Сила слабых - Самат Айдосович Сейтимбетов
— Понятно, - ответил Лошадкин.
Ответственность на нем и движении, конечно, Земля помогала, выделяла фонды, но не бесконечные. Словно Лошадкин и движение были еще одной цивилизацией, которую требовалось поддержать, чтобы они потом в будущем помогли Земле в ответ.
Прежнее сравнение цивилизаций союза с ожмиками... нет, пожалуй, оно было неверным, решил Лошадкин. Ожмиками тут выступали те, кто хотел бы сидеть на жопе ровно, ничего не делать и получать пособие от Земли, но таких не брали в союз или они давали обязательства, когда вступали.
— Хорошо, что звучат такие вопросы, - одобрил Штербул, - нельзя расслабляться и почивать на лаврах.
— Это точно, - согласился Лошадкин.
На этом встреча закончилась и он, в сопровождении Эжени, отправился улучшать себя, физически. Алатея отправилась к сыну, на Энтонце было спокойно, неприятности вроде схлынули, легкая заслуженная передышка перед новым боем.
Легатия шумела вокруг, а Лошадкин опять ощутил легкий страх - вдруг что-то пойдет не так?
— Надо чаще тренироваться, - заявил он вслух.
— Полигоны и залы симуляций Энтонца в вашем распоряжении, - ответила Эжени.
— Точно, - согласился Лошадкин, глядя на Легатию сверху.
Иногда он парадоксально забывал, что теперь богат и влиятелен, возвращался к временам прежней жизни. Политика и общественные дела, о, тогда он шарахался от них, как от пожара, но не сейчас. Сам рвался навстречу, чтобы освободить тех, кто не мог сделать этого сам. Освободить их и освободиться самому.
— Поступило сообщение, - сообщила Эжени, когда Лошадкин вышел с процедур.
Могла сообщить и прямо туда, так что, наверное, ничего важного, подумал Михаил.
— На Энтонц прибыл живой, разыскивающий вас.
Сердце пропустило удар, но все же Лошадкин не подпрыгнул испуганным зайцем.
— Кто?
— Шумящий Ветками в Полуденную Жару.
Лошадкину потребовалось мгновение, чтобы сообразить о ком она говорит. Шум!
— Что же ты стоишь? - закричал он. - В космопорт!
Глава 20
— Шум! - радостно орал Лошадкин.
— Михаил! - шелестел тот ветками в ответ.
— Какими судьбами?
— Твоими, - ответил Шум.
Лошадкин прищурился, бросил взгляд в небо, словно там уже появились корабли тех, кто гнался за Шумом.
— Ты же помнишь, меня списали по ранению.
— Помню.
— Я остался служить Закрасте, меня подлатали немного, но сам знаешь, как у них.
— Знаю.
Неприятные воспоминания омыли Лошадкина и схлынули.
— Потом пошли разговоры, что ты то ли планету у них украл, то ли флот разбил, и пяточники начали копать под всех, кто служил с тобой хотя бы день. Я узнал случайно и сбежал, понимая, что меня уже не отпустят, если схватят. Отправился домой, запутал следы, как смог, спрятался в своем лесу, но и там началась непонятная активность, подозрительная такая.
— Решил не рисковать своими?
— Я спокойно мог бы остаться, мы своих не выдаем, - прошелестел ветками Шум. - Но я лечился и вспоминал события, которые свели нас. Навел справки и узнал, что ты продолжил дело, создал целое движение за освобождение. Я долго думал и затем решился, отправился вначале на Землю, а потом сюда.
Хотя по идее где-то в космосе летал ложный двойник, уводя за собой Ысынгунов. А Шуму выдали адрес Лошадкина... потому что они служили вместе или как раз затем, чтобы разоблачить? По поводу этих шпионских игрищ следовало поговорить с Гопкинсом, и одновременно с этим Лошадкину вдруг стало стыдно. Подозревать своих, с кем бился плечом к плечу?
— Моему народу будет спокойнее, а я смогу продолжить нужное дело, - сказал Шум.
— Никаких "умереть завтра"? - с подозрением спросил Лошадкин. - Нужно будет, подлечим тебя, сразу говори, дела предстоят серьезные и нужно будет действовать в полную силу.
— Не откажусь, - качнулся Шум, - но и помирать завтра не собираюсь. Просто... так вышло.
— Понимаю, понимаю. Обустраивайся, да нет, чего там, заселяйся к нам, ведь так можно?
— Можно, - подтвердила Эжени, сбрасывая инфопакет.
Шум не имел земного гражданства, не относился к живым союза систем, поэтому его трактовали, как туриста. Никакой работы в дипкорпусе и прочие ограничения, общие для всех туристов, но зато и рейтинг его никто не оценивал. Свобода действий в других отношениях, и Лошадкин вспомнил недавние объяснения Штербула.
Подразделение, боевой отряд живых, не связанных с Землей или хотя бы не граждан Земли, но действующий в интересах движения. Галактика была полна насилия и несправедливости и проще было дать пару раз по морде, чем долго и вежливо уговаривать. Даже не проще, а результативнее.
А уж если это будут старые знакомые Лошадкина, с кем вместе служили в армии Закрасты!
— Отлично, - потер руки Лошадкин. - Заселяйся, осваивайся, изучай материалы движения, может, что в голову придет, сразу записывай и сообщай. Тренировки и прочее, лечение - в первую очередь! Все будет, но не сразу, так как движение еще не перешло к активным действиям.
— Хорошо, - согласился Шум. - Я верю тебе.
А вот сам Лошадкин ему не верил и внутри копошились подозрения, что подсыл и шпион именно так и сказал бы, про доверие. Вот вопрос, задумался он, улыбаясь Шуму, как верить инопланетянам, да что там, даже живым из цивилизаций союза? Вдруг их уже год назад метровые робомыши обрабатывали? Пожалуй, этот вопрос тоже следовало обсудить с Гопкинсом.
Как и вероятность того, что под видом освобождаемых невольников им подсунут агентов и шпионов.
Отправив Шума обустраиваться, а Алатею долечиваться и приходить в форму для тренировок, Лошадкин вернулся и залез в медицинский комплекс, чтобы тот продолжил сканирование и выдачу рекомендаций по улучшению. Попутно он немного тщательнее вник в вопрос и узнал одну из причин, почему живые в массе своей не стремились становиться терминаторами.
Плоть слаба и улучшить ее до пределов, превосходящих технику, удавалось не всем. Ысынгуны и Аупо, да, плюс ближние к ним цивилизации, эти еще справлялись, если хотели. Техника была надежнее и мощнее, но тут в дело вступали иные факторы. Заменил себе скелет на стальной, и сошел с ума, не ощущая себя больше живым. Вживил массу электроники, а ее сожгли импульсом и попутно прожарили мозги.
