Сила слабых - Самат Айдосович Сейтимбетов

Алурианка покачала рожками, но вслух возражать не стала.

— Неплохо, неплохо, - потер руки Юджин, глядя на Лошадкина.

Смотрел без вожделения Чечух, но все равно, становилось слегка не по себе. Штербул молчал о вчерашнем инциденте, словно и не было взрыва, перестрелок, беготни половинок тела и прочего. Получил ли он информацию о подозрениях насчет воздействия Чечух? Получил, не мог не получить.

— В кратчайшие сроки дело раскрыто, инцидент исчерпан, теперь можно и нужно наблюдать и постепенно работать с ситуацией! Да?

— А тот, кто занимался проблемой... Ию Гарсия, кажется. Он что порекомендовал?

Подсознательно Михаил ожидал услышать, что никакого Гарсии никогда не существовало и все это была лишь проверка "молодого", то есть Лошадкина.

— Досрочно выпустить Тривет, благо обучение ее и так близилось к концу, и отправить домой.

— Но... это же не решение проблемы!

— Да, глобально ничего не изменилось бы, - согласился Штербул, - но и повод для конфликта убрали бы. Теперь же ситуация обострилась, можно не только разом решить проблему, но и получить гигантский конфликт, резкое перерастание его в войну. Потенциальную, но только пока.

Ведь присланные сюда явно занимали не последние места у себя там, дома.

— Можно, - согласился Лошадкин, - но даже если им внушили эти любовь, они же помнят о ней? Помнят, как им было хорошо вместе?

— Шантаж?

— Скорее, тайный плод запретной любви с общими воспоминаниями, но в чем-то и шантаж, да, - согласился Лошадкин, глядя на Штербула. - Существуй тут красивое чистое решение, вы бы к нему уже прибегли, так?

— Так, - согласился тот, как-то странно глядя на Михаила.

Слишком отступил от моральной чистоты? Но они тут дипломатией занимались или чем? Дипломатия перестала быть рекой говна? Рекой, войдя в которую и выйдя, политики ничуть не изменялись? Нет, Лошадкин мог такое представить, в свете нового курса, но в остальной галактике же дипломатия оставалась прежней.

— Думаю, вы сработаетесь с вашим новым наставником, - заявил Штербул, пожимая ему руку.

— Наставником?

— Да, вы прошли испытание. Добро пожаловать в дипломатический корпус союза систем и.. вас уже ждет новое задание, Михаил!

Потому что надо быстрее убираться с Энтонца, пока здесь не «очнулись» новые агенты Сильных. Явно Гопкинс приложил тут руку, но Лошадкин не стал возражать, ведь и сам хотел быстрее приступить к делам.

Глава 7

— Луис А Хонг.

— Михаил Лошадкин.

Крепкое рукопожатие, взгляд снизу вверх, ведь новый наставник был ниже Михаила на голову. Ниже и старше, лет на десять. Крепкий, смуглый, жилистый, этакий латиноамериканский Ривьера, подавшийся из бокса в дипломатию. Полжист, с впечатляющим послужным списком, полным условных черных отметок, словно прошлое вдруг решило затащить Лошадкина назад.

— Алатея, мой телохранитель и помощница.

— Алурианка? Отлично, - одобрительно отозвался Луис, - как раз в пару к Питеру, а то он иногда не справляется.

— Дайте мне скафандр мобильной пехоты, и я переверну кого угодно, - раздалось трубным голосом.

Питер Монахов, сильновик, бугрящийся мускулами и не скрывающих своих киберчастей. Зачем ему скафандр, Лошадкин решительно не представлял, Питер выглядел сущим терминатором, способным голыми руками порвать кого угодно. Этакий простой сельский детинушка - богатырь, слезший с печки где-то в Европе, и пошедший искать подвигов.

— Скафандр, ха! - рассмеялся Луис. - Со скафандром любой сможет, а ты попробуй без него! Это и есть искусство дипломатии, которому я буду учить тебя, Михаил.

— Девятый ученик, - не удержался Лошадкин.

— Ну и что? Девять - счастливое число у некоторых народов Земли, слыхал? - рассмеялся Хонг.

"Черные" отметки в деле и то, что Михаил оказался далеко не первым учеником, настораживали и настраивали против. В то же время, веселый и не лезущий за словом в карман Луис положительно нравился Лошадкину. Напоминал ему Маниша Гозье, с которым они сдружились за год на той безымянной планетке, где изображали посланцев богов.

— Тоже самое вы говорили про седьмого, третьего и пятого, - простодушно прогудел Питер.

— Теория вероятностей за меня! - отмахнулся Луис. - Так, познакомились, осталась только...

— Ну вы скоро там? - высунулась из корабля негритянка.

Черная, как непроглядная ночь, почему-то с подведенным розовым бровями.

— Саид уже нервничает!

— Натана Гайлорис, прошу жаловать, но не любить, у нее бурный роман с Саидом, это корабельный ИП, а сама Натана - цифистка, - указал Луис.

На борту корабля - почти полной копии классической "летающей тарелки" - красовалась надпись "Слово и дело". Гайлорис, еще моложе Питера, уставилась на Лошадкина.

— Возраст - не помеха для приобщения к цифровой бесконечности, - заявила она.

— Хорошо, буду знать, - любезно улыбнулся в ответ Михаил. - Как раз подумываю улучшить себя.

Он указал рукой на Питера, и Натана чуть поморщилась.

— Лучше обращайтесь ко мне, а то только испортите себя, конечно, эти мешки с мясом не жалко, но.

И скрылась внутри корабля. Михаил же подумал, что мешок с мясом у нее очень даже ничего, фигуристый, приятно посмотреть и подержаться.

— А также она наш пилот, - беспечно добавил Луис.

Не сказать, что глаза Михаила расширились, но все же. Вот как надо устраиваться, подумал он с легким смешком. Не просто полеты, а еще и секс с божеством, практически служение духом и телом прямо в процессе.

— У меня есть лицензия пилота, если что, - ответил Лошадкин. - Хотя я и не цифист.

— Ничего, наш Саид не привередлив! - рассмеялся Луис. - Хорошо, когда есть дублирование, хотя мы, в общем и так неплохо справлялись.

Это Лошадкин тоже видел, слаженная команда, из трех, ну не чудиков, но живых со своими прибабахами. Как у самого Лошадкина, если уж быть честным, да и Алатеи. Отказываться и возмущаться? Нет, следовало представить, что он снова выживает в космосе и работать с тем, что есть.

— Корабль называется "Слово и Дело", так как нам регулярно приходится подкреплять слова делами.

Половина отметок в деле Хонга была как раз об этом, применении силы и дел там, где следовало бы обойтись словами. Но в то же время, он справлялся, достигал результатов, дипкорпусу