Истинная на сдачу, дракон в комплекте - Ника Калиновская
И вдруг воздух разрезал свист. Резкий, пронзительный. Я не сразу понял, что это — до тех пор, пока один из ржанников резко не дёрнулся, замер, а затем с тихим стоном рухнул на бок. Прямо за ухо, точно и без пощады, вошёл длинный охотничий нож.
Я не стал терять ни секунды. Перевёл взгляд — и увидел, как из-за камней на ходу выбирается Эйрик. С тихим, почти звериным вниманием он уже извлекал ещё один нож. А следом — Аврон, сжимающий в руках свой топор, шёл решительно, словно не в пекло, а на обычную работу в кузне. Я кивнул им — благодарно, коротко. Подмога. Наконец-то.
Остальные мужики держались чуть поодаль, видимо, не решаясь вмешаться. В глазах у них читалась и тревога, и уважение — они понимали, что это не просто битва, а дело для тех, кто уже привык к смертельному риску.
Теперь у нас появился шанс. Шторм ещё не миновал, но я больше не стоял в одиночку.
Бой с ржанниками шёл уже несколько минут, но казалось — вечность. Мы с Эйриком действовали слаженно, будто сражались вместе не впервые. Я прикрывал его с фланга, он метко работал ножами, заставляя хищников пятиться. И всё бы шло своим ходом, если бы не Аврон.
Он, стиснув зубы, бил топором с силой молота, не жалея себя. Один удар, второй — слишком размашисто. Я ещё хотел крикнуть, чтобы прикрылся, но было поздно. Одна из тварей выждала момент и метнулась вперёд. Лапа с когтями, словно коса, рассекла грудь кузнеца. Он вскрикнул и рухнул на землю.
Я, не раздумывая, шагнул вперёд, перекрывая путь хищнице. Всё вокруг будто замедлилось. Я видел, как ржанник заносит когти для второго удара. Успел подставить клинок — тот звонко встретил лапу — и вонзил оружие в её бок, глубоко, с силой. Тварь дёрнулась, захрипела… но, умирая, всё же полоснула меня по руке. Когти прошли глубоко, словно горячие иглы. Я рванулся назад, тряхнул кистью, пытаясь не обращать внимания на пульсирующую боль. Рука заливалась кровью.
Бой завершился быстро. Две оставшиеся кошки, поняв, что силы на исходе, отступили, злобно шипя и пятясь к скалам. Мы их не преследовали — победа была слишком дорогой.
Я знал, что времени мало. Под когтями этих тварей — яд. Нечистый, сжирающий плоть изнутри. Я наугад достал флакон из сумки, надеясь, что ещё осталось. В нём плескались едва заметные остатки исцеляющего зелья. На двоих — не хватит.
Моя рана… потерпит. Я уже чувствовал, как начинает жечь под кожей, но выстоять было можно. А вот Аврон — нет. Он корчился на земле, бледный, с дрожащими пальцами. Я склонился над кузнецом, разорвал рубаху на груди и без колебаний вылил последние капли лекарства на рванную рану. Пузыри, пена, шипение — зелье начало работать, хоть и слабо. Надеюсь, его хватит.
— Держись, — бросил я и кивнул Эйрику. Мы одновременно подхватили кузнеца под руки. Он был тяжёлым, но не настолько, чтобы мы не смогли унести его обратно.
Кровь капала с моего локтя, но я не обращал внимания. Главное — дойти. Потом будет боль. Потом будет всё остальное. Сейчас — дорога.
Мы выбрались из Чертополосского ущелья, побитые, измотанные, с затуманенными взглядами, но живые. Каждый шаг давался с трудом, но никто не жаловался. Мы понимали — это только начало. С ржанниками ещё не покончено. Я насчитал как минимум дюжину этих тварей в логове, и, будь они все на месте, вряд ли кто-то из нас выбрался бы отсюда живым. Мы уничтожили четверых. Двое, раненые, ушли, затаились в тенях. Они отлежатся — и снова выйдут на охоту. Но теперь хотя бы ясно одно: ближайшие дни — может, неделя — поселению ничего не угрожает. Им нужно время на восстановление. Нам тоже.
Дорогу мы нашли не сразу. И только когда под ногами снова заскрипел гравий, и среди деревьев показалась старая тропа, я выдохнул с облегчением. Там, где начиналась широкая просека, нас дожидался староста, не сменивший даже седла на своей старенькой, костлявой кобылке. В руках — вожжи, на лице — тревога. Увидев нас, он подался вперёд и едва не спрыгнул с лошади.
— Живы… — только и выдохнул мужичок.
— Почти, — хрипло ответил я.
Мы погрузили без сознательного Аврона на телегу, сели сами — я, Эйрик, ещё пара мужиков, потерявших больше запала, чем крови. Кости ныли, рука горела. Я осторожно снял куртку и осмотрел рану. Рваная полоска от когтя начинала темнеть, кожа вокруг пошла пятнами. Плохо. Очень плохо.
— Нужно промыть… хоть чем-то… — пробормотал я, уже не к кому конкретно. Слышал себя будто сквозь туман. Всё внутри плыло, каждый толчок колёс отдавался в черепе глухим ударом. Пространство закрутилось, солнце вдруг стало слишком ярким, звуки — будто доносились из глубокой бочки.
— Эй… ты как?
Мне показалось, что кто-то трясёт меня за плечи. Или за ворот. Или просто я качался сам. Я не знал, что происходит, не понимал голосов вокруг. Мир начал медленно тонуть в мягкой, вязкой тьме.
Я не сопротивлялся. Пусть. Потом — разберёмся.
Глава 10. Незваные гости
Александра
Я подхватилась чуть ли не с первыми лучами солнца. Быстро оделась, собрала волосы и поспешила вниз — хотелось помочь Орлину с завтраком, почувствовать, что я здесь не просто гостья, а хоть чем-то полезна.
Но стоило мне ступить на первый этаж, как тут же столкнулась с суетящимся туда-сюда стариком. Он будто сам не знал, куда податься: то заглядывал в кухню, то проверял кладовую, то выглядывал во двор. Шаги нервные, движения резкие, и на лице — тревога, которую он явно пытался скрыть.
— Орлин? — окликнула я тихо.
Мужчина вздрогнул, обернулся ко мне, и я сразу поняла — что-то случилось.
— Ах, Александра… — выдохнул он и растерянно провёл рукой по седым волосам. — Господин ушёл ещё до рассвета. Сказал, что вернётся к ужину, велел не переживать.
Он попытался улыбнуться, но вышло как-то блекло. Я почувствовала, как внутри разливается беспокойство, густое, липкое. Казалось бы — он предупредил, пообещал вернуться. Но почему тогда внутри всё сжимается в тревожный ком? Почему ощущение, будто что-то не так, не оставляет ни на секунду?
Мы позавтракали почти в
