Рискованный путь - Алексей Игоревич Ильин

— Нам нужно встретиться, Дмитрий Александрович, — заявил мой поверенный. — Мне нужно отдать вам перстень Романа Георгиевича.

— Да, я тоже хотел с вами увидеться, — я немного подумал, оглядевшись по сторонам. Не думаю, что Ромка захочет, чтобы его дом окончательно превратился в проходной двор. — Давайте встретимся у меня в моей московской квартире.

— Вы хотели поговорить со мной о чём-то конкретном? — в голосе Гомельского звучала сосредоточенность.

— Да, нам нужно заключить контракт с Рокотовым на освобождение Романа Гаранина, и я пока не знаю, как это лучше сделать, — честно признался я.

— Зато я знаю, — ответил Гомельский. — Увидимся через пятнадцать минут.

Я завершил звонок и повернулся к Егору.

— Справишься без меня? — и я глазами указал на фыркнувшую Ванду.

— Справлюсь, — Егор усмехнулся. — Не с такими справлялся. Вандочка, ты лучше не хулигань. Мне проще извиниться после того, как я сделаю тебе больно, чем позволить совершить кучу глупостей, о которых ты будешь жалеть до конца жизни. Иди, Дима, вытаскивай Ромку. Я её в случае чего в бассейне слегка притоплю.

Пока Ванда набрала воздух в грудь, придумывая, что ответить Дубову, я активировал портал, сделанный из какой-то безделушки, валявшейся на каминной полке, и оказался посреди своей маленькой гостиной. Почему-то все считали мою квартиру чуть ли не конурой, а Эд прямо заявил, что у него от неё развивается клаустрофобия. Но меня всё устраивало.

Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Я посмотрел на часы. Надо же, уже прошли те пятнадцать минут, которые назначил сам себе Гомельский. Пригладив волосы, я пошёл открывать.

Артур Гаврилович был чрезвычайно сосредоточен. Он прошёл в гостиную и положил на столик коробочку, от которой слабо фонило знакомой силой. Открыв коробку, я вытащил перстень.

— Да, это он, — я сжал его в кулаке, наполняя энергией. — Но перстень разряжен, и я ума не дам, кто умудрился его разрядить и как.

— Нашлись умельцы, — Гомельский зло усмехнулся. — Не волнуйтесь, Дмитрий Александрович, они вас больше не побеспокоят. Вы хотели со мной поговорить о контракте с «Волками» для операции освобождения?

— Да, именно так, — в комнате заметно похолодало, но Артур Гаврилович лишь плечом повёл, не показывая, что его как-то нервирует концентрированная энергия смерти, разлитая в этот момент в комнате.

— Самый лучший вариант — это принятие Романа Георгиевича в род Наумовых, как и собирался сделать ваш отец, — и Гомельский положил на стол целую стопку документов. — Тогда, как глава Рода, вы будете иметь полное право заключать любые контракты. Особенно, учитывая тот факт, что задержание вашего младшего родича произошло незаконно. В конце концов, Роману Георгиевичу не было выдвинуто обвинений, иначе об этом мы давно знали бы.

— Что для этого нужно? — я поднял документы и быстро просмотрел их. Взгляд зацепился за строчку, в которой говорилось, что Рома принадлежит к Роду Гараниных. А разве он не вышел из Рода? Или его новый Род тоже Гаранины? Ладно, это непринципиально, по крайней мере пока. — Здесь стоит дата годичной давности, — я указал Гомельскому на дату.

— Да, бумаги были готовы уже давно. Когда вы выясняли отношения с вашей матерью, мне показалось, что вы хотите уважить волю Александра Юрьевича…

— Насколько мне известно, отец хотел оформить опеку над Ромкой, а не принять его в род? — я внимательно посмотрел на Гомельского.

— Я немного расширил его пожелание, — махнул рукой Гомельский. — Поверьте, так будет гораздо проще. Да и вообще, так будет проще для решения многих проблем. Или вы против?

— Нет, я не против, — положив бумаги на стол, я прижал стопку пальцем. — Что для этого нужно сделать?

— Ничего особенного. Всего лишь подпись о добровольном согласии, — ответил Гомельский.

— Вы издеваетесь? — я почувствовал, что мой взгляд становится ледяным. Бросив на стол перстень, который я для удобства надел на палец, я сложил руки на груди, не отрывая взгляд от Артура Гавриловича. — Каким образом мы получим подпись Ромы, если он сейчас в тюрьме с плохо произносимым названием, которой как бы не существует?

— О, это как раз не проблема, — Гомельский улыбнулся краешками губ. — Больше года назад Роман Георгиевич оформил генеральную доверенность и наделил правом подписи своего помощника Евгения Ожогина. Насколько мне известно, Евгений как раз на свободе, более того, он находится здесь, в Москве. Вы позволите пригласить его сюда, чтобы мы оформили всё официально? Чем быстрее мы всё сделаем, тем быстрее Иван Рокотов может приступить к освобождению.

— Зови, — я кивнул и опустил руки, призывая дар. — А я пока настрою допуск для Ожогина. А то как-то не хочется подписывать документы на лестничной площадке.

Глава 3

— Что ты делал в особняке у Моро? — спросил Маркелов, разглядывая Гаранина. Его голос звучал равнодушно, но в глазах можно было заметить тень тщательно скрываемого торжества.

Изо дня в день он проводил допрос, задавая одни и те же вопросы, отслеживая реакцию, и с нескрываемым удовлетворением смотрел на то, как изменился глава второй Гильдии. От того лоска и надменности, которая раздражала Виктора с первой их встречи, ничего не осталось. Грязная, местами порванная одежда, осунувшееся лицо, спутанные отросшие волосы, тёмные круги под глазами. Руки, скованные обычными наручниками, дрожали, и сейчас в этом практически сломленном парне никто не смог бы даже заподозрить потомка Древнего Рода. Оставалось немного, чтобы его дожать, и Маркелов ждал этого момента с явным нетерпением.

— Виктор, тебе пора к врачу, а то со слухом у тебя явная проблема, — еле слышно и совершенно безэмоционально ответил Гаранин, запрокидывая голову назад и выпрямляясь на стуле. — Я работал официантом и был там со своей девушкой.

— И зачем тебе это было нужно? — усмехнувшись, задал очередной вопрос офицер фландрийской Службы Безопасности.

— Решил сменить поле деятельности. У меня, в отличие от тебя, нет влиятельных родственников, чтобы запрыгнуть на место офицера Службы Безопасности, являясь обычным убийцей Гильдии. Приходится начинать с самых низов, — Роман не смотрел на него. Его блуждающий по комнате взгляд вообще не мог ни на чём сконцентрироваться.

— Кстати, о влиятельных родственниках. Зачем ты убил Русакова и как тебе удалось избежать ответственности? Я навёл справки,