Лавка «Вермиллион» - Джейми Пэктон
Дэймен зло посмотрел на Кинту:
– Тебе не понять. У нас в стране нравы куда строже, чем в Североне. Мы с Матильдой любим друг друга с двенадцати лет, но я младший сын в опальной дворянской семье. У меня нет ни денег, ни связей, чтобы помочь ей править. Я сгодился бы ей в консорты, но не в супруги, ведь Матильде нужен политически выгодный брак. Если твое кружево из звездного света даст Матильде власть, необходимую, чтобы обеспечить безопасность Иксилии, ей не придется вступать в брак по политическому расчету.
– Я думала, ты ученый! – изрыгнула Кинта.
Дэймен пожал плечами:
– Я и есть ученый. Точнее, был им. Но я иксилиец. Это значит, я получил и военную подготовку. Я ученый, я солдат; для Матильды я лучший друг, любовник и советчик. Мои научные исследования совпали с нашей надеждой на магию, поэтому я каждый год ездил в Северон. На этот раз мне случилось найти то, что мы искали.
– Меня?
– Да. Тебя и твою магию. – Судя по тону, Дэймен не сомневался, что его план сработает.
Кинта шумно выдохнула:
– Просто отвези меня обратно в Северон. Пожалуйста. Я отдам тебе платье, и ты сможешь вернуться к своей королеве.
– Нет. Ты должна смастерить платье специально для Матильды. Так же, как смастерила для касорины и для себя.
Кинта едва не расплакалась:
– Не могу я сплести ей платье! Я даже не знаю, откуда берется звездный свет!
Дэймен изогнул бровь:
– В это мне не верится.
– Это правда!
– Ради твоего блага надеюсь, что нет.
Дэймен снова повернулся к морю, и Кинта подавила порыв его ударить. В животе заурчало, и, устало вздохнув, Кинта поплелась обратно в каюту.
Там она попыталась вспомнить все, что знала о королеве Матильде. В памяти воскресали обрывочные сведения, которые она подслушала, пока росла, и то, что Твен рассказывал ей о королеве-воительнице, со всех сторон окруженной врагами, заветнейшей мечтой которой были безопасность и процветание Иксилии.
Кинта с ее кружевоплетением не могла воплотить эту мечту в жизнь, как бы того ни желал Дэймен.
Лежа на койке, Кинта глотала тихие слезы, пока ее не убаюкала корабельная качка.
Глава 27
Твен
Твен надеялся никогда больше не видеть Анри и Гюстава, а теперь близко знакомился с их кулаками. Противников было двое, но Твен отбивался. Месяц отдыха и хорошего питания у касорины сделали его сильнее. До их с Кинтой сумок этим молодчикам не добраться.
– Сколько мой брат задолжал тебе? – спросил Твен, нырнув под кулаки Гюстава, нанесшего амплитудный удар. Костяшки пальцев Гюстава защищал медный кастет.
– Это уже неважно, – прорычал Гюстав. – Теперь у нас ссора с тобой. Я пожизненно изгнан с Бала Ученых. Как мне теперь найти покровителя?
Твен уклонился от кулака Гюстава и нанес удар сам. Но Анри тем временем поставил ему подножку и схватил сумки.
– Нет! – крикнул Твен, падая навзничь, потому что Анри разорвал Кинтину сумку.
– Вот она. – Из-под стопки вещей Анри вытащил книгу по кружевоплетению. – Он должен был отдать ее тебе еще во дворце, да, Гюстав?
– Не трогай ее! – Быстро поднявшись, Твен потянулся за книгой. За эту реплику Гюстав ударил его в живот. Медный кастет попал на пару дюймов ниже ножевой раны, полученной чуть раньше, и у Твена перехватило дыхание. Он сложился пополам, но буквально на миг: нужно было забрать книгу. Жадно ловя воздух ртом, Твен бросился на Гюстава. Но от боли исчезли и ловкость, и скорость. Гюстав ударил его в челюсть, повалив на мостовую. Анри бросился к Твену, собираясь пнуть по почкам.
Каждый раз, когда Твен пытался подняться, Анри и Гюстав сбивали его с ног. Пропуская удары, Твен сжался в комок, чтобы защитить свое тело.
В разгар избиения Анри выронил Кинтину книгу. Вытянув руку, Твен ухитрился ее схватить, пока она не укатилась в грязную лужу.
Гюстав наступил Твену на пальцы, давя их.
– Я заберу ее, – заявил он, схватил книгу и сунул себе в карман.
– Кинта! – несчастным голосом звал Твен, пока Анри и Гюстав вымещали гнев и разочарование на его теле. Дважды Твен пытался дать сдачи, с трудом поднимался, но Анри и Гюстав пинали его, пока силы встать не кончились.
Наконец они перестали его пинать, взяли монеты, высыпавшиеся у него из сумки, и ушли хохоча. Мимо прошли еще несколько пар ног, но их обладатели помощь не предложили. Твен лежал на улице, кровь заливала ему глаза. Болела каждая клеточка его тела, но почему-то сердце болело сильнее всего. Кинта пропала. Он потерял деньги, на которые они оба могли выбраться из Северона. Он потерял Кинтину книгу. Ему было некуда идти.
Шатаясь, Твен поднялся на ноги. Медленно, одной рукой держась за искореженные ребра, он собрал то, что оставили Анри и Гюстав. Кинтины платья, теперь мокрые и грязные. Его рубашки и несколько пар брюк. Его разбитую скрипку. Его платок из звездного света, чудом оставшийся в кармане пиджака.
Но он потерял деньги, книгу по кружевоплетению и Кинту.
Твен прижал сумки к своему изувеченному телу и, шатаясь, побрел по улице. Ему не терпелось уйти из доков и исчезнуть в городе.
Твен толком не понимал, куда направляется, а ночной город казался незнакомым. Неужели он так привык жить в Аурипигменте, что Вермиллион стал ему чужим? Люди глазели на него, потому что дорогие вещи сидели на нем несуразно? Или потому что из открытых ран на лбу и ребрах текла кровь? Он сумеет добраться до коттеджа Хорста или умрет от потери крови по пути туда? Когда Твен выбрался из проулка, город кружился в дымке света и шума.
Твен едва не разрыдался, увидев, что перед ним: лавка «Вермиллион» сияла в ночи, как бакен. Каким-то образом он вернулся к лавке. Перед «Вермиллионом» не было ни души, и на миг Твен усомнился, что к Сорчии когда-нибудь заходят другие клиенты. Сомнения сменились безумным облегчением, когда он нажал на дверь и та распахнулась.
– Ах, мальчик мой! – Встревоженно сдвинув брови, Сорчия бросилась к нему. – Я ждала тебя, но не думала, что все будет так плохо.
– Да со мной ничего страшного не случилось, – пролепетал Твен, положив руку на заваленный часами стол. Едва слова сорвались с его губ, он повалился на пол. Мир закружился в калейдоскопе – Твен увидел разноцветный ковер, туфли Сорчии, свой носовой платок из звездного света, кучу карманных часов рядом со своей головой, а потом все провалилось во мрак.
*
