На золотом крыльце — 2 - Евгений Адгурович Капба
— Во-первых, этот пацан старше тебя на семь лет. А во-вторых — кошкодевочке! — откликнулся Людвиг Аронович.
— К-к-к-какой кошкодевочке? — вытаращился я.
— Красивенной, с пушистым хвостом и ушками с кисточками, — пояснил гном. — Пришла в кухмистерскую в этом своем красном платье, подсела к Митрофанушке, этот самый хвост перед ним распушила, мальчик и поплыл, и давай ее угощать. А она ему в напиток что-то подбросила, они выпили на брудершафт. А потом контакт ему якобы оставила, вердаммте вольхуре. Липовый, конечно! Никогда не пей с незнакомыми кошкодевочками на брудершафт, мин херц! Я думаю, ее конкуренты подослали, чтобы сегмент рынка у Гутцайта отбить. Хотя, конечно, потерей одного мастера Сигурда Эриковича не сломать, нет…
Путаницы в голове только прибавилось, но этот совет я запомнил. Мне не очень нравились какие угодно зоотерики, все эти загибоны про лисичек, кошечек и змеек я считал чем-то очень на грани, но мало ли какие предпочтения у людей искусства? Кто я такой, чтобы осуждать? Мне вот, например, урукские девчонки очень даже… А кому-то прям фу, мол — дикие и стремные. Однако, тема с наркоманией художника-иконописца осталась нераскрыта! С чего бы это?
Но вслух я спросил другое:
— Аронович, а вы можете для меня зелье регенерации купить? Только не в мензурке, а в чем-нибудь попроще. Вы говорили — пять тысяч, так у меня они есть теперь!
— Химмельхерготт! — он удивленно воззрился на меня. — Как это связано с кошкодевочками и реставраторами?
— Очень просто связано, — я глянул на небо и увидел хорошо знакомый квадрокоптер опричников, который снова висел над фургоном. — Ментальные паразиты, кошкодевочки-отравительницы, разборки между деятелями искусств… И это не говоря уже о гномах с гранатами и женщинах с двустволками… Что-то мне кажется, зелье регенерации лишним не будет!
— Не будет, — согласился кхазад. — Хорошее вложение. Давай меняться, движение на трассе усиливается, как бы чего не вышло, мин херц.
И мы снова поменялись местами. Я некоторое время следил за дорогой, а потом усталость от всего произошедшего взяла свое. Кресло было мягким, фургон — мерно покачивался, так что я развалился на кресле и задремал.
* * *
С козырька капало: таяли сосульки. Погода по-апрельски дурила, но мы уже выбрались на лавочку, под весеннее солнце. Тусоваться в квартирах никакого терпения не осталось, хотелось гулять, дышать, жить! Послышалось хлюпанье слякоти и шелест автомобильных колес, гудение двигателя. К подъезду подъехал черный лупатый «мерс».
Дверь культовой машины открылась. Сначала появилась нога в остроносой туфле, безбожно ступившая в грязь, потом — невысокий, но поджарый мужчина. Про таких говорят — хлесткий. Джинсы, черная водолазка, черное пальто, цепкий взгляд — все выдавало вы нем человека бывалого, скорее всего — из тех или из этих.
— Пацаны, — проговорил он. — Кто хочет заработать сто баксов?
Мы повернулись к нему синхронно. Кому в семнадцать лет не хочется заиметь сто баксов? Целое состояние! Но от такого человека предложение звучало опасно. Сема и Петрусь, мальчики из хороших, обеспеченных семей, тут же сделали вид, что очень заняты семечками. Мы с Жорой выжидающе смотрели на владельца «мерса».
— Сразу говорю — поработать придется серьезно, — он почесал свою короткую, с проседью, бороду. — Нужно выкопать могилу. Спокойно, не дергайтесь! На кладбище, городском, все законно. У меня кореша… Друга убили вчера. Хоронить, кроме меня, некому. А я завтра в Сыктывкар лететь должен.
Жора прищурился и смотрел недоверчиво. А я подошел к этому типу и сказал:
— Меня Руслан зовут, а вас? — мне хотелось, чтобы слова эти прозвучали солидно.
— Шакаров моя фамилия, — представился он.
Жора присвистнул. Шакарова у нас на районе знали, о нем говорили, что он владел лесопилкой, а еще, вроде как, был блатным.
— Копаем могилу на кладбище, хороним вашего друга, а как закончим — получаем от вас по сотке и идем домой? — уточнил я.
— Так точно, — кивнул он.
Я протянул ему ладонь, и мы скрепили договор рукопожатием.
— Поехали? — предложил Шакаров. — В магазин за лопатами заедем, на кладбище у них черт знает что творится… Инструмента нет, землекопы перепились… Я вас там оставлю работать, а сам за катафалком съезжу, надо же как-то Тоху из морга забрать…
Кладбище было огромным, погода — отвратительной, зябкой, земля — мерзлой. Мы копали, наверное, часа три, не меньше, и вспотели раз пять, и стерли руки в кровь. А потом, когда приехал катафалк, вместе с Шакаровым и водителем пришлось опускать закрытый гроб в яму. Закапывали уже сами. Когда все кончилось, и простой деревянный крест был установлен, Шакаров протянул нам по зеленой бумажке.
— На что потратите, пацаны? — спросил он.
— В Брест к девчонке съезжу, — признался Жора.
Была у него там какая-то сердечная травма, еще с летнего лагеря.
— А я нож куплю, как у якута из фильма «Охота на Пиранью», — выдал я.
— Хорошее вложение, — кивнул Шакаров и пошел к машине, даже не потрудившись забрать лопаты и нас.
Не было ведь такого уговора, домой нас подвозить.
Глава 4
Дорога на Ревель
Людвиг Аронович едва успел в последний момент.
— Держи, мин херц! — он сунул мне в руки металлический цилиндрик величиной примерно с мизинец. — Ну, и это… Побей их там всех.
Это было мое зелье регенерации! Кхазад все-таки достал его!
— Данке, — кивнул я. — Спасибо, Аронович. Побью, не сомневайся.
И сунул ампулу в карман новых штанов. Вот уж с чем я теперь не расстанусь! Гном протянул мне еще и пластиковый пакет, из которого одуряюще пахло выпечкой:
— Это из гутцайтошной… То есть — из кухмистерской. Эрика тебе передала.
— О! — я, конечно, от еды отказываться не стал, хотя мне и стало неловко. — А парниша тот что? Митрофанушка?
— Работает, — кивнул гном. — Мечтает познакомиться со своим спасителем. Всё, пошел я, ауф видерзеен. Сейчас Ян Амосович вас отправлять будет… Давай, в коллектив, в коллектив!
Развернулся — и потопал по дорожке, без всякой трубки-тросточки. А я вернулся к ребятам.
— Какая Эрика? — спросил меня Ави, принюхиваясь.
Нас было двенадцать человек — сборная по «русской стенке» в категории «Пятьсот килограмм». Семь — основной состав, пять — запасной. Я и Бёземюллер — в запасных. Из
