Экспедиция в преисподнюю - Виктория Серебрянская

Молчать было глупо. И даже опасно. Для других. И я сипло прошептала:

— Не знаю. Когда собиралась на крейсере на «Медею», этого не было. А когда провалилась… — Выговорить «укус» я все-таки не смогла. — В общем, в этом месте и в плече было больно словно ударилась обо что-то острое.

— Покажи плечо! — хмуро потребовала Альдана.

Я не стала капризничать. Килла имеет право знать. Может… Может я уже превращаюсь в такого же монстра, которые населяют погибшую станцию, и Райдену придется оставить меня здесь во имя безопасности остальных?

Непослушными пальцами кое-как справилась с магнитными застежками комбинезона, неуверенно, неловко стащила ткань с плеча. Не глядя, показала, где ощущала боль. Самой смотреть не было сил. Страх словно передавил горло ледяными пальцами. И я просто терпеливо ждала, пока Альдана закончит осмотр, внутренне готовясь услышать приговор.

И услышала…

— Здесь ничего нет!

— Точно… нет?..

От облегчения закружилась голова.

— С плечом все в порядке, — подтвердила килла. И активировала связь: — Райден, у нас, возможно, проблемы. Подойди!

Командор вихрем влетел в помещение не более чем через пару минут. Мне показалось, что он бежал сюда. А вбежав, сразу же напряженно уставился на Альдану:

— Что случилось?

Голос как всегда выдержанный. Хотя я бы сказала «отмороженный». И только где-то на самом его дне тоненько звенела нотка тревоги. Как он выдерживает все, что на него свалилось за последние несколько часов?

— Посмотри, — без лишних пояснений предложила ему наставница, приподнимая чуть выше штанину на моей ноге. — Софи получила травму. Есть подозрение, что это последствия контакта с тварью.

У Альданы дрогнул голос на последней фразе. А Райден… Командор словно на стеклянную стену налетел. Замер, заморгал карими глазищами, глядя мне в глаза. И я готова была поклясться, что в них застыл ужас.

Несколько секунд, в течение которых килл молча смотрел на меня, а я на него, мне показались вечностью. Было почему-то неловко. Словно я сама была виновата в том, что произошло. Я даже попыталась подобрать под себя пострадавшую ногу, чтобы не было видно предательского пятна. Но Райден неожиданно с кошачьей грацией и ловкостью протянул руку и схватил меня за лодыжку:

— Нет!..

Я опешила. Да и не только я. Альдана ошарашенно наклонилась вперед и попыталась заглянуть Райдену в лицо:

— Что такое?

Скафандр командора тоже был на подзарядке, поэтому ничто не могло мне помешать увидеть два предательских кирпично-красных лепестка на его скулах: Райден смутился! И, по-моему, в большей степени из-за того, что ему было неловко от допущенной вольности, а мы с Альданой эту неловкость заметили.

И все же Райден не зря дослужился до командной должности: он очень быстро взял себя в руки и сухо выдохнул:

— Все в порядке. Но я еще не успел рассмотреть ногу практиканта Кателли.

Альдана поверила соотечественнику и посмотрела на меня с укором:

— Софи! Ты же сама биолог и должна понимать, что подобное скрывать опасно!

Возразить против этого было нечего. Я замерла на миг, а потом медленно, буквально принуждая себя к этому, расслабила ногу под пальцами командора.

Пальцы килла были сухими, шершавыми и сильными. Сразу я не обратила на это внимания, но держал он меня цепко. Хоть и аккуратно, не причинял боли. И я, наверное, сошла с ума от страха после всего пережитого, но мне почему-то казалось, что Райден легонько поглаживает мою лодыжку подушечкой большого пальца. Утешает? Или я все же рехнулась?

— Что это? — хмуро поинтересовался у Альданы старпом, когда я перестала вырываться и позволила рассмотреть странное пятно. — Когда появилось?

«Почему так важно?» — беззвучно повисло в воздухе.

— Сложно сказать, — с готовностью отозвалась наставница. — Но однозначно оно возникло примерно в то время, когда вы с Софи провалились на нижний уровень. То ли последствия удара. То ли…

— Софи досталось то, что предназначалось мне, — закончил за Альдану Райден. И посмотрел мне в глаза.

Я не была уверена в правоте старпома. Не помнила, чтобы закрывала его собой. Последним воспоминанием было то, как я собиралась проверить, в сознании ли упавший на меня сверху командор. И как я могла из такого положения прикрыть его собой? Глупость какая-то получается.

«А ты можешь гарантировать, что, когда началась интоксикация организма, в забытье не стряхнула с себя тело мужчины?» — гаденько шепнул внутренний голос.

Этого гарантировать я не могла даже сама себе. И никто, думаю, не смог бы.

В этот момент что-то случилось. Как будто внутри меня повернулся невидимый тумблер. Неожиданно, на пустом месте пришло понимание, что шутки закончились, а все изменилось неотвратимо. Что все, что было до экспедиции на «Медею» — это детство, баловство. А вот теперь настала пора взрослеть и нести ответственность за свои поступки и принятые решения. Вспомнился совет Альданы привести в порядок свои дела. От которого я попросту отмахнулась. Тогда мне казалось, что все это ерунда. И что со мной точно не может случиться ничего плохого. Как и в двадцать два года кажется, что жизнь — бесконечна, а старость и смерть еще очень и очень далеко. Что, увы, иллюзия. Особенно для землян. Наш жизненный путь весьма короток. И изменить это можно лишь путем вмешательства в свой геном. Во всех остальных случаях это лишь отсрочка неизбежного. Но осознаешь это обычно, когда уже становится поздно.

Этот короткий отрезок времени, пока мы с Райденом смотрели в глаза друг другу, словно состарил меня на миллион лет. Неловко прочистив пересохшее горло, я тихо попросила наставницу:

— Альдана… я могу поговорить с командором Райденом наедине?

Если Альдану и удивила такая просьба, внешне она этого никак не показала. Кивнула:

— Конечно. Но если что — зови! Я буду в соседнем помещении. Там есть парочка шкафов и стол, которые хочется обследовать.

Альдана, как Райден перед этим, прошествовала на выход, гремя каблуками ботинок с магнитной подошвой по металлическому полу. Килл проводил соотечественницу взглядом. А потом потянулся, видимо, подтащил откуда-то поближе к капсуле табурет и сел:

— О чем вы хотели со мной поговорить, стажер Кателли?

Вот так. Сухо и по-деловому. Чтобы любой романтический настрой, который мог у меня возникнуть, заморозить на корню. Я горько дернула уголком рта. Если бы меня интересовало именно это, у меня бы уже глаза были на мокром месте. К счастью, сейчас важнее было другое:

— Командор… — Голос невольно дрогнул и просел. Пришлось снова прочищать горло, мучительно краснея под полным подозрительности взглядом килла. И начинать заново: — Командор, я… я не помню, чтобы закрывала вас собой. Последнее воспоминание — как собиралась