Рожденный, чтобы жечь! – 2 - Дмитрий Лим
— Я ставлю на Василия! Он маг в десятом поколении! — кричал один.
— Вы посмотрите на этого дурачка, — тут явно говорили про Борю. — Да его одним ударом в стенку впечатают!
Как я понял, Боря зыркнул в сторону особо говорливого. Видимо, запомнил, чтобы потом голову проломить.
Антон, словно заботливая наседка, все еще кружил вокруг моего истязателя, давая последние наставления. До меня…
Да, кстати! Я сидел на руках у Лены! Девушка лично изъявила желание подержать меня на ручках, прижав к теплой груди, пока Боря ломает голову Васе! Мне повезло, я в первом ряду и в тепле!
— … не поддавайся на провокации! Он будет пытаться тебя вывести из себя! — говорил Антон.
Боря, как обычно, молча кивал, продолжая сверлить Василия своим тяжелым взглядом.
До меня доносились обрывки фраз:
«…представь, что он просто кусок дерева…», «…главное — концентрация…», «…и не забудь про стихии, Боря!».
Лена тихонько бормотала что-то ободряющее, поглаживая меня по спинке:
— Бедный Боренька, такой хороший мальчик, а ему сейчас морду бить будут, — вздыхала она, прижимая меня еще крепче.
«Ого, — я поерзал на ее руках. — А чего это ты, библиотекарша, не веришь в славного тирана? Тут же я, целый карапуз, ему помогать буду! Вот ты удивишься!»
Или, как бы сказал Борис — охренеешь.
Со стороны студентов доносились крики:
— Вася, давай! Покажи ему кузькину мать!
— Сожги его каменную физиономию!
— Ставлю десять к одному на Евдокимова!
Азарт достиг апогея. Казалось, сейчас взорвется не только столовая, но вся академия. Или как там это место называется…
Внезапно профессор в фиолетовом костюме, тот самый, что вызывал Борю посреди занятия, поднял руки вверх, призывая к тишине.
«Дуэль начинается! Да начнется жесть!» — пронеслось у меня в голове. Лена вздрогнула и еще сильнее прижала меня к себе.
— Тихо, маленький, сейчас будет страшно… — прошептала она.
Василий первым сорвался с места. Он рявкнул пафосное:
— МОЛИ О ПОЩАДЕ, ЧЕРВЯК!
И в Борю полетел небольшой красный сгусток. Боря, как и ожидалось, даже не пошевелился. Сгусток попал ему прямо в грудь, но, к удивлению Василия, не произвел абсолютно никакого эффекта.
Хех, это было проще простого. Мне нужно было только представить, что магия этого надменного студента рассеивается прямо перед одеждой моего тирана. Зато Боря, кажется, понял, чья это заслуга. Он повернул голову ко мне и Лене и одобрительно кивнул. Лена это приняла на свой счет, но я-то знал, что в душе он благодарен мне.
А затем он размял шею, что для Василия не предвещало ничего хорошего.
«Ну, началось…» — подумал я, предвкушая эпическое побоище.
Лена закрыла глаза и зашептала какой-то бред. Антон нервно теребил край своего костюма. В столовой повисла напряженная тишина, которую нарушали лишь редкие выкрики студентов и тихое бормотание Лены. Казалось, время замерло в ожидании взрыва. И этот взрыв, я чувствовал, не за горами.
* * *
Василий, опешив от непробиваемости своего соперника, попытался повторить атаку, на этот раз целясь в лицо. Но Боря, словно огромный, неповоротливый медведь, двинулся вперед.
Точнее, вполне поворотливый, вполне человек, но комментарии, которые отпускали другие студенты, были на всякий цвет и лад:
— Он что, танк?
— Охренеть!
— Оля, не выражайся!
— Это кто вообще такой?
— Это придурок с ребёнком?
— Оля!
В общем, казалось, что каждый шаг Бориса сотрясал столовую. Евдокимов, пятясь, судорожно пытался атаковать, а из его рук вылетали искры, маленькие молнии, даже какая-то жалкая пародия на огненный шар. Все это, как горох об стену, отскакивало от Бори, не причиняя тому ни малейшего вреда.
Толпа, словно единый организм, двигалась вместе с Василием. Каждый его шаг назад сопровождался вздохом разочарования одних и радостными криками других.
Студенты, образовавшие подобие арены, неосознанно сжимали круг, приближая Евдокимова к неминуемой расправе. Лена, все еще закрыв глаза, бормотала что-то про «бедного Васеньку» и «нельзя так жестоко». Антон, напротив, подбадривал Борю криками:
— Дави его, дружище! Покажи ему, кто тут главный!
Василий, осознав, что магия бессильна, попытался воззвать к разуму Бори.
— Эй, ты, ну слушай, давай поговорим! — взмолился Василий, отступая все дальше. — А ну, убирай защиту! Да и вообще, что ты себе позволяешь?
Боря, словно не слыша, продолжал надвигаться. Его лицо, обычно немного сонное, сейчас выражало сосредоточенность бульдозера. Казалось, он даже не моргает, просто неумолимо сокращая дистанцию. Толпа, словно привязанная к Евдокимову невидимой нитью, послушно двигалась вместе с ним, подталкивая его к неминуемой встрече с Борей.
— Да у тебя тут, наверное, броня какая-то! — выкрикнул Василий, отчаянно пытаясь придумать хоть что-то. — Это запрещено правилами! Кто тебя вообще допустил к дуэли в таком виде? Я требую проверки! Судью сюда!
Но никто не обратил внимания на его вопли. Студенты были слишком увлечены зрелищем надвигающейся катастрофы. Антон, воодушевленный перспективой скорой победы, вообще начал скандировать:
— Боря! Боря! Боря!
Василий, осознав, что апелляции к честности и справедливости бесполезны, решил сменить тактику.
Он попытался увернуться от Бори, но тот, к его удивлению, оказался на удивление проворным. С каждым шагом Бори Василий чувствовал, как его положение становится все более отчаянным. Сдаваться он, конечно, не собирался.
Не пристало Евдокимову, гордости своей семьи, отступать перед каким-то… ну, перед кем-то, кто, очевидно, просто злоупотребляет своими габаритами.
И тогда Василий пошел ва-банк. Он вдруг остановился, выпрямился и попытался изобразить на лице что-то вроде дружелюбия.
— Слушай, Боря, а может, ну его? — предложил Василий, заискивающе улыбаясь. — Ну, правда, чего мы тут время теряем? Подумаешь, дуэль, это же всё не по-настоящему.
Боря, казалось, на секунду заколебался. В его глазах мелькнуло что-то похожее на сомнение. Лена открыла глаза и с надеждой посмотрела на Борю. Антон замер, словно статуя, боясь спугнуть момент.
В столовой повисла тишина, настолько плотная, что, казалось, её можно потрогать руками.
Но затем Боря снова размял шею, издавая при этом звук, похожий на скрип старой двери. И улыбка Василия тут же сползла с его лица. Он понял, что пивом тут не отделаешься.
— Ну, ты сам напросился! — прошипел Василий.
И Василий, отбросив остатки приличий, внезапно заорал как потерпевший:
— НЕЧЕСТНО! ОН ОДЕРЖИМЫЙ, Я ЧУЮ!
Голос его сорвался на петушиный визг, и эффект получился настолько неожиданным, что Боря на мгновение замер, словно компьютер, зависший от переизбытка информации. Толпа, завороженно наблюдавшая за схваткой, тоже притихла, не понимая, что происходит.
Воспользовавшись
