинской информационной системе этого мира есть тревожная кнопка. Можно в любой момент сообщить о правонарушении. Я потому и задержался около компьютера. Ввёл все данные, сообщил полиции всё, что мог.

И про предателей Империи, и про незаконные эксперименты. Также указал своё имя, чтобы они смогли связаться с Михаилом Романовым, на которого я работаю.

Скоро сюда прибудет несколько отрядов. Возможно, даже гвардейцев пригонят. А они уж точно найдут способ проникнуть в отделение. Скорее всего, им даже удастся наблюдать за камерами в прямом эфире через службу безопасности научно-исследовательского центра.

— Вот мы с вами и остались наедине, Павел Андреевич, — прошипел Биркин. — Думаю, это — наша с вами последняя встреча. Покажите шрам или нам придётся сразиться. Моя магия против вашей. Я больше не могу терпеть…

— Вы удивитесь, Аристарх Иванович, но я выберу оба варианта.

И я распахнул ворот своей рубашки.

Глава 11

— Вот оно… Боги… Как же давно я стремился к этому! Как же давно я жаждал увидеть… — бормотал себе под нос Аристарх Биркин.

Да. Я решил положить конец этому противостоянию. Показал Аристарху Ивановичу то, чего он так страстно жаждал.

Свой шрам. Уродливую полоску под гортанью. За последние несколько месяцев она успела здорово разрастись. Не только снаружи, но и внутри моего тела. Превратилась в магическую опухоль, если верить словам Ушакова, который занимается исследованием моего организма.

— Почему только сейчас? — задрожал Биркин. — Почему вы показали его мне только сейчас, Павел Андреевич? Я ведь столько сил положил, чтобы добраться до вашего шрама! Я травил вас, убивал людей, сажал тех, кто того не заслуживает. Пытал заключённых до смерти… Я нарушал законы! Я ведь даже не рассказал императору, что на самом деле происходит в научно-исследовательском центре. И всё ради того, чтобы добраться до вашего чёртового шрама!

Биркин визжал, как сумасшедший. Хотя я уже давно понял, что главный дознаватель выжил из ума. Много лет назад. Мой шрам и его помешанность на нём стали лишь последней каплей. Но поезд с адекватностью господина Биркина отбыл в неизвестном направлении уже очень-очень давно.

И он умел очень хорошо это скрывать от окружающих, когда ему это выгодно. Поэтому и оставался на своей должности.

— Вы спросили, почему я показал вам шрам именно сейчас? — вздохнул я. — Это на прощание, Аристарх Иванович. Сюда уже едет полиция. Всё, что вы только что сказали, записывается на камеры видеонаблюдения. Они передают данные наверх, в главный корпус. Даже если там остались верные Платонову люди, эти записи всё равно никуда не денутся. Подозреваю, что полиция и айтишники гвардии императора уже вошли в сеть. Они наблюдают за нами в прямом эфире. А вы только что признались во всех своих преступлениях. По крайней мере, в части из них.

— Нет… Нет! Этого не может быть! — закричал Биркин.

Он заметил камеру. Понял, что я не лгу. Что она и в самом деле ведёт съёмку. Хорошо, что я смог быстро восстановить видеонаблюдение. Платонов его отключил, чтобы никто не смог обнаружить, чем он тут занимается на самом деле. Скорее всего, вместо реальной съёмки использовались старые записи. Их же и отправляли для отчётности в орден лекарей.

Иллюзия законности и благополучия.

— Да, Аристарх Иванович. Это конец, — заключил я. — Мы с вами видимся в последний раз. Не знаю, куда вы в итоге попадёте, когда всё закончится. В тюрьму или в психушку… Но факт остаётся фактом. Эта наша последняя встреча. И это — мой прощальный подарок. Надеюсь, вы удовлетворены.

— Удовлетворён ли я? — поёжился Биркин. — Нет… Совсем нет. Красивый шрам, Павел Андреевич. Не более того. Я ожидал чего-то… Чего-то большего. Чёрт… ЧЁРТ!

Биркин несколько раз ударил себя кулаком по голове.

О-о… Началось. Как я и думал. Не так уж просто Аристарху дастся это поражение. Догадываюсь, что он сейчас испытывает. Это очень сложное чувство.

Часто это состояние называют синдромом Мартина Идена. Своим именем этот синдром обязан книге Джека Лондона. Её главный герой Мартин Иден достиг своей цели, к которой