Куколка - Виктория Серебрянская
Когда я увидела, что их четверо против меня одной, от ужаса желудок конвульсивно сжался, а сердце зашлось в истеричном стуке. Я билась и извивалась в чужом захвате. Но держали меня качественно: безжалостно вжимая в бетонную стену так, что мне начало казаться, еще немного и кости моего несчастного черепа просто лопнут, оставляя на теле внушительные синяки. Естественно, я протестующе замычала. Другие звуки чужая ладонь просто не пропускала. Но слабый звук потонул в треске разрываемой ткани. В один миг я осталась без штанов и футболки. В полупрозрачном кружевном белье под похотливыми взглядами сопящих от возбуждения уродов. Меня удерживал килл. А потные руки арлинта, фарна и еще одного килла уже шарили по телу. Сейчас они сорвут с меня белье и…
Тошнота подкатила к горлу огненным клубком. Понимая, что еще немного, и я попросту захлебнусь рвотными массами, я каким-то нечеловеческим усилием извернулась и сумела-таки вцепиться зубами в ладонь, зажимавшую мне рот.
— Ах, ты, сука!.. — заорал удерживающий меня килл, затряс перед моим лицом прокушенной лапой.
А меня и без того тошнило. Хаотичное мельтешение перед глазами довершило дело, и все, что я проглотила за обедом, фонтаном выплеснулось на моего обидчика…
Я еще успела испытать удовлетворение при виде мерзкой жижи, забрызгавшей мучителю грудь, живот, штаны и даже обувь. Обделала я его, конечно, качественно. В следующее мгновение килл яростно выругался на незнакомом языке, видимо, его родном, и нанес мне сокрушительный удар в челюсть…
От мгновенной вспышки всепоглощающей боли я моментально утратила способность дышать. Но, проваливаясь в темноту и безвременье, еще успела услышать такой знакомый и такой ледяной голос:
— Курсанты, что здесь происходит?..
* * *
В реальность меня вернул строгий женский голос:
— Просыпаемся!..
Глаза от этой команды распахнулись будто сами по себе. Но я еще некоторое время непонимающе смотрела в замкнутое лицо пожилой арлинты с убранными под медицинскую шапочку волосами. Я в больнице?..
В следующий миг память будто включилась. Перед глазами снова замелькали перекошенные рожи насильников, в ушах снова раздался треск разрываемой на мне одежды. И я непроизвольно сжалась.
Арлинта нахмурилась:
— Что такое? Плохо себя чувствуешь? Что-то болит?
Я помотала головой в ответ, лишь сейчас заметив по бокам от меня знакомые стенки и осознав, что лежу в медицинской капсуле. Но арлинту такой ответ не удовлетворил. Она продолжала испытывающе смотреть на меня. Пришлось объяснять:
— Все в порядке, — голос прозвучал настолько хрипло, что мне показалось, будто он царапает горло изнутри. — Просто воспоминания о произошедшем нахлынули…
Сердитые складки между бровей медички немного разгладились. Но добрее она все равно не стала:
— Понятно. Но с этим я ничего не могу поделать. Штатный психолог в отпуске до начала занятий. Потом обратишься к нему, если необходимость не отпадет. Я сделаю пометку в твоем личном деле. А сейчас вставай! Тебя ждет декан факультета звездного десанта! Так что поторопись!
Вылезая из капсулы, я непроизвольно поежилась. Зачем мне к декану? Я же — пострадавшая сторона? Или здесь одинаково наказывают всех: и обидчиков, и обиженных? Так сказать, в целях профилактики.
Только встав ногами на холодные плитки пола, я вспомнила, что мои джинсы и футболку насильники изорвали. Вряд ли там что-то осталось пригодное для носки. И что теперь делать? Как пред ясные очи декана показываться? Я растерянно оглянулась. И почти не удивилась, услышав недовольный голос все той же арлинты:
— Ну и что ты замерла как памятник собственной глупости? Вещи на табурете справа от тебя. Одевайся, и чтоб через пять минут тобой в медицинском крыле даже не пахло!
Не очень-то вежливый посыл. И я не могла понять, почему арлинта так на меня взъелась. Но в вещи вцепилась, будто это был пропуск в рай. Нет, к декану на свидание я не торопилась. Просто хотелось одеться, спрятаться за спасительным слоем одежды от нескромных взглядов медички и тех, кто в любой момент мог сюда войти. Похоже, что мое последнее приключение оставило неизгладимый след на психике. И это пугало.
На табурете лежало три запечатанных пакета: в одном я нашла темно-серый, на магнитных застежках с секретом, с кучей накладных и прорезных карманов комбинезон из плотной, но эластичной ткани. Мне оказалось достаточно просто взять одежку в руки, чтобы понять, какое сокровище мне презентовали. Благодаря своей семье, я была в курсе тактических разработок и знала секреты материала, из которого был сшит комбез. И как этот бриллиант оказался у меня? Выдали по ошибке? Но в столовой я никого не видела в подобной одежке…
Опасаясь, как бы арлинта не обратила внимание на то, что я надеваю, и не отобрала его у меня, я торопливо влезла ногами в штанины, дрожащими руками защелкнула и активировала магниты. Все! Фиг теперь кто-то вытряхнет меня из него! И если бы этот комбез был на мне в момент совершения попытки изнасилования, то мерзавцы скорее бы стерли себе пальцы в кровь, чем порвали бы эту ткань.
В одном из двух оставшихся пакетов я обнаружила легкие ботинки. Практически такие же на вид, как те, что мне выдала интендант. Но значительно, значительно легче. Своих кроссовок возле капсулы я не обнаружила, поэтому пришлось натягивать ботинки, распотрошив предварительно третий пакет, в котором находилось белье и носки. Но белье я обошла своим вниманием, оставив то, что было на мне.
Едва я только распрямилась, защелкнув последний замок, как рядом выросла арлинта:
— Готова? — спросила она меня. Интересно все-таки, почему она на меня взъелась. Будто я ее любимого сыночка на себе женила. — Тебе туда, — грубо ткнула пальцем медичка, указывая на входную дверь. — Когда выйдешь — прямо перед собой увидишь лестницу. Поднимешься на три этажа выше. И сразу повернешь налево. В самом конце коридора увидишь деканат десантников.
Я замялась, не зная, что делать с бельем. Арлинта заметила, как я пытаюсь тихонько положить распечатанный пакет на край табурета, и сердито одернула меня:
— Куда?!.. С собой забирай! Мне здесь посторонние предметы без надобности!
Вот гадюка!..
Я легко нашла деканат. После инструкций сердитой медички заблудиться мог только тот, кто очень этого хотел. Я теряться не собиралась. Несмотря на то что под ложечкой противно сосало от нехорошего предчувствия, мне было проще получить нагоняй и вернуться к себе, чем бродить по
