Гоблин: Цена Надежды - DeN TaN
Вопросы сыпались один за одним, Ксавуд совершенно не успевал вставить и слова. Нужно отдать Мидваку должное: все его несмолкаемые расспросы сопровождались чёткими действиями.
Сперва он, оглядев Ксавуда, отправил его раздеваться и умываться. Была ли то забота о чистоте собственного дома или всё же о друге, для Ксавуда не имело никакого значения. Он просто подчинялся направлявшей его воле.
После того как Ксавуда привели в приемлемый вид, Мидвак достал свою аптечку и начал обрабатывать раны, непрерывно задавая вопросы. Впрочем, обычных кивков и мычания со стороны Ксавуда было вполне достаточно. Перевязав и смазав всё, что счёл необходимым, Мидвак вновь оглядел одежду своего приятеля.
— Дааа, так дело не пойдёт, — протянул он. — В таких лохмотьях тебе прямая дорога до ближайшей тюрьмы. В моём районе такого сгребут и разбираться не будут, заточат туда и не пойми когда выберешься. Сейчас я тебе что-нибудь подберу из своих старых вещей, — Мидвак направился в гардероб.
Ксавуд, потрясённый такой заботой и участием, уставился в спину другу, словно заново изучая его внешность. Мидвак был почти на целую голову выше Ксавуда, выделяясь ростом среди большинства гоблинов. Волосы на его голове были кудрявые, но красивые и ухоженные; было видно, что он следил за своей внешностью. Его телосложение говорило о хорошем питании и даже занятиях спортом, что считалось нормой для начинающих гоблинов-банкиров. Чем выше становилось положение банкира, тем тучнее он становился. Одежда на Мидваке, пусть и домашняя, была сшита из дорогой, плотной ткани, отделанной тонкой золотой нитью, что резко контрастировало с обычным, потрёпанным видом гоблинов из других кварталов. На пальцах поблёскивали несколько золотых колец с некрупными, но чистыми драгоценными камнями, а на шее виднелась тонкая золотая цепочка. Даже его кожа, хотя и зелёная, как у всех гоблинов, казалась более гладкой и здоровой, без привычных для рабочего класса мозолей и ссадин.
Во всём его облике чувствовалась аккуратность и даже некоторая напыщенность, свойственная тем, кто привык к достатку и порядку. Он двигался с уверенностью гоблина, который знает себе цену и не сомневается в своём положении.
Вернувшись со свёртком в руках, Мидвак вручил его Ксавуду и отправил переодеваться. Сам же в этот момент размышлял, что будет пить. Вздохнув, догадываясь, что уснуть ему в ближайшее время точно не удастся, Мидвак откупорил бутылку дорогого красного вина и разлил по бокалам, ожидая Ксавуда.
Увидев вошедшего на кухню друга, банкир не удержал звонкий смешок. Он никогда не видел Ксавуда таким важным и внушительным, каким его мгновенно сделал старый банковский костюм. Помимо этого, образ был слегка комичный из-за разницы в размерах: Мидвак был выше, но более изящный и стройный. На Ксавуде же костюм смешно обвисал вниз, при этом полностью облегая его полноватое тело. Но всё равно вид был скорее важный, нежели комичный.
— Никогда не видел тебя таким солидным, Ксавуд, — уже без смеха произнёс банкир. — Тебе идёт такой наряд, особенно если подогнать под твой размер.
— А теперь, когда я тебя отмыл и переодел, садись, угощайся, — Мидвак махнул на бокал с вином и закуски, жестом, что мог быть как приглашением, так и лёгким приказанием. — Рассказывай, что тебя привело сюда посреди ночи.
Ксавуд, уже схвативший пару виноградин и засунувший их в рот, попытался быстро проглотить, чтобы ответить, но это оказалось ненужным. Мидвак, по излюбленной привычке, продолжил разговор сам, явно наслаждаясь возможностью наконец выговориться.
— Я так надеялся хоть сегодня нормально поспать. Представь себе, семь дней я уже нормально не сплю. Если удастся вздремнуть один-два часа, это уже удача. Ещё и всё одновременно навалилось. Проклятая война, из-за неё работы в десятки раз больше стало.
— Лишь только я сегодня сладко задремал, как за окном начался шум, крики. Каково же было моё удивление, когда я увидел тебя. Причём в таком виде и карабкающегося по стене, — уже с хохотом закончил он, вспоминая комичность ситуации и смакуя удовольствие от неё. — Хотя наверняка не смех привёл тебя ко мне. Надеюсь, хоть ты не будешь ничего мне говорить про войну и торговлю?
— Войну? Какую войну? — удалось вставить слово удивлённому Ксавуду.
— Так ты что, ничего не знаешь, приятель? Уже неделя прошла. Разве на улицах или у тебя на работе ничего не говорят? — Ксавуд вновь было открыл рот, но Мидвак опять не дал ему ответить, нетерпеливо махнув рукой, как будто отгоняя назойливую муху. Пришлось смириться и вначале выслушать его, не пытаясь влезть в разговор.
Ксавуд знал эту черту своего друга: если он начинал что-то рассказывать, его было не остановить. Отчасти это было вызвано его работой, где нельзя было отпускать зашедших в банк клиентов — требовалось их уболтать на все возможные условия. Недаром Мидвак так быстро рос по карьерной лестнице: этот навык был на высоте, свою добычу он просто так не отпустит. К тому же, история, рассказанная Мидваком, так сильно зацепила Ксавуда, что на время отошли даже собственные проблемы и переживания.
— Хотя ты небось ни с кем и не болтаешь. А может, и впрямь ещё не дошли слухи. Сам я не знаю всего в точности, но говорят немыслимые вещи. Доподлинно известно, что Нимвальд захвачен и уничтожен; жившие там тролли почти все убиты. Каким образом змееконы прорвались через плотину, надёжно сдерживающую их пять веков, я не знаю.
— Но факт остаётся фактом, и теперь непонятно, что делать с поставками мяса, шкур и молочной продукции. Кто заменит троллей в разведении животных, я не знаю. Контракты на поставки взлетели до небес. Цена на эти позиции скоро будет заоблачной. Наверное, придётся больше закупать у Вардолийской империи. В этот момент, когда Мидвак перешёл от ужасов войны к цифрам, его голос стал чуть твёрже и азартнее, а глаза загорелись тем специфическим, хищным блеском, который присущ всем успешным банкирам.
— Это ещё не главное: одновременно с этим началась война Дувартиса с Империей. Хотя поговаривают, что не всего Дувартиса, а лишь пары его пограничных гор. Ходят слухи, что Харендуй полностью разрушен, что дракон разбил гору. Всё население обеих гор было уничтожено. Впрочем, как и не осталось нападающих. Говорят, полегли лучшие части Империи: золотодоспешники и чёрные полки, снятые с границ с Алалакой. Теперь Эмират может безнаказанно творить что угодно за своими границами.
— Я слышал, что даже наша специальная армия участвовала в атаке на Харендуй, — совсем шёпотом закончил банкир, приблизив лицо к Ксавуду, словно делясь самой секретной информацией.
— И что ты думаешь? Теперь никакой торговли с гномами. Нет ни металлов, ни инструментов, ни драгоценных камней! —
