Хозяин Чураево. Исчезнувшие в снегах - Елена Владимировна Ляпина
– Я скоро приду, – кивнул он.
Я чмокнула его в щеку за то, что он был таким милым, и не заразился плохим примером Влада. Я решила последовать его совету, оказаться подальше от разгоряченных пьяных парней, и погреться в бане. Я быстро пробежала по протоптанной дорожке, нырнула в приятную теплоту раскаленной парилки и тут же испуганно замерла. Здесь кто-то был. В клубах пара угадывался мужской силуэт. Я судорожно сглотнула, готовясь рвануть наутек…
От движения холодного воздуха, густой пар сместился в сторону, и я с облегчением узнала Роберта, а то мне в голову уже заползла пугающая мысль, что я встретилась с самим банником – нечистым духом – домовым бани.
Роберт, или уже вернулся со двора вперед меня, или вовсе не уходил отсюда. Он стоял в клубах пара и усердно охаживал себя березовым веником. Когда мы всей гурьбой высыпались на заснеженный двор, я не особо обратила внимание был он с нами в тот момент или остался здесь. Но как бы то ни было, сейчас я оказалась с ним вдвоем. Кроме того, Роберт был полностью обнажен, увидев, что он без простыни, я в нерешительности замерла у двери. Он повернул голову на звук, посмотрел на меня и нисколько не смутился, даже не прикрылся веником. Наоборот, он бросил его в деревянный ушат и сделал ко мне шаг.
Я отступила назад и уперлась лопатками в дверь. Так получилась, что я оказалась возле петель, и Роберт, дернув на себя дверную ручку, задвинул щеколду. От этого его действия у меня побежали мурашки по всему телу. Этим самым он дал понять свою решимость. Я слышала, как хохочут ребята, совсем недалеко, совсем рядом. Можно было закричать, и Никита вмиг примчится ко мне на помощь, но я почему-то молчала. Я смутилась, опустила глаза и нечаянно уставилась туда, куда вовсе не следует смотреть приличной девушке, и где видно, как может быстро возбудиться парень.
Роберт наклонился ко мне, и мои губы коснулись его горячих губ. Его поцелуй сначала был робкий и осторожный, он как будто бы проверял границы дозволенного, затем поняв, что я принимаю его ласки, стал действовать более решительнее. От его страстного поцелуя у меня по всему телу побежали мурашки и закружилась голова, его теплые сильные руки нежно держали меня за затылок и плечи. Его ладонь вдруг опустилась ниже, он схватил край моей заткнутой простыни и ловким движением сорвал её с меня, отбросив в сторону.
Теперь я стояла перед ним полностью обнаженной, и он с интересом разглядывал меня. А я, вместо того, чтобы застесняться и прикрыться руками от малознакомого парня, перестала совсем отдавать себе отчет, что вытворяю. Возможно, виной всему было легкое опьянение шампанским или внезапная и оглушительная страсть к Роберту. Хотя, скорее всего, всё это вместе. Я, неожиданно даже для самой себя, изящно выгнулась, как давеча так делала Ксюха, мне понравилось тогда, как она этим самым продемонстрировала свою фигурку в выгодном свете. Я прогнулась в спине, выпятила выпуклую попку и тоже дотронулась пальцами до потолка, показывая свой упругий живот и наливные груди. По возбужденному блеску глаз Роберта, я поняла, что достигла цели. Он шагнул ко мне ближе, и положил свои ладони на мои бедра.
– Нет, Роберт, – прошептала я, вдруг испугавшись его, и прикрыла руками грудь.
Он ничего не ответил, прильнул ко мне, обнял, прижал к себе, и я почувствовала мощную энергетическую волну, исходящую от его разгоряченного тела, дрожь его сильных мускулов, и уже больше ничего не могла с собой поделать. Все мои здравые рассуждения, все мои осуждения распутных женщин вдруг отошли на второй план. Мне хотелось принимать его ласки, и мои руки внезапно опустились, открывая доступ к моему телу и позволяя Роберту делать всё, что он пожелает. Его ладонь, нежно ощупав мои груди, опустилась ниже и оказалась между моих ног, он проскользнул дальше, без всякого зазрения совести стал исследовать мое интимное горячее местечко, с каждым разом устремляясь всё глубже и глубже. Это было так приятно, что я почувствовала нешуточное возбуждение. Ещё чуть-чуть и мои железы начнут вырабатывать сок. Я прикрыла на мгновение глаза и закусила губу, чтобы не застонать…
Но всё же совесть, разум, нравственность и благовоспитанность – все те моральные ценности, что с пеленок взращивали во мне мои родители, по итогу взяли вверх над внезапно нахлынувшими чувствами.
– Нет, Роберт, я не свободна, – прошептала я, убирая его руки. – У меня есть жених, Никита. У нас скоро свадьба. Я сейчас поступаю нехорошо…
От одной мысли, что Никита в любую секунду может застукать нас здесь обнаженными и целующимися, в моей груди больно защемило сердце. Никита мне такое никогда не простит, да и я бы не простила, если бы застала его в бане с какой-нибудь голой девицей.
– Ладно, – печально вздохнул Роберт.
К моему облегчению он не продолжил настаивать на близости. Роберт подхватил с пола мою простыню, обмотал её вокруг своих бедер и, отодвинув щеколду, вышагнул из парилки. По дверным хлопкам я поняла, что он ушел во двор к ребятам.
Мое сердце всё ещё бешено колотилось, мне ничего другого не оставалось, как завернуться в его простыню. От неё шел аромат распаренных березовых листьев и истончался ещё какой-то неуловимый, но приятный запах. Пахло мужчиной, Робертом.
Двери снова хлопнули, я напряглась, испугавшись, что это снова вернулся он, но в парилку зашел Никита. Мелкие иголочки пробежались по всему моему телу, ведь какие-то доли минуты, и он мог застать меня в объятиях другого мужчины. Но, несмотря на это обстоятельство, я постаралась улыбнуться ему как можно более непринужденнее.
– Ну как? согрелась? – добродушно спросил Никита, не заметив во мне подозрительной перемены и напряжения.
– Ага, – ответила я, продолжая туповато улыбаться.
– Ну, иди ко мне.
Никита сел на лавку, схватил меня в охапку и подтянул к себе.
– Какая ты тепленькая, – сказал он, обнимая меня.
– А ты холодный, – ответила я, взъерошивая его волосы.
– Ага, с морозца, согрей меня, – прошептал он, утыкаясь носом в мою грудь. – Вкусно пахнешь березовым веником и чем-то ещё.
Я судорожно сглотнула, боясь, что сейчас мой парень распознает запах чужого мужчины. Ведь мой Никита не курил, а от Роберта несло табаком. На мое счастье, двери снова захлопали, и в парилку ввалились ребята и Ксюша.
– Ну-ка, Денис, поддай-ка нам
