Светлый Властелин Тьмы - Майер Хейдес
И тут я резко открываю свои настоящие глаза. Горло сдавливает от боли, и я лишь могу просипеть нечто невразумительное. Почти в ту же секунду меня подхватывает Кельда. Все это время она была рядом… Что это было? Этот сон… Это воспоминания этого монстра? Он… Это не просто монстр. Это хранитель леса. Раньше он защищал лес, а потом поддался любопытству и приблизился к городу. Люди испугались его и устроили охоту, а он поддался страху и взял магическую силу камня. Силу, которая исказила само его естество. Магия помогает мне исцеляться, хотя я чувствую, что отданная мной команда слишком сильно навредила мне. Горло снова на грани, и все, что я успел исцелить за последний год насмарку. И все же мы победили. Но… Почему мне так горько… Медленно перевожу взгляд на тела, двух гигантов. Монстр и Ромул так и застыли рядом с друг другом, и в обоих едва теплится подобие жизни. Они связаны сейчас узами и их магия будто в извращенном симбиозе синергирует, продлевая их общую агонию. Жуткое зрелище. Они оба не в состоянии двигаться, но я все еще чувствую угрозу. Медленно Кельда помогла мне подняться и я шагнул к ним. Хранитель медленно открыл глаза и перевел его сначала на меня, а затем на Кельду. Его глаза больше не были полностью черными, а сияли благородным золотом.
— Люди… — Его голос раздался в головах всех, кто мог сейчас понять его речь в этой пещере. — Ваш голод неутолим. Вы сжираете мой лес, уничтожаете животных и птиц, раните землю… Я хотел остановить вас. Хотел, чтобы мой лес жил. — Он смотрел прямо на Кельду. Меня он не считает человеком? Сама же малышка поначалу сжалась от голоса древнего монстра, но все же смогла сдержать дрожь и шагнула ближе. А потом к моему удивлению, она медленно опустилась рядом с хранителем леса на колени и положила руку на его голову.
— Мы такие какие есть… Своей жестокостью ты привел бы только больше людей, и они не просто рубили бы твой лес. Из страха они уничтожили бы его полностью. Я не знаю, почему ты озлобился на людей, но… Сейчас в твоих глазах я вижу лишь боль и печаль. Ты ведь не был плохим раньше? Тебе бы не было так больно… — Монстр будто замер, и даже его хриплое дыхание на секунды сбилось. — Можешь ненавидеть нас, но… Несмотря на это мне жаль тебя. — Может поэтому она и смогла подружится с Ведьмочком? В ней столько добра и понимания… Она будто способна простить даже самое ужасное создание, и она в каноне полюбила буквально монстра. Ведьмочок, что о нем не говори, является все же злодеем. Тиран, который либо всех убивает, либо порабощает. Его отец был куда мягче и лучше. Как минимум, он спас эльфиек и не позволил их расе исчезнуть. И это твердый факт канона. Монстр будто сам ненадолго замер.
— Ты… — Он медленно прикрыл глаза. — Я почти лишил тебя отца, и ты все равно сострадаешь мне? — Кельда так и не убрала с его головы руку и тихо плакала. Почему?.. Он же монстр. Она не видела этого сна. Просто посмотрела ему в глаза… Да. Ты удивительная девочка. Ее слова растрогали монстра настолько, что одна кристально синяя слезинка скопилась в углу его глаза. Она была довольно крупной, но не срывалась. — Столько лет я ненавидел вас. Ненавидел весь твой род. Годами я мстил и копил свою злобу. Но ты… Жалеешь меня? — Монстр снова открыл глаза, и золото в них медленно обращалось синевой. Кельда же отрывисто кивнула.
— Ты умираешь… Не хочу, чтобы ты ушел со злостью в сердце. Я прощаю тебя… — Кельда погладила по жуткой костлявой голове монстра, и тут вдруг я ощутил, как его сердце, начало высвобождать колоссальное количество магии.
Его жуткое и искаженное тело будто потрескалось не в силах держать эту силу. От него начали отваливаться целые куски, и медленно из него высвобождался синеватый свет магии. Голова чудовища будто превратилась в омерзительную каменную маску и треснула, а с нее медленно на колени Кельды сорвалась большая голубая слеза, обратившаяся сияющим сапфиром. На долю секунды яркая вспышка ослепила всех нас, а когда сияние наконец окончилось, я увидел огромную белую сову, в ореоле голубого призрачного сияния. Ее крылья были настолько огромны, что почти закрывали половину пещеры. Сбросив оковы плоти, и оставив свою ненависть, хранитель леса явился в истинном своем великолепии, но я чувствовал, что вся эта высвобожденная чудовищная магия очень быстро рассеивается. Он остался лишь попрощаться…
— Благодарю тебя дитя. Ты помогла мне вспомнить о моем предназначении и природе. Жажда жить исказила мое предназначение, и я сам чуть не погубил собственный лес. Дарую тебе мое благословение и вместе с этим камнем, ни один зверь не тронет тебя. А вместе с камнем, дарю тебе дитя, которое однажды станет новым хранителем. Ты решишь, вырастет он, или же погибнет. Я не смог исполнить свой долг, но ты, напомнившая мне о нем достойна решить его судьбу. Невинное дитя с чистым сердцем… Я отдаю тебе свое будущее. — Он медленно перевел свой взгляд на Ромула. — А тебя злое создание я благодарю, что остановил меня. Живи, и охраняй Ее дитя столько, сколько можешь. — Голос хранителя отзывался прохладным эхо, как зима, олицетворением которой он частично и являлся. Медленно дух поднял взгляд в небеса. — Госпожа… — Медленно его будто омыл северный бриз и из его полу эфирного тела начали растекаться искры. Останки во всей пещере медленно начали осыпаться прахом, и холодный зимний ветер будто изгнал из пещеры запах тлена и разложения. Магия наполнила тело Ромула исцеляя самые страшные его раны. Возможно, он и не встанет на ноги сразу, но уже не умирает. Оранжевый камень
