Код Заражения - Игорь Подус

– Я повторяю: всем без исключения зайти внутрь! – прогремел синтезированный голос грозно, выдавая, что за ним скрывается реальный человек.

Вернулся Семнадцатый и отстегнул наручники от трубы. После этого я поднял тело матери и зашёл в освещённую красными лампами железобетонную трубу, заканчивающуюся ещё одной сейфовой дверью.

После того как створка за нами закрылась, синтезированный голос снова начал вещать:

– Снять всю одежду и амуницию.

Пронумерованные с профессором замерли в недоумении, пока Марта им всё не перевела. Я сразу сел на пол и принялся расшнуровать ботинки.

– Ещё раз повторяю: всем разоружиться и раздеться. Больше повторять не буду.

Пронумерованные с профессором поворчали, но последовали моему примеру. Я стягивал комбинезон и украдкой поглядывал на своих спутников.

Профессор оказался старше, чем я представлял, глядя на его ухоженное лицо. Марта, напротив, не разочаровала. Точёная фигура была в меру мускулистой и намекала на то, что девушка серьёзно занималась спортом.

Тридцатый, которого звали Курт, как я и предполагал, оказался крепким мужиком с чрезвычайно серьёзным выражением лица и злыми глазами. А семнадцатый, на вид настоящим русоволосым викингом с подтверждающими это орнаментными татуировками. Характерные шрамы на теле показывали, что он уже побывал в пекле и его минимум один раз пытались разорвать зомби. Объединяли пронумерованных похожие наколки на левой щеке в виде QR-кода с цифрами и полное отсутствие загара.

Пришедший в себя ассистент оказался самым невзрачным в этой компании. Его совершенно белое, худое тело с зачаточными мышцами выдавало в нём ботаника. Появившиеся на лице очки, укрепили эту догадку.

– Трусы снимать? – спросил я и посмотрел в камеру, висящую над сейфовой створкой с цифрой один.

– Нет, трусы и майки можете оставить. Сканер в шлюзе определит наличие металла. Предупреждаю сразу, если вы попытаетесь пронести что-то внутрь бункера, без разговоров получите пулю от охраны, – пригрозил синтезированный голос.

Затем нам приказал по очереди подойти к камере. Во время процедуры осмотра каждого заставляли вертеться на месте и поднимать руки. Когда дело дошло до меня, я заметно дольше остальных выполнял указания, а потом через камеру кто-то долго рассматривал моё лицо, при этом заставляя повторять слова и фразы по-русски.

Однако стоило мне подумать, что эта процедура никогда не закончится, голос задал правильный вопрос:

– Что у тебя за ошейник?

Я открыл рот, чтобы ответить, но тут вперёд вышла Марта.

– Он оп-пасен. Эт-то защитное устройство для контро-оля мутанта, – выговорила она по-русски с прибалтийским акцентом.

– Снимите, – приказал голос.

– Не ну-ужно эт-того де-елать. Мы не сможе-ем его контрол-лировать, – предупредила Марта, а ассистент показал небольшой пульт.

– Я сказала: снять! – грозный окрик прогремел по помещению, явно прибавив лишних децибел.

Марта перевела приказ профессору, и тот кивнул. Через минуту подошёл ассистент и явно нехотя дотронулся пультом до ошейника и что-то нажал. После этого я оказался свободен.

– Когда проход откроется, вы войдёте внутрь санпропускника. С собой ничего не брать.

Войдя внутрь санпропускника, я внезапно понял, что прямо сейчас увижу тех, кто убил мою мать.

Мышцы непроизвольно напряглись, предвкушая драку. После того как с меня сняли ошейник, я решил, что больше не дам себя заковать или посадить на цепь. Не знаю, как, но я по-любому отомщу за Мать тем, кто прячется в бункере, чего бы мне это ни стоило.

Едва стих гул электропривода, затворившего гермоворота, со всех сторон ударили струи ледяной воды, пропитанные едким запахом антисептика. Обжигающий душ длился около минуты, а когда процедура обеззараживания закончилась, мрак отступил под натиском включившегося света, обнажившего прозрачную стену.

Когда я увидел, кто стоит за стеной, сердце бешено заколотилось. Подойдя к прозрачной стене, я, не веря глазам, прижался лбом к мокрому бронестеклу.

– Мам, привет, это я Макс – хриплое приветствие вырвалось из саднящей глотки.

После этого по лицу поседевшей женщины за стеклом, покатились слёзы.

Интерлюдия 2

27.05.2028.

Координатор консорциума.

Особняк из дикого камня, затерянный меж суровых норвежских фьордов, координатор консорциума выбрал отнюдь не случайно. Безусловно, на одном из его океанских лайнеров было бы не в пример безопаснее, но он предпочитал ощущать твёрдую землю под ногами, нежели зыбкую качку палубы.

К тому же территория вокруг была зачищена заранее от иногда выбрасываемых волнами зомби и от стаи мутировавших волков, как и люди, подвергшихся заражению новыми штаммами вируса.

По правде говоря, его совсем не прельщала перспектива покидать уютный корпоративный остров, жемчужину гавайского архипелага. Однако дело первостепенной важности требовало личного присутствия, как можно ближе к эпицентру наиважнейшей экспедиции.

Служащие международного консорциума и их семьи должны знать: их руководитель, не прячется в роскошном бункерном комплексе, способном выдержать прямое попадание тактического ядерного заряда, а лично руководит операцией.

Координатор был уверен несмотря на беспрецедентные меры секретности, об этом скоро узнают на всех континентах. Сотрудники постоянно общались по спутниковой сети консорциума, и, как бы ни старалась служба безопасности, утечек не избежать.

Конечно, можно провести масштабные чистки в рядах операторов и системных администраторов, но даже тихое устранение трёх десятков из их числа и удаление их семей из защищённых убежищ консорциума не принесло желаемого результата в прошлом году.

Раз уж слухам суждено расползтись, нужно использовать их в своих интересах. Все должны помнить, кто является ключевым звеном в сетевой организации и как решения главы влияют на ход событий.

Затянувшись кубинской сигарой, координатор оторвал взгляд от огромного экрана, где вместо спутниковой трансляции маячила зловещая надпись «сигнал потерян», затем обвёл взглядом окрестности. Вид с террасы внушительного особняка, возвышавшегося над входом в потайной бункер, был поистине великолепным.

В бухте неподвижно покачивались две океанские яхты, доставившие боссов местных корпоративных подразделений на личную аудиенцию. А на выходе из фьорда замер, словно мираж, эсминец норвежского флота, вот уже больше года принадлежавший консорциуму.

Присутствие военного корабля, содержание которого в нынешние Смутные времена было практически непосильной ношей, ни для прячущихся в бункерах генералов, ни для глав европейских государств, должно было недвусмысленно подчеркнуть значимость гостя.

Стеклянная дверь за спиной координатора беззвучно распахнулась, и четверо телохранителей, рассредоточившись по террасе, профессионально ощупали взглядами вошедшего советника.

– Господин координатор, через десять минут над