Салли Шеппард, демонолог и другие - Константин Константинович Костин

— Позвольте вам помочь? — подошла к пострадавшей Салли.

— Убирайся! Убирайся! Прочь! Все из-за тебя!

Девушка низко поклонилась и убежала вприпрыжку, тихонько улыбаясь. Рукав оттягивала подхваченная с мостовой фигурка маленькой пастушки.

Рынок Тенебрума носил также прозвище Торговый город и полностью это прозвище оправдывал. Здесь были городские стены и городские ворота, узкие улочки, населенные магазинами, магазинчиками, лавками и лавчонками, были огромные дворцы, наполненные самими разнообразными товарами, которые волнами лились с прилавков. Здесь была своя рыночная полиция, свои банк и свои церкви, и любому, кто впервые видел Торговый город, становилось понятно: легенда о том, что были люди, всю жизни прожившие на этом рынке никогда не выходя за его пределы — никакая не выдумка.

Как и в каждом крупном городе, на рынке присутствовали трущобы: блошиный рынок, где на лотках, перевернутых ящика и бочках, а то и просто на тряпицах, расстеленных на земле, продавалось все, что только можно представить: от яичной скорлупы до дорогих фруктов и от дорожной пыли до мечей времен первых королей.

Салли остановилась у огромной сковородки, стоявшей на костре. В ней шипели и плевались жиром бугристые сосиски.

— Без соуса два сикля с соусом три сикля, — протараторил продавец

В животе Салли заурчало, напоминая о том, что каждый человек, даже если он худенькая девушка, должен питаться, желательно часто, по возможности — регулярно. Последний раз она что-то ела еще до прибытия в столицу — если этот быстрый перехват на бегу можно назвать едой — так что к настоящему моменту в ее желудке было пусто, как винной бочке после студенческой гулянки.

К сожалению. Точно так же было пусто в отсутствующих карманах. И Салли очень сильно сомневалась, что продавец захочет отдать ей одну сосиску за фарфоровую статуэтку. Даже если бы она захотела с ней расстаться.

Девушка задумчиво посмотрела на сосиску, прикидывая вероятность успешной кражи горячей сосиски из сковородки с кипящим жиром.

— Из чего сосиски? — спросила она.

— Из мяса с чесноком.

Судя по зеленому цвету, чеснока там было гораздо больше. Если, конечно, зеленью отдавало не мясо.

— Из мяса?

— Из мяса, красавица, — заулыбался продавец, низенький кривоногий мужчина с пышными усами, в мятой фетровой шляпе, похожей по форме и цвету на свернутый половик.

— А какие звуки издавало мясо, до того как стать мясом?

— «Помогите! Нет! Куда вы меня тащите!»… — писклявым голосом озвучил продавец профессиональную шутку торговцев колбасой. И осекся.

Из-за спины Салли по узкому проходу как будто катилась волна шороха. Смолкали разговоры, крики, начинали звучать шепотки, шуршали и прятались в тайниках и за пазухами вещи…

Продавец побледнел и нервно сглотнул. Салли медленно обернулась.

По проходу шел демонолог. В черной кожаной куртке, широкополой шляпе, трость глухо постукивала по заляпанным грязью булыжникам.

Да, в Тенебруме все-таки не очень любили демонологов…

Молодой, чуть старше самой Салли, он по странной случайности походил на нее, как родственник. Такой же смуглый, такой же черноволосый, разве что глаза отливали тусклой сталью.

Такая внешность, кстати, была отличительным признаком демонологов: они все обладали темными волосами и загорелой кожей, что и послужило основанием для расхожей байки о том, что их обугливает излучение Нижних планов. Доля правды в этом была, но только доля. К тому же байка меняла местами причину и следствие: светлокожие блондины не могли стать демонологами, просто потому, что у них отсутствовали необходимые для этого способности. Причину такого явления демонология пока установить не могла.

Салли, успевшая на всякий случай скрыться в узкой щели между двумя палатками, услышала, как неторопливые шаги остановили у торговца сосисками.

— Сколько?

— Ну… э… Э…

— Э, — подытожил демонолог, — так сколько стоят твои сосиски?

— Два сикля — без соуса… — обреченно произнес продавец, — Три сикля — с соусом… Только господин не захочет их пробовать.

— Это почему? — демонолог то ли искренне не понимал, почему ему не стоит есть сосиски, купленные на улице — хотя наивные демонологи не встречаются даже в сказках — то ли просто решил поиздеваться.

Неприятные люди встречаются везде.

— Ну… э…

Трудно объяснить человеку, который при желании может устроить тебе кучу неприятностей — при чем многие из них не сходя с места — почему ты продаешь товар, который нельзя даже попробовать. Трудно. Но можно.

Салли решилась.

— Прошу прощения, почтенный господин, это моя вина.

Демонолог был удивлен даже меньше продавца.

— В чем же твоя вина, девушка?

— В эту порцию я по ошибке вместо листьев сладколука добавила нарианский лист…

Одно из самых сильных слабительных.

Демонолог с видимым отвращением посмотрел на сковороду. Сосиски уже начинали подгорать. Пальцы стиснули темный набалдашник трости.

— Мдтиино, млэот!

Вырвавшийся на свободу мелкий демон-пожиратель в мгновение ока очистил сковороду от сосисок, от жира, даже от старого нагара и скрылся обратно в накопителе.

Демонолог чуть заметной дернул щекой и зашагал дальше.

— Вот мерзавец, — прошептал продавец, убедившись, что демонолог ушел далеко и скрылся из глаз, — на целую мину товара пропало, не считая жира. Чего они сегодня злые, как осы?

— Так час назад же… — выглянула из своей драной палатки торговка сломанными амулетами и талисманами.

— А, ну да. Дочка, — обратился продавец к собравшейся уже уходить Салли, — Подожди минутку, я тебе сосиску пожарю.

— У меня нет двух сиклей.

— А я тебя угощу. Вовремя выглянула, черный как раз хотел на мне свою злость сорвать. Спасибо, выручила, — продолжая говорить, продавец сноровисто бросил на сковороду ложку желтоватого жира из щербатого кувшина и разложил очередную дюжину сосисок, которые достал из мешка под ногами.

— Так кому принадлежало мясо? — вернулась к интересующему ее вопросу девушка.

— Свинье и принадлежало.

Салли посмотрела на сосиски. В свежем виде они выглядели еще непригляднее, и создавалось полное впечатление, что если это мясо и принадлежало свинье, то только потому, что она его где-то нашла.

— Да не сомневайся, дочка. Не будет дядюшка Мимзи продавать тухлятину или кошатину. За этим тебе в Грязевую кухню надо, там гоблины и крыс на палочке пожарят и лягушек запекут в собственной икре… Вот держи.

Дядюшка Мимзи расщедрился настолько, что положил сосиску на ломоть хлеба. Черствого и пыльного.

— Так что не сомневайся — свинья. Сама настоящая.

Салли откусила кусок от угощения. Мда. Мало того, что чеснок был изрядно разбавлен посторонними травами, возможно, просто сорванными на пустыре, так и между смертью свиньи и изготовлением сосиски прошла хорошо если не неделя. Впрочем, чеснок успешно забивал все посторонние запахи.

Салли откусила еще раз:

— Спасибо за угощение, дядюшка Мимзи.