Рискованный путь - Алексей Игоревич Ильин

— Залман Шехтер, — представился капитан, ободряюще улыбнувшись.

— Да я такого имени даже в нормальном состоянии не придумал бы, — Гаранин снова потёр лицо руками. — Значит, вы действительно реальные. А ты, Витенька, говорил, что не видишь их. Нехорошо так нагло обманывать практически сломленного человека.

— Нехорошо, Рома, молчать, что ты за ручку с полковником Рокотовым здороваешься, — процедил Маркелов.

— Нет, за руку я с Иваном Михайловичем редко здороваюсь, — усмехнулся Гаранин, и Виктор впервые за несколько дней увидел промелькнувший в глазах Романа знакомый ему опасный огонёк. — Как вы меня нашли?

— Мы догадывались, где тебя держат, — ответил Андрей. — Как только получили подтверждение от Новака, сразу же вылетели сюда. Твои друзья не переставали тебя искать всё это время.

— Причём здесь Новак? Какое ему до меня дело? — Роман потер переносицу, стараясь справиться с нахлынувшим волнением. Глаза болели, и было сложно сосредоточиться на разговоре. Хорошо ещё источник оказался заблокирован наглухо, и ему не нужно было себя контролировать.

— Ты что, ни разу не поинтересовался, кто отец твоей девушки? — усмехнулся Рокотов. Всё было не так уж и плохо, Гаранин быстро приходил в себя. Они успели вовремя, и грубого вмешательства не потребуется. Сейчас главное — дать ему оклематься в спокойной обстановке, иначе очередная встряска может его добить. Поэтому про Ванду он узнает дома и желательно от человека, которому абсолютно доверяет.

— Ну когда-нибудь я бы познакомился с ним, а так Ванда многое про него рассказывала… — Рома встрепенулся и поднял палец вверх, глубоко задумавшись. — Вы серьёзно? — через несколько секунд простонал он. — Вишневецкий и Новак один и тот же человек? Поздравляю, Рома, ты полный кретин, — он схватился за голову обеими руками и откинулся на спинку стула. — Он же вор!

— У каждого есть свои недостатки. И сейчас он пытается не дать разрушиться твоей Гильдии, пока ты ушел в незапланированный отпуск, и тянет её на себе, — усмехнулся Андрей. — Тебе повезло с тестем, как ни крути.

— Ты издеваешься? — выдохнул Роман, сложив на груди руки, стараясь скрыть усилившуюся в них дрожь.

— Может, вы уже скажете, что здесь делаете, где вообще охрана и на каком основании вы вломились в федеральное учреждение? — Первый шок прошёл, и Виктор наконец вспомнил, что он как-никак офицер СБ, а не обычный убийца, который должен сливаться со стеной, видя на горизонте любого члена этого спецподразделения. Он обратился напрямую к Рокотову и теперь ждал ответ, повторив жест Гаранина и сложив руки на груди.

— На основании вот этого, — Иван достал из одного из карманов разгрузки несколько бумаг и бросил их на стол перед опешившим Виктором. — Это копия контракта, заключенного между мной и Дмитрием Наумовым на освобождение младшего члена его Рода, незаконно удерживаемого в правительственном учреждении другой страны без предъявленных ему обвинений.

— Младшего члена Рода? — Маркелов схватил бумаги и начал внимательно вчитываться в написанное. — И когда ты стал Наумовым? — сжав губы, обратился он к моргающему Гаранину.

— Ровно год, три месяца и пятнадцать дней назад, — в допросную зашёл весьма представительный мужчина, обвёл взглядом помещение и, не скрывая пренебрежения, положил перед Маркеловым тонкую папку. — Здесь все подтверждающие документы.

— А вы вообще кто такой? — проводив взглядом папку, которую перетянул к себе Гаранин, спросил у представительного мужчины Виктор.

— Артур Гаврилович Гомельский, Первый Имперский Банк. Я поверенный Романа Георгиевича, и теперь все разговоры вы будете вести исключительно со мной. Если у вас возникнет какой-то вопрос к Роману Георгиевичу, вы адресуете его мне, а я передам Роману Георгиевичу, если наши адвокаты решат, что эти вопросы не нарушают его прав. Это понятно? — Последнее слово он произнёс с нажимом, а когда дождался кивка потрясённого Маркелова, повернулся к Роману, доставая из сумки небольшую коробку, сплошь изрезанную защитными символами. — Это ваше. Дмитрий Александрович сказал, что он вам жизненно необходим.

Роман, отложив бумаги в сторону, схватился за коробку, достал из неё перстень и сразу же надел на палец. Его источник был всё ещё заблокирован, поэтому не ощутил действия артефакта, но с ним Роме сразу же стало спокойнее.

— Мы ещё поговорим о том, каким образом столь редкая и ценная вещь попала на чёрный рынок, — повернулся Гомельский к Виктору. — Как и о том, почему за столько времени вы не дали моему клиенту связаться со своим адвокатом, не предоставили адвоката сами и нарушили право на обязательный телефонный звонок.

— Где мой поверенный? — прямо спросил у Гомельского Роман.

— Увы, его уже нет с нами. Несчастный случай, — спокойно ответил ему Артур Гаврилович. — Он выпал из окна седьмого этажа прямо в бассейн, где и утонул. Роман Георгиевич, Первый Имперский Банк приносит вам свои извинения за то, что мы не смогли предоставить вам нового поверенного в кратчайшие сроки, поэтому сейчас вы будете работать исключительно со мной.

— Это вообще законно? — тихо спросил Гаранин у Рокотова, отодвигая от себя документы, в которых говорилось, что Дима взял его в свой Род. Правда, он видел, что подпись была Ожогина. И сейчас не знал, как на всё это реагировать. Слишком много информации свалилось на больной и ослабший разум. Полковник только кивнул, не вдаваясь в подробности.

— То есть у Моро ты уже принадлежал Роду Наумова? — Маркелов чувствовал, как остатки почвы уходят у него из-под ног, и что он начинает балансировать на очень тонком и скользком льду.

— Разумеется. Вы же видите дату, — спокойно ответил Гомельский. — Ещё раз, все вопросы, адресованные Роману Георгиевичу, вы задаёте мне! — повторил он с нажимом.

— И что ты там делал тогда в этом случае? — Виктор отмахнулся от Гомельского, выходя из себя. Он ожидал чего угодно, но только не этого. И Гаранин-старший должен был их всех предупредить о такой возможности.

— Господин Маркелов! — рявкнул Гомельский, и Виктор уставился на него, отводя взгляд от Романа, который с каждой секундой приходил в себя всё больше и больше. — Вы обращаетесь ко мне! — Виктор нехотя кивнул, и поверенный продолжил: — Роман Георгиевич работал у господина Моро официантом,