Хозяин леса 2 - Андрей Дай
— То есть, если я правильно вас понимаю, вы обвиняете меня в будущем своем неурожае? — угрожающе прорычал я. — То есть, это не вы, своими трубами, разрушили экологию предгорий? Или это не по моей земле текут ручьи, водой из которых вы поливаете свои поля?
— Не знаю ни о какой такой экологии! — взвизгнул пожилой — судя по седине, субтильный мужичек. — Мы всегда так делали. И отцы, и деды. А ты явился, весь такой умный, и все испортил! Ты нашу воду украл!
— М-м-м? — вскинул я брови. — Вашу? Воду? Отлично! Сам напросился. Ручей по моей земле течет?
— Какая разница! Он и раньше…
— Ответь. Я веду запись для предъявления в суд. По чьей земле течет ручей?
— Ну, по твоей. Так он и раньше по чьей-то земле тек. А пользовались мы.
— Значит, раньше вы воровали воду у государства, а теперь пришли красть у меня?
— Эй! Вода ничья. Она природная! И все могут ей пользоваться.
— Ничего не имею против, — дернул я плечом. — Пользуйтесь.
— Так ты ее перекрыл!
— А я что? Не все? Все могут ей пользоваться, а я — нет? Так что ли выходит?
— Мы на полях воду использовали, — пробасил крепкий, плечистый детина. Не удивлюсь, если окажется, что они с сержантом Фелишем родственники. — А ты для баловства.
— М-м-м? — пуще прежнего удивился я. — Я, значит, балуюсь тут?
— Выходит, что так.
— А вы, значит, поля поливаете?
— Именно!
— А урожай куда деваете? Продаете?
— Продаем, конечно. Что за вопрос. Зачем же еще мы этим занимаемся?
— То есть, вы на моей воде деньги зарабатываете? Верно?
— Вода природная. И земля — природная. Мы на природе зарабатываем. Тяжким трудом!
— Вот оно как? А я вот, господа, на лесе этом ни талера прибыли еще не получил. И вряд ли когда получу. Я, господа тяжкие труженики, природе природово возвращаю. Сохранить ее — Природу — стараюсь. Не для себя. Для ваших же детей и внуков. И что взамен? Вы пришли мне тут претензии предъявить⁈ Что я вашу воду украл? Балуюсь? Вы последние соки из почвы выжимаете. Вы всякой дрянью вместо удобрений, земельку пичкаете, а я балуюсь? Пошли ка вы вон с моей земли. Ни видеть, ни слышать вас не хочу. Есть претензии? Подавайте на меня в суд. Пошли вон!
— Как бы тебе потом не пожалеть, военный, — воскликнул старикашка. — Ты ведь тоже по земле ходишь. А теперь ходи, да оглядывайся!
— А⁉ — обрадовался я. — Угрозы? Отлично. Что еще? Убивать меня станешь? Сам справишься, или друзей позовешь?
— Чего это убивать? Так! Поучить слегка.
— Ну, давай. Пробуй. Учитель…
В общем, ходоков я прогнал. Но осадок остался. И еще слегка о сердце скреблась совесть. А может и правда? Может, зря я поторопился с этим прудом? Может, стоило подождать до следующего мокрого периода? Тогда чаша будущего водохранилища наполнилась бы за считанные часы, а не недели, как сейчас. И поля внизу не остались бы без воды.
Но все испортили эти… обнаглевшие. Попросили бы по человечески. Объяснили. Без наездов. Я, может быть, и прервал бы наполнение пруда. Пустил бы воду в старое русло. А вот так, с предъявлением мутных претензий — обломятся. Как они там сказали? Вода природная, и все могут ей пользоваться? Отлично. Я и пользуюсь. А они пусть терпят.
— Ну, ты, вообще! — выдала вердикт Хельга, когда я ей рассказал о грустном инциденте. — Я понимаю: галовизор ты не смотришь…
— Новости смотрю.
— И что ты там видел? Что это за повадка такая странная — во всем себя винить?
— Ладно, — перебил я ее. Женщинам дай волю, они с огромным удовольствием привьют тебе хроническое чувство вины. — Что там в новостях?
— Аномально жаркая погода, вот что там! Пусть эти твои фермеры погоду обвиняют. Чего к тебе-то пришли?
— Я речей дамбой перекрыл.
— И что? А они эти ручьи в трубы запечатали, тем самым лишив окружающую природу влаги. Если хорошенько покопаться в законах, найдешь даже, что это какое-нибудь нарушение.
— Да, понятно, — поморщился я. — Дело-то не в том, кто прав, а кто виноват. Дело в том: что делать?
— Чего ты там планировал? Эти свои… сканеры на новых территориях разместить? Вот и размещай. А жара и нам и фермерам только на руку.
— Это как?
— Жара, сладкий мой! Ледники тают быстрее. Логично?
— Значит, озеро быстрее наберется! — догадался я. Это не Корсак такая умная, это у меня просто был недостаток информации. Но уж сложить два и два, тут семи пядей над бровями не требовалось.
— Именно! Ты давно смотрел уровень? Может еще день, или два, и ручей снова потечет. Пусть радуются, что на совсем им воду не перекрыли. Обнаглевшие…
Ругаться лейтенант экополиции умеет в совершенстве. Я знал этот язык, как военно-командный, а она, как обсцентно-полицейский. Но слова мы использовали одни и те же. Нюансы человеческой культурной традиции. Что еще сказать?
Капитан помог перевезти остатки саженцев к последнему в этом году участку высадки, и забрал «Вишню» на модификацию. А мы, с подругой, и электронными бойцами еще за пару дней полностью завершили посадочные работы. Теперь, если будет куда продолжать, только после следующего сезона дождей. Я имею в виду — массовые работы. Так-то, в единичных экземплярах, роботы-садовники будут все лето хвойные породы пересаживать.
Когда-то, до начала варварского уничтожения лесов на континенте, ленточный бор тянулся вдоль всех западных склонов хребта. Тысяча с хвостиком километров сплошной красоты, одуряющего запаха и величия. Шириной этот бор был куда как подольше моих двадцати километров. Но отбирать поля у земледельцев я пока не был готов. На счастье, почти безжизненные предгорья, кроме меня, никого больше не интересовали. Было бы побольше денег, можно было бы следующие пару участков присовокупить.
— Нужно дать озеру название, — напрягая голос, чтоб перекричать шумящие импеллеры ховера, заявила Хельга. Мы с ней прилетели оценить уровень воды, и готовность каналов, по которым, по замыслу, должна была
